Алхимик - Питер Джеймс

— Как и большинство тех, кто добился успеха, — сказал Коннор. — Я думаю, что Рорке — исключение. — Он повернул на Фулем-роуд. Прекрасное место, подумал Коннор; дюжины магазинов и ресторанов, жизнь так и бьет ключом. Всплыли воспоминания о Джорджтауне.

— Слышь, Коннор, вот те фокусы, что ты откалывал за обедом… Ты гипнотизировал?

— Чего?

— Ты когда-нибудь пробовал использовать гипноз для чего-то еще?

— Например?

— Чтобы бросить курить. Или получить работу?

Коннор ухмыльнулся.

— А почему бы и нет? Если ты в самом деле можешь делать то, что сотворил с Коринтией, то в твоем распоряжении невероятная сила. Но скорее всего, все это были фокусы, да? Вот это битье стекол, тушение сигареты?

Коннор молча вел машину и затем подрулил к обочине у агентства недвижимости.

— Ага, — наконец сказал он. — Это были просто фокусы.

Джейк Силс, держа в руках полиэтиленовый пакет, который служил ему атташе-кейсом, вышел из лифта на шестом этаже, пересек пустынную приемную, ввел в специальное устройство свою электронную карточку, набрал в дверном замке код допуска и уверенно двинулся по коридору к своей лаборатории. Единственным звуком было поскрипывание его резиновых подошв, шипение воздуха в кондиционерах и ровный гул, похожий на жужжание пойманного насекомого, который издавал неисправный флуоресцентный светильник.

Он зевнул, испытывая такую свинцовую усталость, словно принимал какое-то лекарство и его воздействие еще сказывается. При такой усталости надо быть особенно осторожным. Он знал, что дорожные происшествия случаются, когда человек именно в таком состоянии. Он остановился рядом с висящим на стене огнетушителем: резкая боль, пронзившая мышцу на лбу, заставила его вздрогнуть. Боль была какой-то новой, он никогда раньше такой не испытывал, и это удивило его. Она снова уколола его, и Джейк хлопнул рукой по голове; он испытывал ощущение, что какое-то насекомое размером с уховертку ползет под кожей как раз над бровями.

Это усталость, вот и все. Ну до чего дерьмовое состояние, когда устал до мозга костей, подумал он, снова глубоко зевая и глотая воздух, опасливо посматривая в обе стороны длинного коридора. Ни в кабинетах, ни в лабораториях свет не горел, освещен был только коридор. Как он и надеялся, этаж был безлюден; он считал, что, если не считать охранников внизу и нескольких инженеров-компьютерщиков ночной смены, в эти ранние утренние часы во всем здании никого нет.

На его часах 5:35. Мисс Баннерман будет здесь с минуты на минуту. Если повезет, у них будет чистых два часа прежде, чем кто-то появится. Времени достаточно. Он поежился и растер зябнущие руки. Снаружи стоит утренний холодок, да и тут не теплее. Датчики теплосистемы должны уловить его присутствие и подкорректировать термостат; через несколько минут станет тепло.

Он зашел в свой маленький кабинет в дальнем конце коридора, в котором вместе с разместившимся в нем письменным столом, компьютерным терминалом, телефоном и бумагорезкой почти не оставалось свободного места. Джейк положил свой пластиковый пакет на единственный стул для посетителя. В воздухе стоял привычный утренний запах цитрусовых от того состава, которым пользуются уборщицы, и Джейк был рад, что они уже завершили свою работу — наверное, ночью. Им никто не помешает. Лоб снова пронзило болью, и в голове полыхнула какая-то вспышка. На какое-то мгновение он неподвижно застыл на месте, дожидаясь, пока это пройдет. Дело в том, что он не выспался, вот и все. Вот в чем проблема. И еще он испытывает чертовское напряжение.

