Пропавшая леди - Джуд Деверо

— Съешь-ка еще пирога и давай поговорим, — сказала Брэнди.

Риган думала о будущем без особой радости, но ради ребенка придется что-то планировать.

— Ты сама пекла этот пирог? — спросила Риган, с аппетитом поглощая свой кусок.

Брэнди с гордостью улыбнулась:

— Единственное, что я умею делать, — это готовить. К десяти годам я одна готовила всю еду в доме родителей.

— У тебя по крайней мере есть хоть какой-то талант, — печально сказала Риган. — А я вот ничего не умею делать.

Брэнди уселась за старый стол.

— Я могла бы научить тебя готовить. Я подумывала о том, чтобы делать выпечку и продавать ее людям, проезжающим через Скарлет-Спрингс. Вдвоем мы могли бы делать достаточно, чтобы прокормиться.

— Значит, это Скарлет-Спрингс? Так называется это место?

Брэнди с сочувствием взглянула на нее:

— Насколько я понимаю, ты просто села в дилижанс и поехала до конца маршрута.

Риган кивнула, приканчивая свой пирог.

— Если хочешь попытаться и не боишься работы, то мне твоя компания подойдет.

Они обменялись рукопожатием.

Брэнди потребовалась неделя, чтобы понять, что Риган действительно не умеет готовить, но сдалась она только через десять дней.

— Бесполезно, — вздохнула Брэнди. — Ты забываешь положить либо дрожжи, либо половину муки, либо сахар или еще что-нибудь.

— Извини меня, — сказала Риган. — Я стараюсь изо всех сил.

Окинув ее критическим взглядом, Брэнди сказала:

— Хочешь знать, что ты действительно умеешь делать? Ты умеешь нравиться людям. Ты такая наивная и такая чертовски миловидная, что даже женщинам, не говоря уже о мужчинах, хочется позаботиться о тебе.

Трэвис тоже хотел позаботиться о ней, но это продолжалось недолго.

— Я не уверена, что ты права. Зачем нужен такай талант?

— Чтобы торговать. Я буду готовить, а ты продавать. Ты будешь со всеми мила, но торговаться станешь как проклятая. И никому не позволишь заплатить за товар меньше, чем мы запрашиваем.

На следующее утро дилижанс привез шесть человек в дополнение к тем, которые разбили лагерь за Скарлет-Спрингс в ожидании попутчиков, отъезжающих на Запад. Риган, подчиняясь импульсу, подняла цены на выпечку, но у нее моментально раскупили все, не задавая никаких вопросов.

Вечером того же дня Риган израсходовала все деньги, имевшиеся у нее и у Брэнди. Трое переселенцев, направляющихся на Запад, перегрузили свои повозки и собирались выкинуть лишние фонари, веревку и кое-какую одежду в реку. Они были злы и хотели, убедиться, что никто не сможет воспользоваться тем, за что они платили деньги. Риган предложила купить у них все это оптом. Пробежав бегом весь путь до дома, она вытрясла из коробки все их деньги и расплатилась с переселенцами.

Когда она возвратилась с купленными вещами, Брэнди пришла в ярость. Денег у них не осталось, припасы были на исходе, а вся комната была забита никому не нужными вещами.

В течение целых трех дней они жили, питаясь яблоками, украденными в саду за четыре мили от дома, и Риган мучила совесть.

На четвертый день в Скарлет-Спрингс приехали новые переселенцы, и Риган продала им все товары по цене, втрое превышающей ту, которую заплатила сама. Радуясь, что все у них получилось, Риган и Брэнди со слезами на глазах обнялись и затанцевали по кухне.

Так было положено начало всему остальному. После первой удачной продажи они приобрели уверенность в себе и друг в друге. Обе женщины стали строить планы на будущее.

Они заключили сделку с фермером, которому принадлежал яблоневый сад, и закупили у него всю падалицу в обмен на символическую сумму денег и еженедельный каравай хлеба от Брэнди в течение последующих шести месяцев. Ночами Брэнди и Риган чистили и нарезали яблоки, а на следующий день сушили их на солнце. Сушеные яблоки они продавали переселенцам, направляющимся на Запад.

Каждое заработанное пенни, каждая заключенная сделка увеличивали их прибыль. Они вставали до рассвета и поздно ложились. Однако Риган казалось, что более счастливой она не была никогда в жизни. Впервые за все время она почувствовала себя нужной.

Осенью они начали брать постояльцев и обслуживать горячим питанием. Бывало, что люди приезжали в Скарлет-Спрингс слишком поздно, когда обоз уже сформировался и ушел на Запад, но не желали возвращаться туда, откуда приехали. Один мужчина рассказал, что родной город устроил в его честь прощальную вечеринку, и объяснил, что не мог же он возвратиться и сказать, что опоздал и ему не досталось фургона.

Риган и Брэнди взглянули друг на друга, улыбнулись с довольным видом и сказали этому человеку, что они о нем позаботятся. К Дню благодарения у них было шестеро постояльцев, которые жили в страшной тесноте.

— В следующем году я заготовлю соленья и заквашу капусту, — мечтательно сказала Брэнди, но, взглянув на Риган, замолчала.

Риган, выпятив довольно внушительный живот, стояла в напряженной позе.

— Извини, — сказала она как можно спокойнее. — Думаю, мне пора подняться наверх и приготовиться к родам.

Брэнди, схватив подругу за руку, помогла ей подняться в их общую спальню.

— У тебя, наверное, весь день были схватки? — сердито сказала она. — Когда ты наконец перестанешь чувствовать себя обузой и научишься просить помощи?

Риган неуклюже уселась на кровать, откинувшись на подушки, которые подсунула ей под спину Брэнди.

— Не могла бы ты прочесть мне нотацию потом? — попросила она, и лицо ее исказилось от боли.

Несмотря на хрупкое телосложение Риган, роды были легкие. Воды отошли, замочив Брэнди, и только было они обе рассмеялись, как на свет появилась великолепная крупная девочка. Девочка сморщила личико, сжала кулачки и заорала.

— Совсем как Трэвис, — пробормотала Риган, протягивая руки к дочери. — Дженнифер. Тебе нравится это имя? — спросила она у Брэнди.

— Да, — кивнула Брэнди, которая, помыв Риган, принялась наводить порядок в комнате. Она настолько устала, что ей было не до имени младенца. Взглянув, как Риган воркует над ребенком, она почувствовала, что больше всех во всей этой истории досталось ей.

Не прошло и месяца, как женщины приспособились к новому распорядку жизни, включающему обслуживание постояльцев и заботу о ребенке. Пришла весна, а с ней появились и сотни новых переселенцев. Один мужчина, жена которого умерла, не доехав до Скарлет-Спрингс, решил остаться вместе со своими двумя детым в этом малонаселенном местечке и начал строить большой, удобный дом.

— Похоже, что городок будет расти, — тихо сказала Риган, покачивая ребенка на сгибе руки. Подумав об их старом ветхом доме, по которому гуляли сквозняки, она представила, как он будет выглядеть заново окрашенный и, более того, с пристройкой по фасаду в виде длинной веранды.