За гранью грехов - Лана Мейер

— Это откат. Потом будет хуже, — обещаю я. — Но план ты нарисовала красивый, поздравляю, детка. Правда, в нем слишком много «но». И я не уверен, что хороший адвокат сможет доказать твою невиновность в том деле. Все улики были против тебя, Эри.

— Я…я ненавижу тебя. Вас обоих. Я никого не убивала! Я…я…

— Ты не можешь знать наверняка.

— Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала, — взрывается девушка, хватаясь за волосы. Я чувствую, как ее голос надламывается под моим давлением. Я снова ввел ее в состояние потерянности и фрустрации, и это то, что мне было так нужно.

— Сочту за комплимент, — продолжаю отвечать максимально сдержанно и нейтрально.

— Куда мы едем? — пытаясь защититься от неприятных воспоминаний и чувства вины, Ри переводит тему.

— Мы переночуем в одном красивом месте. Оно расположено близко к Канадской границе, — механическим голосом очерчиваю ей свой план.

— Это еще зачем? Не собираюсь я нигде с тобой ночевать! — вновь взрывается Эри. — Немедленно останови машину! — переходит в открытое наступление девушка.

Стоило мне успокоиться и слегка расслабить на руле хватку.

— Останови сейчас же, Кинг! Я хочу выйти! — истошно требует Эрида, несмотря на то, что вокруг нет ничего, кроме деревьев, машин, дороги и густой тьмы. Куда она собирается пойти ночью, если я сделаю то, о чем просит? Прямиком в лес? Это будет явно дорогой в один конец. Не самая лучшая идея.

Хочу подкинуть ей эту мысль, но не успеваю: Эрида замахивается на меня своими маленькими, но крепко сжатыми кулачками. Еще через мгновение, она начинает колошматить меня так, словно я мясо для отбивной. Отвлекаясь на контратаку ее ударов, начинаю нервно вихлять на дороге.

Черт.

— Угомонись, Ри. Если не хочешь познакомиться с подушками безопасности, — ровным тоном предостерегаю девушку.

— Остановись, я сказала! — вновь восклицает Эрида, окончательно выходя из себя. Мы оба замечаем свет, исходящий от заправки, к которой стремительно приближаемся. — Вот там и высади меня! — требует девушка, вцепляясь в мое предплечье с такой силой, что сбивает с полноценного управления тачкой.

— Останови, останови, останови…, — ее крик теряется в скрипучем дребезжании колес. Нас резко заносит, я выворачиваю руль с невообразимой скоростью, пытаясь минимизировать риск аварии. Удается мне это с трудом, но вместо того, чтобы врезаться в столб или дерево, мы паркуемся на обочине дороги, недалеко от той самой заправки, что маячила для Ри спасательным светом.

Сердце на мгновение уходит в пятки, дух захватывает, но все позади.

Я глубоко дышу, пока Ри, находясь в состоянии аффекта, находит брелок и ключ от машины. Щелчок разблокированных дверей тут же приводит меня в чувство. Истеричка стремительно открывает дверь и выходит из спорткара. Вовремя отреагировав, я выпрыгиваю за ней, чувствуя себя идиотом.

Ноги не держат Ри, подкашиваются из-за усталости и вчерашних падений. Что играет мне на руку — обогнув тачку, я оказываюсь рядом с Эри, отчаянно завывающей от боли и опирающейся на капот. Кажется, детка подвернула лодыжку.

И ради чего она так хотела остановиться? Бежать не может, идти не может.

На улице ночь, рядом — убогая заправка, которая ни разу не выглядит безопасным убежищем для одинокой и привлекательной девушки.

А учитывая ее способность притягивать неприятности, у любого из продавцов в той точке может оказаться кольт, что поставит ее перед чертовым выбором: «пуля в лоб или член внутрь».

Ее истерика ни к чему нас не привела. Но женщины почему-то всегда считают, что именно слезы и крики — лучший выход из любой ситуации.

— Чего ты добиваешься всем этим, Дэн? Скажи мне. Все эти задания. Манипуляции. Если ты хочешь довести меня до безумия и смерти, то лучше забери мою жизнь прямо сейчас! — она взмахивает руками, озаренными слабым светом от ближайшего фонаря.

Даже в сумраке я могу видеть, как блестят ее влажные, порочные, манящие губы. Как они движутся в диком танце ее гнева и возмущения. Как легкий ветер превращает ее волосы в темное облако, обрамляющее красивые черты лица. Как вздымается ее грудь, натягивая ткань футболки Алекса Хоупа.

Такая горячая. Хочется трогать и тискать ее, наплевав на ожоги, что оставит моя ведьма, Богиня Хаоса.

— Это я и сделал, — делаю шаг вперед, заставляя ее отступить назад и опереться бедрами на капот. — Успокойся и сядь в машину. Мы доедем до кемпинга, отдохнем и поговорим.

— Я не могу упокоиться! Ты выдернул меня из места, где мне было хорошо и уютно. Словно вещь. Я не собираюсь «глотать» это, Дэниел! Сыта по горло. Зачем ты это сделал? Разве у тебя есть эксклюзивные права на меня? Разве я не могу вступать в настоящие отношения, пока якобы работаю на тебя?

— Есть. Все права защищены, — усмехаюсь горько. — Разве ты еще этого не поняла? — за секунду преодолев расстояние, между нами, я отчаянно вжимаюсь бедрами в развилку между ее ног. Обхватив ладонью лицо, одержимо сталкиваю нас лбами, фактически касаясь ее губ. Мои пальцы, как и всегда, в перчатках, но впервые за долгое время, у меня костяшки ломит от желания прикоснуться к ее бархатной коже немедля. Без защиты, без ткани.

Она пахнет чистотой сегодня. И ощущается самой правильной вещью в мире, несмотря на то, что только что раздвигала ноги перед первым встречным.

— Есть, конечно, есть, — повторяю в грешные губы Эриды. — А если нет, то я покупаю их прямо сейчас, — мои пальцы путаются в ее волосах. Удерживаю ее лицо на месте, не позволяя отвернуться и отвести горделивый взор. — Я заплачу любую цену. Все, что попросишь.

— Все?

— Все…любое желание. Или почти любое.

— Я запомню…

Дрожит, моя зверушка. Извивается змейкой напротив меня, усугубляя свое незавидное положение. Тихий рык клокочет в горле, когда я чувствую, что ее бедра движутся против моих, во время тщетных попыток вырваться из моего плена.

— Не смей. Не смей прикасаться ко мне своим черным долбанным латексом. Сними их немедленно, — ее ноздри раздуваются от возмущения, но именно живые эмоции делают ее еще красивее и привлекательнее в моих глазах.

Кричи, моя детка. Кричи так громко, как сможешь. Кричи так, будто мой член таранит твою непослушную девочку. Кричи, когда это случиться…и очень скоро.

Возбуждение сковывает все мышцы болезненным напряжением. Головка члена давно чертовски сильно упирается в плотно закрытую ширинку. У меня во рту простирается иссыхающая пустыня, вызванная одержимым желанием испить из единственного в ней озера под названием «Эра».

— Я не могу, — отвечаю в ее губы, слегка обхватывая их, потянув на себя, сжав зубами. — Сладкая.

— Да что ты вообще можешь, Кинг, кроме как угрожать мне? — ее лицо пылает, и мне не нужен свет, чтобы видеть, как лицо Риды обрамляется красными всполохами.