Остров Русь 2, или Принцесса Леокады - Станислав Буркин

— Это хорошо, что немые, — сказал Гопа. —Обычно случайным свидетелям таинства мумификации фараона отрезают язык, чтобычего лишнего не выболтали, но вас, так и быть, не тронем… А точно немые?

Мы закивали еще усерднее.

— Ладно, — сказал Гопа, — позже мы васнемножечко огнем попытаем и, если не заговорите, отпустим, а заговорите, спервавсе-таки языки отрежем.

Вдруг он прищурился и пригляделся.

— Слушайте, — сказал он, — а я вас нигдераньше не мог видеть?

Мы изо всех сил замотали головами. Если он, даже не узнав,собирается пытать нас огнем, что будет, если узнает.

— Ну ладно, ладно, — сказал Гопа. —Развязывайте папирус.

В этот момент, отойдя от одного из столов, к нам приблизилсячеловек атлетического сложения в набедренной повязке. Вот его я узнал сразу.Это был военачальник Доршан. Мы со Стасом склонились к тюкам, а Доршанобратился к Гопе:

— Проклятый сын шакала, — спокойно, без нажиманачал он. — Опять твоя жадность привела нас к беде.

— От шакала слышу, — также спокойно отозвалсяГопа. — Да еще от пустынного. О какой беде ты говоришь?

Похоже, после неудачного переворота эти двое мятежников неочень-то жаловали друг друга.

— Поскупился на дратву? «Я все точно посчитал,сэкономим — заработаем!..» — передразнил Доршан. — А ты видел,какие у фараона нынешнего когтищи?! Вот этими когтищами да нам по спинам —вот что мы с тобой заработаем!

«Это про Шидлу, — сообразил я. — Видно, это онпоручил всех погибших мумифицировать. В соответствии с местными обычаями».

— Да что приключилось-то, страус ты тупоклювый? —все так же бесстрастно поинтересовался Гопа.

— А то и приключилось, что мне на Неменхотепа ниток нехватило! А он хоть и мерзкий был тип, но фараон… Еле-еле у него в правом ухеверевочки связал, но если кто за кончик дернет, он сразу весь распустится!

Стас глянул на меня большими глазами, словно говоря: «Тыслышал?!» Слышал, конечно… Ну, Перископов, знал бы я раньше, за что тебядергать… Вот почему он к этому уху никого не подпускает…

— Кто его в гробнице дернет, дубина тыстоеросовая? — спросил жрец Доршана ледяным тоном. — Иди работай,маршал недоделанный…

— Ах ты… — прошипел тот и дернулся так, словнохотел Гопу придушить, но тут как раз увидел нас и удержался. — А это ещекто такие? — спросил он. — Чего приперли?

— Догадайся, — сказал Гопа презрительно и, запевзаунывную молитву, вновь двинулся вдоль столов.

— А-а, папирус, — сообразил Доршан. — Ну-ка,ну-ка, — отпихнув нас, он сам ловко развязал узел, и тюк рассыпался.

— Эй ты, фараон самозваный! — заорал онГопе. — Иди-ка сюда!

— Чего тебе? — вернулся жрец.

— Ты что творишь, гнида?! — вскричал бывшийвоеначальник. — Да тут папируса на шестерых еле-еле хватит! А во что мнеседьмого заворачивать?

— Ладно, ладно, заткнись! — отмахнулсяГопа. — Сейчас я тебе еще притащу. Да не такого, а самого качественного.Знаю я тут одно местечко… Так что заворачивай пока всех, кроме фараона…

Сказав это, он метнулся к выходу, а мы под руководствомДоршана стали растаскивать папирус по шести столам, и его помощники, какбинтами, принялись обертывать им мумий. Буквально минут через десять появился Гопас огромным свитком в руках.

— Вот, — бросил он его на стол рядом с почтиготовой мумией Неменхотепа, — примерь.

— Хорош! — признал Доршан, развернув свиток, и якраем глаза заметил там какой-то сложный чертеж с множеством пояснительныхнадписей.

Бывший военачальник аккуратно завернул Неменхотепа в этотсвиток, оторвал лишний краешек папируса и сунул этот кусок Стасу:

— На. Выкинешь на выходе.

— Ага, — кивнул Стас.

Гопа уставился на него, как удав на обезьяну.

— Вот тебе и немой, — прошипел он.

— Бежим! — крикнул я и кинулся было к выходу, ноДоршан уже крепко ухватил меня за шкирку, а Гопа вцепился Стасу в волосы.

— Отпусти! Отпусти, сволочь египетская! — оралтот, но вырваться не мог, тем более что к жрецу подоспели двое помощников искрутили ему руки.

Доршан подтащил меня к факелу на стене, всмотрелся в лицо ивдруг взвыл:

— Гопа! Гопа! Да это же те самые слуги Сета, которыефараона сварили! Но они изменились! Они за неделю лет на пять постарели!

Жрец пригляделся и прошептал:

— Точно!

— Не постарели, а возмужали! — пискнул Стас.

— И не Сета слуги, а наоборот — Осириса! —закричал я, решив, как когда-то, воспользоваться дикостью и суеверностьюаборигенов. — Разве вы забыли, что ваш нынешний правитель — наш други хозяин?! Забыли, что это он спас нас и невесту Неменхотепа, остановиввремя?! — Доршан и Гопа переглянулись. Они явно отчетливо помнили все этинедавние для них события. — Если вы нам сделаете что-нибудь плохое, —продолжал я, — он вас точно по головке не погладит! Ну-ка, отпуститебыстро!

— Гопа, давай отпустим, а? — проскулилперепуганный военачальник.

— Конечно, отпустите, — поддержал меняСтас. — А не отпустите, умрете в когтях сфинкса!

— Подожди-ка, подожди, — осадил меня Гопа. —В прошлый раз все наши беды случились как раз оттого, что мы им поверили. Асейчас если бы они и впрямь могли сделать нам что-то плохое, они бы уже сделалиэто, так? Но нет, перед нами просто два перепуганных отрока, которые в отчаяниипытаются нас стращать знакомой кошкой…

— Но еще неделю назад они были совсем детьми! —напомнил Доршан.

— Так, может, еще через неделю они умрут отстарости? — усмехнулся жрец. — Давай-ка запрем их в темницу, но нестанем причинять им вреда, а будем кормить яствами и наблюдать. Если они быстросостарятся и умрут, тогда и проблема исчезнет. А если нет, то сидеть им там доскончания веков.

— А если о них узнает сфинкс и рассердится?

— Тогда мы предъявим их ему живыми и невредимыми. Аесли не спросит, предъявлять не будем.

— Предупреждаю! — сказал я. — Он вас за этопо головке не погладит.

— Живьем сожрет! — подтвердил Стас.

— Сомневаюсь, — прищурился Гопа. — Мы ведьради него стараемся. А то кто вас знает. Прошлому фараону васпредставили — и пожалуйста, — показал он на мумию. — Вот мынынешнего и бережем.

Ну, хитер! Ну, бестия!..

Темница и впрямь была не самая ужасная. У нас со Стасом вэтом деле с детства большой опыт. Это даже не темница была, а наоборот —довольно светлая комната с множеством маленьких, чтобы узники не сбежали,окошек под потолком, в которые било яркое солнце. Я так понимаю, что находилосьэто помещение на чердаке дворца.