Под ударом - Александр Афанасьев

— Группу, перекинутую с нашей стороны. Может, кто-то хочет выслужиться?

— Они понимают, что для нас это расходный материал. Кроме того — сначала мы проверимся.

…

— Ты нашел чистильщика?

Бригадир затянулся.

— Да. Нашел.

— Надежный?

— Вполне…

Никто не сказал ему, зачем его вызывали. Просто в Кардиффе, куда он прибыл по приказу — ему дали координаты следующего места, куда он должен был прибыть. Координаты и ничего больше. Он понял, что это проверка — перед тем как его зачислят в отряд SBS — специальную лодочную службу.

Место, куда он прибыл на своем Рено-5 было каким-то странным. Военный КПП — а за ним вроде как дома. Жилые дома. Он просигналил, никто не откликнулся. И на второй сигнал тоже.

Выругавшись, он вылез из машины. Машина кстати у него была хоть и маленькая, но тюнингованная, сто тридцать сил для такой крохи много, почти как раллийный Эскорт.

Дверь на проходной КПП была заперта, он постучал, потом с силой пнул ногой.

— Да что они там все, заснули что ли?

— Эй, чувак!

Он резко обернулся. Какой — то тип в армейском камуфляже — он готов был поклясться, что рядом никого не было — держал его под прицелом автомата Калашникова.

— Руки.

— А не пошел бы ты?

Удар сзади обрушился ему на голову.

Лейтенант королевской морской пехоты Томас Новак пришел в себя от холода.

Он лежал на бетоне в каком-то подвальном помещении — из подслеповатых окон под самым сочился свет. Он попытался пошевелиться — и обнаружил, что руки в наручниках.

Потом он услышал шаги, и через пару секунд на него обрушился первый удар. Пинали долго и без особой злобы, словно выполняя какой-то варварский ритуал. От ударов — он снова потерял сознание…

…

Второй раз он пришел в себя от боли в вывернутых руках — его подвесили на крюк за наручники.

Его обступали пятеро. На всех были маски, куртки с глухими капюшонами — одеты как профессиональные бандиты.

— Привет — сказал один из них — меня зовут Стив.

И для закрепления знакомства — ударил его в живот. Остальные засмеялись.

— Как твое имя?

Новак сплюнул на пол кровавую слюну.

— Да пошел ты!

— Ладно, — не обиделся бандит, — тогда вопрос попроще. За какой клуб ты болеешь? А? Скажи, может мы друзья. Тогда мы тебя отпустим.

— За Челси.

Бандиты рассмеялись.

— Ты что, пидор?

— Да пошел ты!

Бандит снова ударил его, по ноге.

— Нет, ты точно пидор. Потому что за Челси болеют только пидоры.

…

— Дик, тащи-ка сюда камеру.

Один из бандитов отправился за камерой.

— Видишь ли, мы все из Шеффилда. Стального города. И потому мы болеем за Шеффилд Венсдей, самый старый клуб британского футбола. А не за Челси.

…

— Сейчас принесут камеру. И ты скажешь, что в Челси одни пидоры. Тогда мы с тобой станем друзьями. А нет — так и будешь висеть.

— Да пошел ты.

Принесли камеру. Установили.

— Ну? Говори?

— Да пошел ты!

— Ну как знаешь.

Один из бандитов направился к нему.

— Погоди, нам спешить некуда. Пусть повисит. А я пока почитаю.

Бандит пододвинул себе стул.

— Надоест — скажешь.

Эту пытку — придумали в шахской тюрьме Эвиан. С виду — ничего особенного, человека даже не бьют. Просто через полчаса — час боль становится невыносимой. А потом человек умирает — от внутреннего сдавливания.

Конечно, можно было бы сказать всё, что угодно. Он не был таким уж упертым болельщиком Челси, из тех, кто на выезды ездит и в драках участвует. Просто это означало бы сдаться. Он не сдавался. Никогда. Ни британская, ни славянская кровь в его жилах — этого не разрешала.

Через полчаса — бандит отложил журнал (порнографический) и уставился на него.

— Эй! Тебя как зовут то…

— Да пошел ты.

— Я то уйду. А вот ты останешься висеть. Ты так любишь свой клуб, что готов за него умереть?

— Да пошел ты?

— Опрометчиво. Впрочем…

— Ладно, хватит с него, — раздалось откуда-то из-за спины.

Бандит с недовольной миной поднялся со стула.

— Мы еще не закончили, сэр. У меня к этим земноводным старые счеты.

— Я сказал, остынь.

— Да, сэр.

Человек со спины вошел в поле зрения лейтенанта. Он был пожилым, подтянутым. Явно офицер, действующий или в отставке.

— Отвяжи его.

— Да, сэр.

Бандит так и сделал. А когда он отстегнул наручники — лейтенант звезданул его из последних сил. Чтобы потом погрузиться в блаженное беспамятство…

…

Военный госпиталь был примерно похож на тот, который описывал Ян Флеминг в одном из своих романов — там он называл его «Санаторий Миртовый». Невысокие двухэтажные коттеджи, длинное, невысокое здание конца сороковых — бетонное, тогда он был популярен, бетон. В основном тут отдыхали и лечились старшие офицеры, лейтенант королевской морской пехоты Гэри Новак был самым младшим по званию. Но процедуры и отдых были распланированы так что пациенты не встречались, если сами того не хотели.

Пожилой офицер навестил его на исходе второй недели, когда тот в основном оправился от жестокого избиения и висения на руках, вызвавшего внутренние травмы. Он представился как полковник Стивен Кроу — но главный врач обращался к нему «сэр Стивен» — то есть он кавалер каких-то старших орденов и возведен в дворянское достоинство. Возможно Военного креста или Ордена Бани.

— У меня к вам странный вопрос, лейтенант — сказал сэр Стивен, когда они шли по посыпанной песком дорожке в саду военного госпиталя — спрошу вас как эксперта в этом вопросе. Может ли англичанин на континенте сойти за своего?

Лейтенант не колебался.

— Исключено сэр.

— А в восточной ее части.

— Дважды исключено.

— Почему же так?

Лейтенант задумался.

— Сложно ответить, сэр. Я не совсем англичанин, я все каникулы проводил то в Чехии, то в Польше у родственников. Но знаю и Западную Европу, моя мать работала в посольстве в Бельгии. Отец у меня и вовсе — чех по национальности. Точнее, судетский немец, но он был не чистой крови и в совершенстве знал чешский. Нашу семью разделили, когда отца и его родственников вышвырнули из страны после сорок пятого. А потом и мать уехала — при коммунизме жить стало невыносимо.