Записки анестезиолога - Александр Иванов

Урок анатомии малого таза. Взгляд изнутри. Оперируют хирург с гинекологом.

Хирург:

– А это что за хрень? Откуда это?

Гинеколог:

– Это влагалище. Вернее, то – что от него осталось.

– Да какое тут, на хер, влагалище?

– Просто у всех нас всегда между пузырем и прямой кишкой находится влагалище.

– Да ты не обобщай, не у всех!

– Просто ты его изнутри редко видишь, вот и не узнаешь.

– Выглядит, сказал бы, не эротично.

* * *

Внематочная беременность. Оперирующий гинеколог устраивает истерику:

– Нет, невозможно работать! Какой мудак ее оперировал в прошлом году? Вся анатомия нарушена, где тут что, найти невозможно!

Видя, что анестезиолога его истерика забавляет, срывается на визг:

– А вас что, это не касается? Больная напряжена, свет поправьте. Невозможно работать!

Приходится вступить в дискуссию.

– Простите, но если безмозглый сперматозоид папы-штукатура в темноте ловко распорядился, без проблем трубу нашел, то вам на свету сам бог велел. Кто из вас умней? Это только хорошему танцору ничего не мешает. Правда, мужика жаль. А за прошлый год вот у нее выписка, посмотрите, я без очков, кажется, это ваша подпись? Так что вы ошибаетесь, не козел ее оперировал, а коза.

* * *

Хирург матерится в перевязочной, зашивая бедро пьяной бабе:

– Да не ори ты, сука, артерия не задета, сейчас зашьем, и пойдешь на х… Это кто ж тебя порезал?

Женщина с гордостью:

– Родной муж! Моим любимым кухонным ножом.

– Мудила твой муж, козел.

– Да нет, он хороший, он дерется только когда выпьет. Мы с ним уже тридцать лет прожили. Сейчас он пьет две недели.

– Скотина пьяная. Наверняка не в бедро целился, а посередине. Попал бы, куда хотел, отдал бы тебя гинекологам, пусть бы они зашивали.

* * *

Дедушка три дня мучился с ущемившейся грыжей. Может опасался обратиться, и не без оснований – праздники. Трезвый врач в Новый год редкость, не пивший накануне – чудо. А может быть, просто был не в состоянии, лежал дома, на праздники забытый своей родней. Из последних сил потянулся за стаканом с водой, этого усилия хватило для ущемления грыжи.

– Доктор, вы сегодня не сильно выпили? Чисто символически?

Хотелось сказать правду, не пил ни сегодня, ни накануне. Не стал, все равно не поверит.

– Не волнуйтесь, мы на работе не пьем, разве так, чисто символически, за Новый год.

Хорошо, думаю, когда приведут хирурга, ты будешь уже спать. Не волнуйтесь, дышите глубже. На втором вдохе дедушка засыпает. Дедушке везет, хирург приходит самостоятельно, без поддержки.

* * *

В операционной скука. Гинекологи копаются в придатках, извлекая зародыша, застрявшего в трубе. Недовольны всем: спайки, больная напряжена, стол не наклонен, потеряли много времени, долго готовились к наркозу. Надоели.

– Слушайте, у женщины на вечер сегодня были другие планы. Смотрите, ресницы накрасила, губы. Зубы почистила. Наверняка планировала сегодняшний вечер провести не на операционном столе.

– Да откуда вы знаете? Тоже мне, знаток женщин. Всегда нужно хорошо выглядеть. Столько лет прожили и не разбираетесь. Я, например, всегда ресницы накрашу.

– Даже если будете ложиться на операцию?

– Да, даже перед операцией.

Обидеть хотят. Ладно, проглотим.

– Это правильно. Только я не видел, чтоб вы когда-то ресницы накрасили.

– Это почему?

– Так они же у вас накладные, приклеены. Думаете незаметно?

– Странно, никто раньше не замечал…

– А специалист сразу заметит. Кстати, как и контактные линзы. Может просто никто не говорил?

Ваня

Не могу больше видеть наших гоблинов. Один краше другого. К примеру, разговор с одним из типичных пациентов. Возраст – чуть за тридцать. Имя – Иван. Призвание – грузчик птицефабрики. Не женат. Перелом голени, обстоятельства: по-пьянке упал с мотороллера.

Идиотская привычка разговаривать с больными во время операции. Анестезия местная. Скучно. Ему скучно лежать, мне стоять.

– Иван, расскажи мне, а как ты ногу сломал? Предупреждаю, Ваня, я знаю всё, просто хочу услышать твою версию.

– Я с мотоцикла упал.

– Пьян был сильно?

– Нет, трезвый был.

– Обманываешь, Иван, нехорошо.

– Да нет, только баночку пива выпил. Меня ящиком ударило.

– Каким ящиком?

– Я два ящика с окорочками на мотоцикле вез с работы.

– Спиздил, Ваня?

– Нет, не спиздил, просто взял на работе.

– Значит, спиздил. Ты вор, Иван.

– Я не вор, я не пиздил окорочка, мне свою собаку надо было покормить.

– Собакам вредно куриное мясо. Ты должен это знать, Ваня. Не любишь ты собак.

– Я люблю собак, я люблю лошадей, я хочу завести лошадь.

– Чем кормить будешь лошадь? Ворованными окорочками?

– Нет, комбикормом.

– С птицефабрики?

Ответа я уже не услышал. Все. Достаточно. Пишу в наркозной карте: в связи с анатомическими особенностями и т. д., и т. п. спинальная анестезия не удалась. Общий наркоз. Сон на три часа.

Сижу, думаю. В моем доме открыты две вакансии: дворника и сантехника. Завтра попрошу председателя ТСЖ пока никого не брать на постоянную работу. Еще немного подумаю и скорее всего соглашусь.

Святочный рассказ

Говорят, на святки принято гадать. Сплошное суеверие. Первый рабочий день. Народ обсуждает, как сложится дежурство. Работать не хочется.

Первый поступивший с утра – мужчина. Хорошая примета, к удаче. Молодой – прекрасно, возможно – к деньгам. Кишечная непроходимость? Пока непонятно, посмотрим по ходу операции. А вот вскрывать перераздутую толстую кишку электроножом – примета плохая. Точно знаю, сталкивался, хоть в приметы и не верю. Успеваю только крикнуть хирургу: «Не делай этого!» и присесть. Не поверил… Редко такое бывает, но иногда кишечный газ горюч. Даже взрывоопасен. Слышу хлопок, крик: «Е… твою мать!» Вспышкой хирургу обжигает пальцы. Содержимое кишок разлетается в стороны. Запах жареного говна и горящей резины. А виноват кто? Я и виноват. И не потому, что не предупредил, а потому что вылез из-под стола единственный в белом халате.

Эх, нет в России веры… Одно утешает. Случай и так был неоперабельный, рак. До утра все равно не доживет.

* * *

Странный народ, недоволен. Капризничает народ.