Третья Раса - Андрей Ливадный

— Объект в плоскости полета, — доложил Дитрих. — Дистанция четыре с половиной миллиона километров.

— Коррекция курса окончена, — поддержала его Яна. — Командир, я могу задействовать автопилот сближения?

— Да, — ответил Алан. Он посмотрел на точки, означавшие позиции АРК. Те из них, что следовали впереди «Спейсстоуна», уже вплотную приблизились к радиобакену и вот-вот должны были миновать его.

— Автопилот сближения включен. Страхую ручным режимом. Отклонений в работе автоматики нет.

— Объект внутри сферы оцепления. Аномалии не зафиксированы.

Алан продолжал напряженно следить за показаниями множества окружавших его приборов.

На экранах телескопического обзора появилась яростная аура — это автопилот сближения форсировал тормозные двигатели. «Спейсстоун» стремительно терял скорость, совершая маневр, при котором без должной зашиты людей бы попросту раскатало в блин.

Неизвестно, что ощущали в этот момент остальные члены экипажа, но Алан, почувствовав, как его ложемент начинает медленно, едва ощутимо «тонуть», сантиметр за сантиметром вдавливаясь в пол, невольно посмотрел на индикатор перегрузок.

Световой столбик дрожал, медленно карабкаясь вверх. Он уже пересек красную черту, что означало — жизнь вне защитных механизмов практически невозможна. Ложементы продолжали свое медленное, едва ощутимое движение, а под ними, в недрах корабля, сейчас сжимались поршневые столбы компенсаторов, забирая на себя ту силу, которая в других условиях не оставила бы в телах людей ни одной целой косточки.

— Вошли в визуальный контакт с объектом. Критическая фаза торможения закончена.

Из мрака выскочила небольшая тусклая точка.

За несколько секунд она превратилась сначала в горошину, потом стала похожа на теннисный мячик, у нее обозначились крохотные усики антенн…

Неистовая аура вокруг «Спейсстоуна» истончилась, погасла.

Теперь корабль величественно плыл в пространстве.

— Начинаю сканирование, — предупредил по связи Иволгин. Его голос был хриплым. Очевидно, кибернетику тоже нелегко далось первое реальное знакомство с режимом экстренного торможения, при котором корабль в течение десяти-пятнадцати минут не только покинул зону околосветовых скоростей, но и полностью погасил свою чудовищную инерцию, практически остановившись.

Перед Аланом на одном из резервных мониторов появилось изображение ощерившегося антеннами шара, на который сейчас было направлено проникающее излучение сканирующих систем.

По изображению объекта, стирая непрозрачность его выщербленной, потемневшей от времени брони, проползла объемная полоска желтого света.

Обшивка зонда исчезла, и на экране появилось изображение его внутреннего устройства.

Пульсирующий источник питания, схемы волнового передатчика, несколько распознанных сканером процессорных блоков компьютерной системы — ничего необычного, выходящего из ряда вон или вызывающего подозрение… Обыкновенный радиобуй, если не брать во внимание его древность.

— Установлен контакт с внешним портом обмена данными, — доложил Сергей. — Сейчас работает автономный терминал. Главная кибернетическая система корабля изолирована от информационного соприкосновения.

Хоук ощущал, как растет внутри напряжение

Пауза, возникшая, пока шел анализ конфигурации древнего компьютера и устанавливался контакт с ним, затягивалась. Люди, заключенные внутри противоперегрузочных камер, вынуждены были ждать, глядя на экраны и томясь неизвестностью. Работал только Иволгин.

Наконец он пробурчал что-то себе под нос, и на четырех терминалах рядом с картами навигационных систем внезапно возникла еще одна, совершенно непонятная на первый взгляд схема.

— Это его содержимое, — скупо пояснил Сергей. — Больше никакой полезной информации нет.

Алан некоторое время рассматривал двухмерный рисунок, изображавший схему, состоящую из двух десятков звезд, произвольно выхваченных из контекста более широкой карты звездного неба. Тонкая нить, очевидно, изображавшая курс, тянулась к ним, петляла вокруг семи светил и выходила на вытянутый эллипс вокруг восьмой звезды.

— Влада, твое мнение? — обратился он к навигатору.

— Карта очень старая. Такими принципами нанесения информации на двухмерную плоскость не пользуются уже почти тысячу лет. Она рождена в ту пору, когда вся навигация писалась для внутрисистемных кораблей, летавших в плоскости эклиптики Земли. Очевидно, что цифры около звезд — это их реальные пространственные координаты относительно данной плоскости, но их значение мне непонятно. Боюсь, они окажутся полностью несовместимы с нашими базами данных.

— То есть ты не можешь сказать, где это находится?

— Сейчас нет Необходимо время. Но два вывода я сделать могу во-первых, исходя из звездной плотности на схеме данный участок пространства выхвачен из какого-то скопления, вероятнее всего, не рассеянного, а шарового. А во-вторых, если нить курса описывает движение некоего корабля, то он практически лишен возможности маневрировать и тормозит, используя гравитационные поля звезд.

— Это все?

— Пока что да Я попытаюсь перевести данное изображение в объем и, возможно, тогда смогу сказать точнее. — Она искоса посмотрела на обзорные экраны, где по-прежнему пребывали лишь пустота и мрак. — Хотя сомневаюсь, что от этих исследований будет какой-то толк, — добавила Яна. — В любом случае это не здесь…

— Хорошо — Хоук на миг задумался, глядя на схему, а потом объявил: — Всему экипажу — два часа на отдых. Дежурить в рубке остается Монтгомери. Ее сменит Дитрих. О дальнейшем графике объявлю позже.

— Извините, капитан, это означает, что беспилотный поиск окончен? — осторожно осведомилась Влада.

Хоук повернулся, глядя, как начал раскрываться противоперегрузочный бутон ее камеры.

— Думаю, да, — ответил он. — «Спейсстоун» провел в автоматическом режиме девятнадцать лет, и его системы нуждаются в проверке

— Что-то непохоже на окраину Рукава… Верно? — Это произнес Дитрих, который не отрываясь смотрел в расплескавшуюся вокруг черноту — Или я чего-то не понимаю?

— А кто сказал, что по ту сторону должны быть звезды? — в свою очередь, задал вопрос Эшгар. — Я что-то не слышал о кораблях, пересекавших Рукав

Хоук молча слушал их реплики и невольно начинал задавать самому себе те же самые вопросы.

Откуда взялось это расхожее мнение, что Рукав Пустоты можно пересечь за двадцать световых лет? И где те самые созвездия, что были ясно различимы по ту сторону Пустоты, когда «Спейсстоун» только начинал свой поиск?

У капитана явно было над чем поломать голову, прежде чем принять окончательное решение относительно дальнейшей фазы полета.

Борт рудодобывающего комплекса «Спейсстоун». Тоже время…