За твоими глазами - Лина Соле

Я опустила глаза вниз, вода стала прозрачной. Все мои движения были настолько медлительными и осторожными, чтобы не раскачать слабое похмельное равновесие. Когда я вышла в большую холодную гостиную, ноги и руки мигом покрылись гусиной кожей. С кухни доносился манящий аромат омлета или яичницы, но Тони не было ни около плиты, ни на диване. Я аккуратно приоткрыла дверь спальни, на мониторе ноутбука застыла картинка – Леон стоит около кровати, на которой в какой-то развратно-неестественной позе сплю полностью обнаженная я. Тони откинулся на спинку своего рабочего кресла и закрыл руками лицо.

– Я тебе изменила, – мой голос был тихим, едва живым, а из глаз невольно лились слезы. Я не рыдала, нет, я смиренно признавала свое предательство и не просила о прощении, и оттого вина становилась еще невыносимее.

– С кем? – прохрипел Тони.

«Что за дурацкий вопрос?» – разозлилась я, но тут же одернула себя: как я могла еще и злиться на него? И все-таки ответила:

– С Леоном.

Тони глубоко вздохнул и убрал ладони от лица. Он сидел спиной ко мне, но так было даже лучше, едва ли я выдержала бы его взгляд.

– Ты и раньше спала с ним.

– Да… Но… Нет, я не знала, что это был он, я думала, что…

– Майя, не надо, – он снова вздохнул. – Мне не нужны твои оправдания, правда.

– Тогда что? – я не понимала, почему он так спокоен и почему я все еще стою в дверном проходе, а не собираю вещи.

– Ева говорила, что такой сценарий возможен и даже… – снова вздох, – даже необходим.

Я округлила глаза, но, кажется, только мысленно произнесла: «Что-что?» Даже похмелье отступило, позволяя мозгу включиться в работу.

– Мы с ней о многом говорим, правда, еще больше мне приходится додумывать после наших сеансов. Так странно… – голос Тони был таким безжизненным, серым и холодным. – Раньше мы копали в прошлое, чтобы понять меня и истоки всего, что со мной происходит. А сейчас строим стеклянные мосты в будущее через призму моего отношения к потенциальным, часто болезненным событиям. И я уже не понимаю ничего – ни прошлого, ни будущего, ни тем более себя.

Моим первым порывом было подойти к Тони, обнять его, уткнуться в теплую сильную шею и сказать, что все будет хорошо. Но теперь я думала лишь о том, что мое появление сделало его и без того непростую жизнь еще более запутанной и мрачной. Прозрение обрушилось на меня режущим ледяным дождем.

– Я только сейчас поняла твои давние слова, что лучше бы нам было никогда не встречаться, – ноги задрожали, отражая слабость тела, но не духа: запоздалое откровение, что Тони хотел спасти не меня от себя, но свою какую-никакую целостность от вмешательства извне, придавало ясность и решимость. – Прости меня, что сломала твою жизнь.

Тони развернул кресло и с настоящим ужасом уставился на меня, будто я была призраком или монстром. В сущности, я и сама себя чувствовала также, а под его невыносимым взглядом вся съежилась.

– Так, стоп, – Тони поднялся с кресла. – Я ничего не понимаю. О чем ты, вообще, говоришь?

Я осознала, что если сейчас же не присяду, то попросту рухну на пол, поэтому я молча вышла в гостиную и на трясущихся ногах добрела до дивана. Хотелось сжаться комочком, заплакать и исчезнуть из мира.

– Мэй, – Тони появился на пороге спальни и прошел припозднившейся тенью по моим же следам, но садиться не стал, остановившись в шаге от меня.

– Я чувствую себя такой эгоисткой, – я прикрыла глаза, чтобы скрыть свой стыд от его прозрачных глаз оракула. – Я все время думала только о себе: как мне будет без тебя плохо и одиноко, как сильно я тебя люблю. Совершенно… ты даже не представляешь, какой дурой я себя теперь чувствую… Я совершенно не подумала о тебе, о том, что разрушаю твою жизнь, что тебе приходится каждый гребанный день бороться с собственными демонами, а тут еще я… Такая, – я всхлипнула и сжала ногтями новенькую обивку дивана, – такая неидеальная, рушу все на своем пути.

– Остановись, прошу, – Тони сгреб меня и повалил на диван. Я приняла его объятия как благодать и полностью растворилась в них, позволив себе не таясь расплакаться. – Не говори ничего, ты ничего не понимаешь, Мэй.

Я плакала, прижимая его к себе, обхватив руками и ногами. Как бы глупо и по-детски это ни было, но отчего-то я была уверена, что стоит мне на миг отпустить Тони, и он растворится в воздухе, как незримая далекая фантазия.

– Все так запуталось, детка. Я как осьминог вцепился в тебя всеми своими больными щупальцами. Я, Леон, Ян… я боюсь, что мы тебя просто задушим, убьем твою добрую отзывчивую душу… или превратим ее во что-то испорченное и скверное.

Слова Тони обтекали меня, подобно теплой воде, забирались внутрь, как яд или лекарство, но я не понимала их смысла. Я стала бестелесной, еще секунда и я растворюсь в Тони, пройду сквозь его оболочку и испарюсь.

«Кем ты себя возомнила? Всемогущей Черной королевой?» – раздался раздраженный голос Тони.

«Что? – я нащупала нить, ведущую к реальности. – Откуда ты знаешь про нее?»

«Лучше вообще было не заводить с тобой разговор тогда… в клубе».

«Тони, не надо».

«Ты никогда не станешь идеальной для меня, ты глупая и наивная. Я презираю таких, как ты».

«Пожалуйста, остановись», – взмолилась я.

«Ты так надеялась, что станешь повелительницей всех четверых, что живут во мне, а сама не можешь справиться и с двумя, – смех в голосе и потом внезапная ярость. – Ты просто раздвигаешь ноги перед каждым из нас! Думаешь, этим можно удержать власть? Ты просто шлюха, как все, кто был до тебя. И будет после».

Я вздрогнула и очнулась, Тони сидел на полу рядом с диваном. Скрежет вилки по тарелке и тихий звук жевания. Сон, я просто заснула.

– Ты плачешь? – доброе лицо повернулось ко мне, обеспокоенные глаза сфокусировались на моих.

– Не знаю, – я машинально подняла руки к мокрым щекам.

– Вот, – Тони поднял тарелку с пола и поставил рядом со мной, – тебе нужно поесть.

Я согласно закивала, но тут же закрыла лицо руками, стараясь остановить рвущийся наружу плач.

– Мэй, – тихий и нежный голос, совсем не как во сне минуту назад. – Мэй, послушай меня. Не знаю, как ты восприняла все случившееся. Наверное, мы мало с тобой говорим о нас и о будущем. Это моя ошибка… Мэй, – Тони коснулся моей руки и аккуратно отвел ее от лица, – не вини себя ни за что, слышишь? Я не злюсь.

– Но почему?

– Потому что ты, – он поднял глаза кверху, словно стараясь подобрать лучшие слова, – ты, как будто, можешь собрать меня воедино, превратить хаос во мне во что-то… не цельное, нет, я уже не мечтаю о таком, но хотя бы приличное.

– Так сказала Ева?

– Возможно, – он пожал плечами. – Может быть, она имела что-то подобное в виду или я сам принял такое эгоцентричное решения. Я же фактически использую тебя.