Законный брак - Делия Росси

Кейн закинул руки за голову, закрыл глаза и мгновенно уснул. Ну или сделал вид, что спит, а я, вздохнув, повернулась на бок и постаралась избавиться от неприятного чувства, засевшего внутри. А оно, проклятое, все свербело, ныло, мучило душу и никак не хотело уходить.

«Успокойся, Кэролайн, – пыталась внушить самой себе. – Возьми себя в руки и попытайся найти в происходящем хоть что-то хорошее».

Хорошее? Что ж, можно попробовать. Если Кейн не обманул, скоро у меня появятся собственные покои, и мы с мужем будем видеться не так уж и часто. Судя по сегодняшней ночи, вряд ли ему захочется навещать мою спальню. И каждый из нас будет вести ту жизнь, к которой привык.

Я поправила подушку и попыталась уснуть, но ничего не получалось: кровать, несмотря на свою дороговизну, казалась неудобной, тончайшее постельное белье скатывалось складками, одеяло почти не грело, а доносящиеся с улицы звуки музыки вызывали раздражение. Гости веселятся, пьют и едят, а праздновать-то по сути и нечего. Разве это брак?

«Уймись, Кэри, – оборвала себя. – Ты знала, на что шла. Или надеялась, что хоть в постели у вас найдется что-то общее? Так это глупо. Без любви супружеское ложе всего лишь холодная пустыня, не стоит ожидать, что в ней может быть тепло и уютно».

Я перевернулась на спину и покосилась на Кейна. Спит. Ему абсолютно безразлично, что происходит рядом. Что ж, и отлично. Возможно, равнодушие – самое лучшее, что может быть в таком браке, как наш. Хуже было бы, если бы я влюбилась в собственного мужа, а потом страдала, мучаясь от ревности и тоски. А так, пусть хоть со всеми уэстенскими шлюхами переспит, мне это совершенно безразлично.

***

Поцелуи… Долгие, упоительно горячие, чувственные. О, этот мужчина знает в них толк! Его губы, его язык – они умеют дарить наслаждение одним прикосновением, и я отвечаю им с такой страстью, какой сама от себя не ожидала. Сладко… Как сладко он меня целует… Кто – он? Мужчина. Неизвестный. Мой ночной любовник. Тот, кого я могу узнать по одному только касанию, по дыханию, по биению сердца. Оно бьется под ладонью все быстрее и громче, и мое стучит с ним в унисон, а тело плавится в умелых руках, отзываясь на чересчур откровенные ласки. Но разве с ним может быть чересчур? Нет. Я готова на любые безумства, которые он способен мне предложить. Мне всегда будет мало. Так может быть только с ним. И он, почувствовав, ощутив, осознав свою победу, одним движением оказывается внутри, заставляя меня кричать от страсти и срываться вместе с ним в глубокую пропасть.

Дыхание частит. По груди стекают капельки пота. Мускулы под моими руками двигаются размеренно и сильно. А падение, от которого захватывает дух, все продолжается, и мужчина, что держит меня так крепко, не позволяя сорваться, с каждой секундой становится все роднее и ближе, я знаю его, я готова вспомнить его имя… Еще немного, и я его вспомню, оно уже почти у меня на языке… Джеймс… Его зовут Джеймс…

Но губы произносят совсем другое:

– Роберт!

И тут мы все-таки падаем на дно, и я остаюсь одна. И от этого становится так больно, так невыносимо одиноко и страшно…

***

Проснулась я в одиночестве, в остывшей за ночь постели. Посмотрела на вмятину, оставшуюся от ночевавшего рядом Кейна, и задумалась. Откуда берутся мои видения? Их даже снами назвать невозможно, настолько они реальные. И почему во сне я уверена, что знаю, кто мой таинственный любовник, а стоит мне проснуться, как я тут же забываю его имя и даже подробностей минувшего не помню? Очень странно.

Тихий звук открывающейся двери заставил меня отвлечься от невеселых мыслей. В комнату неслышно проскользнула горничная – миниатюрная темноволосая девушка в ладной синей форме и белой наколке. Служанка, не глядя на меня, прошла к окну и раздвинула шторы, а потом достала из комода тонкий шелковый пеньюар и направилась к кровати.

– Принеси мне чай, два тоста с джемом и утренние газеты, – подтянув край одеяла повыше, окликнула я горничную.

Та вздрогнула, мазнула по мне взглядом и тут же опустила глаза и поклонилась.

– Доброе утро, миледи, – слова прозвучали с небольшим антилийским акцентом. – Сейчас все принесу. Чай со сливками?

Ну надо же, какая роскошь… Я уже и забыла вкус традиционного эшерского напитка.

– Да, – кивнула девушке и спросила: – Как тебя зовут?

– Мэри, миледи, – ответила служанка, раскладывая пеньюар на свободной части кровати.

– Ты давно служишь в этом доме?

– Полгода, миледи.

– Тебе здесь нравится?

– Да, миледи, очень, – на лице девушки, впервые за весь разговор, промелькнули эмоции. – Милорд к нам очень добр.

Добр? Интересно, как далеко простирается эта доброта?

Я пригляделась к служанке внимательнее. Хорошенькая. Кукольное личико, большие карие глаза и этот взгляд испуганной лани…

– Сколько слуг в доме? – отмахнувшись от неприятных мыслей, спросила у девушки.

Не собираюсь я в каждой особе женского пола видеть потенциальную любовницу Кейна. Мне это ни к чему.

– Пятнадцать, миледи, – пискнула Мэри.

– Хорошо, можешь идти, принеси мне завтрак и передай экономке, чтобы зашла через полчаса.

– Слушаюсь, миледи.

Мэри неслышно выскользнула из комнаты, не забыв прихватить с собой одежду Кейна, а я встала и накинула на себя тончайшее кружево, что по ошибке называлось пеньюаром. Это… одеяние ничего не скрывало. Абсолютно. Я взглянула на свое отражение в большом зеркале, висящем прямо напротив кровати, и покачала головой. Ну и вкусы у моего мужа!

Быстро прошла в гардеробную, бегло осмотрела развешанные на плечиках наряды и выбрала простое утреннее платье из тех, что сама заказывала перед свадьбой в «Ласкари» – светло-голубое, закрытое, с небольшим аккуратным вырезом.

Отложив кружевное «нечто» подальше, пошла умываться и приводить себя в порядок, но мысли, словно надоедливые мухи, все кружили и кружили, не давая покоя. Господи, как глупо… Мой брак продлился всего сутки, а я уже думаю, с кем еще спит мой муж.

«Прекрати, Кэри, – приказала, глядя в глаза своему отражению. – Ты не должна забивать голову всякой чепухой».

Да. Именно так. Чепухой.

Я поправила ворот платья и отправилась завтракать.

Мэри, надо отдать ей должное, уже успела сервировать небольшой столик, расставив на нем тарелки с тостами и сыром, креманки с джемом и маслом, фарфоровую чайную пару и небольшой изящный чайник с причудливо изогнутым носиком. Рядом с ним разместились сахарница и сливочник.

– Милорд дома? – намазывая тонкий хрустящий тост нежным яблочным джемом, спросила у служанки.

– Нет, миледи. Лорд Кейн давно ушел.

На хорошеньком личике девушки не было ровным счетом никаких эмоций.

– Он всегда уходит так рано?