В объятиях врага - Элизабет Стюарт

Опустив глаза, Гленкеннон задумчиво отхлебнул из бокала и со стуком поставил его на стол.

– Давай не будем ходить вокруг да около, Энн. Твое пребывание в Кеймри бросило тень на твою репутацию. Поскольку я собираюсь как можно более удачно выдать тебя замуж, мне необходимо знать, сохранила ли ты свою девственность.

Энн почувствовала, как краска гнева неудержимо заливает ей щеки. Фрэнсис оказался прав: отец действительно собирается продать ее тому, кто предложит более высокую цену.

– А если нет, это разрушило бы ваши планы, отец? – воскликнула она, позабыв об осторожности. – Скажите мне, насколько уменьшилась бы при этом моя ценность? Сколько золота вы могли бы потерять, если бы возвращенный вам товар оказался слегка подпорченным?

Гленкеннон недовольно прищурился и наклонился к ней через стол.

– Ты ведешь себя вызывающе, Энн, – тихо проговорил он. – Мне остается лишь предположить, что ты и в самом деле настолько утомлена, что уже сама не соображаешь, что говоришь. Даже не верится, что ты можешь вести себя так глупо.

При звуках этого вкрадчивого голоса ее кольнула иголочка страха. И в самом деле, с ее стороны было бы глупо бросать ему вызов. Он с легкостью подавит любое сопротивление, какое она смогла бы оказать, да еще и посмеется над ней при этом. Энн стиснула руки на коленях, чтобы Гленкеннон не заметил, как они дрожат. Она ненавидела себя за беспомощность, но сознавала, что бороться с ним бесполезно.

– Вы правы, отец, я так устала, что ничего толком не понимаю, – произнесла она лишенным всякого выражения голосом. – Но вам не о чем беспокоиться: я по-прежнему такая, какой господь меня сотворил. Меня еще не касался мужчина – ни сэр Фрэнсис Маклин, ни кто-либо другой.

Гленкеннон откинулся на спинку кресла, легкая улыбка заиграла на его губах.

– Вот и хорошо. Я знал, что ты меня не разочаруешь, Энн. А теперь можешь идти. И постарайся отдохнуть хорошенько: мне не по душе, когда женщины ведут себя вызывающе. Заруби себе на носу: я этого не потерплю!

Она долго стояла неподвижно, глядя на него, как кролик на удава. В воздухе между ними явственно ощущалась угроза. Вырвавшись наконец из-под власти его леденящего взгляда, Энн быстро кивнула, выскользнула за дверь и побежала по гулкому коридору, словно за ней гнались все демоны ада.

Фрэнсис отбросил со лба взмокшую прядь волос и обвел взглядом своих людей, устало растянувшихся на траве в тени на лесной опушке. Все утро прошло в изнурительной боевой подготовке. Сбросив кожаную куртку, Фрэнсис стащил через голову рубашку; прохладный ветер сразу же осушил пот, выступивший на его разгоряченной коже.

Совершенно выбившийся из сил Уильям Камерон лег рядом с ним, утомленно закрыв глаза. Фрэнсис улыбнулся, глядя на мальчика. В это утро он заставил Уилла выложиться без остатка, но остался доволен тем, что увидел. Парень проявил стойкость и не выпустил меч, даже когда рука у него начала дрожать от усталости.

– Не раскисай, малыш, мы же только что начали! – усмехнулся Фрэнсис.

Уилл удивленно открыл глаза и тотчас же с облегчением закрыл их вновь, увидев, что дядя подшучивает над ним.

– Я так устал, сэр, что мне кажется, будто я уже умер и попал в рай. Я бы не смог поднять меч, даже если бы сам Гленкеннон пожаловал к нам сюда.

– Ты отлично справился, малыш, – ободрил его Фрэнсис. – Вот только мне не нравится, как твоя лошадь шарахается от лязга стали. Если Джейми согласится, я сам подберу подходящего скакуна для тебя. В бою добрый конь часто решает исход дела.

– Я не прочь, – с улыбкой согласился Уилл. – Найдите мне коня, похожего на того черного зверюгу, на котором вы ездите, дядя Фрэнсис… А потом научите, как удержаться в седле.

Фрэнсис покачал головой:

– Боюсь, что равного Люциферу не найти, мальчик мой, но я постараюсь что-нибудь придумать.

– Приближаются всадники! – раздался крик из рядов оцепления и сразу положил конец ленивым разговорам. Люди Фрэнсиса вскочили на ноги, рука каждого инстинктивно потянулась к оружию. Но через минуту Фрэнсис успокоился и опять привалился к толстому дубовому стволу: его острый глаз разглядел в подъезжающей группе яркое пятно дамской амазонки.

Элизабет Макинтайр всегда выглядела великолепно, но сейчас, когда она властной рукой остановила на всем скаку свою резвую золотистую кобылу, от нее просто невозможно было отвести глаз. Изумрудно-зеленый костюм для верховой езды выгодно подчеркивал все изгибы ее фигуры, которую мужчины буквально пожирали глазами. Роскошные, туго заплетенные косы, свернутые тяжелым узлом, отливали черным атласом в свете утреннего солнца. Щеки разрумянились от быстрой скачки, а в ярко-зеленых глазах сверкали изумрудные искры. Ловко балансируя в седле пританцовывающей кобылы, она казалась живым воплощением всего того, о чем только может мечтать мужчина.

Фрэнсис лениво поднялся на ноги и предстал перед ней в свете теплого весеннего солнца без шляпы и без рубашки.

– Доброе утро, госпожа Макинтайр. Какой счастливый ветер принес нам сегодня столь дорогую гостью?

Она ответила ему ослепительной улыбкой.

– Я еду в гости к одной из своих родственниц; радостные новости о Камеронах застали меня в пути. Мне захотелось повидать Дженет и остальных, если, конечно, под вашей крышей найдется местечко для меня…

Фрэнсис отвесил ей церемонный поклон.

– Мы почтем за честь принимать вас у себя, сударыня, – протянул он с неуловимой насмешкой в синих глазах. – Вы же знаете, вы здесь всегда желанная гостья. – С этими словами он поднял руку, подавая знак своим людям собраться. – Прошу нас извинить за столь неподобающий вид, но вы нас застали на отдыхе после целого утра военных учений. Боюсь, что такое зрелище не для дамских глаз.

Элизабет окинула его мускулистый торс оценивающим взглядом, особенно задержавшись на широкой груди, покрытой густыми курчавыми волосами.

– Меня это не смущает, – заявила она с вызывающей улыбкой.

Фрэнсис повернулся к Уиллу, и губы у него невольно дрогнули в улыбке при виде зачарованного выражения в глазах мальчика.

– Элизабет, надеюсь, вы узнали Уильяма Камерона? Это старший сын Джейми.

Элизабет перегнулась с седла и послала мальчику более чем дружелюбную улыбку.

– Разумеется, я тебя помню, Уилл, но я понятия не имела, что ты уже совсем вырос и стал мужчиной. Я очень рада, что ты вернулся целым и невредимым.

– Я вам очень признателен, сударыня, – еле выговорил Уилл.

Ласково кивнув ему, Элизабет одарила всех еще одной лучезарной улыбкой и ускакала прочь, по направлению к Кеймри.

– Боже милостивый! – вздохнул Уилл, качая головой и провожая взглядом удаляющуюся всадницу. – Не понимаю, дядя Фрэнсис, как вам удается оставаться холостым…