Он снял анорак и повесил его на дверь, но остался в куртке и сверху еще натянул защитный комбинезон. Затем Силс направился к кофеварке, которая стояла в нише у входа в туалет в нескольких ярдах дальше по коридору, приготовил себе самый крепкий кофе, вдоволь молока и большую порцию сахара.

Когда автомат, побулькав, замолчал, старший техник вдруг ощутил, что у него подкашиваются ноги. Он прислонился к стене. У него кружилась голова, и неожиданно его пробил обильный пот. Закрыв было глаза, он сделал несколько глубоких вдохов. «Может, подхватил какую-то заразу», — подумал Силс.

Он собирался потратить вечер, чтобы подготовиться к этому утру, но приятель уговорил его пропустить по паре кружек пива. Пара превратилась в четыре кружки, затем в шесть, а затем они разговорились с двумя птичками, с ними завалились на дискотеку, в полвторого утра он убедился, что машина его стоит в каком-то квартале в Ханслоу, а он пытается забросить ноги на спинку сиденья. Безуспешно.

Он уже сожалел о своем обещании помочь этой Баннерман. Лощеная маленькая сучка. Джейк плохо понимал, зачем он вообще согласился, потому что теперь его ждала чертова куча работы, чтобы все подготовить к убедительному завершающему анализу, — но предварительное знакомство в самом деле выявило что-то странное, и это что-то заинтриговало его настолько, что он решил идти дальше. Джейк отбросил с лица волосы. Глаза горели, словно засыпанные песком, а мозг работал только в половину мощности.

Взяв горячую чашку, он вернулся в свой кабинет, открыл пакет и принялся методично выкладывать на стол его содержимое. Шесть маленьких белых флакончиков с наклейками с номерами партии и серии. В каждом — капсулы «Матернокса». Рядом с ними он положил экземпляр текста, который ему удалось раздобыть, — он содержал описание правильного образца и тонкую полоску хроматографического анализа. Затем он снова прочел номер на первом флакончике: BS-M-6575-1881-UKMR.

И буквы и цифры — все имело значение, главным образом потому, что в случае возникновения каких-то проблем с качеством можно было точно установить место и время производства этой партии. За год только в Англии «Матернокс» принимали более ста тысяч женщин. Две недели каждого месяца надо было принимать по две капсулы четыре раза в день в течение минимум шести месяцев, а средняя длительность употребления лекарства до момента зачатия составляла пять месяцев.

Мисс Баннерман спрашивала, может ли он выяснить номера тех серий «Матернокса», которые принимали три умершие женщины. В понедельник днем после ланча с ней он позвонил своему приятелю Рику Уилсону, возглавлявшему отдел контроля качества на заводе в Рединге, и сообщил ему подробности рецепта, выписанного врачом этой скончавшейся женщины. Вместо того чтобы оказать ему, как полагается, дружескую помощь, Уилсон стал до абсурда сдержанным и формальным, сообщив Силсу, что такое распоряжение может отдать только доктор Линда Фармер, начальник отдела медицинской информации и связи с общественностью.

Уилсон уже пару лет был перед ним в долгу. Силс практически забыл его, зная, что когда-нибудь он расплатится; строго говоря, он не хотел вспоминать его в связи с «Матерноксом», но тем не менее в ходе разговора упомянул о нем. Уилсон, похоже, не уловил намека и продолжал стоять на своем, так что Силс не стал давить на него.

И тут, к его удивлению, в понедельник вечером в его почтовом ящике оказался коричневый конверт в сопровождении краткой записки без подписи, которая завершалась требованием по прочтении уничтожить ее. В записке, по почерку которой он опознал Рика Уилсона, утверждалось, что у всех трех умерших женщин рецепты были выписаны на «Матернокс» из партии с тем же самым номером BS-M-6575-1881-UKMR, которая была произведена в Рединге. Вместе с флакончиком с капсулами из этой партии в конверте было пять других флаконов с номерами взятых наудачу партий.