Десятый человек - Вэй У Вэй

Отсутствие изменений – неизменность – можно представить, а отсутствие длительности – нельзя, поскольку существование требует длительности, чтобы существовать, и длительность требует существования, чтобы пребывать. Таким образом, отсутствие одного требует отсутствия и другого. Следовательно, длительность и существование неразделимы: если есть одно, должно быть и другое, это аспекты друг друга, ведь без существования не может быть длительности, а без длительности не может быть существования. Это двойственные аспекты сансары.

Отсутствие времени, с другой стороны, несовместимо с существованием, а отсутствие существования несовместимо с временем. Следовательно, время представляется аспектом феноменальности, а отсутствие времени – аспектом ноуменальности.

Не может быть сомнений в том, что то, что-ты-есть, – это феноменальное отсутствие, отсутствие времени и пространства, и присутствию такого отсутствия невозможно дать никакое имя, так как любое имя, будучи утвердительным существительным, должно возвращать его в феноменальное присутствие и, таким образом, в пространство и время.

Длительность и не-длительность не могут отличаться, так как они должны быть двумя аспектами того, что они представляют. Длительность последовательна в проявленном, а не-длительность феноменально не существует, то есть не длится в последовательном проявлении.

Следовательно, не-длительность – ноуменальная форма положительной длительности, то есть ее отрицательная форма, которая не может восприниматься или задумываться как утвердительная концепция. Ее можно только обозначить такими словами, как «естьность», «таковость» или просто «Я».

Тогда Безвременность – это ноуменальный аспект Длительности, а Длительность – феноменальный аспект Безвременности.

Объект «ощущается», то есть восприятие образуется в уме: понятие объекта возникает в уме, создаваемое стимулами, и обретает тело через память. Таково происхождение мысли.

Затем это впечатление повторяется снова и снова c непредсказуемой частотой, пока не примет «форму» и не станет сознаваться как «стол» или «звезда». Каждое из этих повторений – это отдельный квант[36], а объект состоит из таких квантов и выстраивается как гипотетически материальный элемент. Такова «реальность» объекта, и его размерности, форма и дистанция рассчитываются по этим квантам, приписываемым свету, с помощью которого воспринимаются объекты, хотя на самом деле они лежат всецело в области воспринимающего ума [37].

Полагается, что весь свет – это кванты, любая дистанция – это кванты, как и любая скорость, и все это существует в наблюдающем уме. Следовательно, все они зависят от последовательности, течения времени, которое есть не что иное, как последовательное повторение квантов.

Отсюда следует, что самая «далекая» звезда находится не дальше и не ближе самой близкой, ведь все расчеты основываются на ложном предположении и чисто умозрительны – это просто образы в уме. Таков мир формы, материальная вселенная, которую с таким рвением наблюдает и изучает наука и которая не существует вне ума ученого. Изучая природу, он изучает творение пространства-времени, то есть свое собственное творение, то есть себя самого.

Я изложил этот предмет настолько ясно, насколько смог, и я не выражаю собственного мнения на этот счет. Очевидно, что великие физики, такие как Эйнштейн, Джинс [38], Эддингтон [39], Шрёдингер [40], – все пришли к похожим концепциям или оставили работы, из которых можно сделать такие выводы. Это также сочетается со смыслом некоторых сутр, приписываемых Будде.

Таким образом, «время» – это повторяемое проявление ума, полностью состоящее из этих повторений, то есть из последовательности квантов. Эти кванты не существуют сами по себе, они чисто концептуальны, это образы, лабораторный аппарат, и «время» – образуемая ими концепция – тоже в действительности не существует, так как они оба представляют собой воспринимающий ум, то есть гипотетическое «эго».

Самой неудовлетворительной частью этого тезиса является происхождение изначального восприятия, которое, согласно моему пониманию, может быть лишь концепцией, то есть пред-убеждением.

Мы видим звезду лишь однажды, а затем бесконечно повторяем этот опыт в своем уме, придавая, таким образом, ее свету, как и вообще всему свету, потенциальную скорость, а звезде – потенциальную дистанцию в «световых годах». Но повторение в уме состоит из большого количества квантов, и мы говорим, что свет движется с помощью квантов, что он и есть кванты, хотя на самом деле кванты – это повторение в нашем уме, а не в свете. Получается, что скорость, дистанция и сам свет целиком находятся в нашем собственном уме.

Если это не точное описание последних открытий физики – хотя я убежден, что это оно и есть, – то это должно быть точным описанием того, что понимает, во что верит и чему должна обучать метафизика.

Каждое изначальное восприятие остается необъяснимым, но это, очевидно, всего лишь образ с поддержкой памяти, самопроизвольно возникающей в уме, кроме которого в предполагаемом Космосе нет ничего.

Ведь все феномены абсолютно концептуальны.

Замечание: Все восприятие делится на кванты в уме, и движение – это отношение между субъектом (который становится объектом) и его объектом. Ничто не движется, поскольку «движение» – всего лишь последовательность [квантов] в «уме». «Течение времени» – это подсчет квантов повторения восприятия внутри ума, а «дистанция» – расчет, основанный на «времени».

Таким образом, нет ни «времени», ни «дистанции», ни «скорости», ни, следовательно, «пространства». Пространство-время видится как аспект «ума», с которым мы отождествляемся как гипотетические индивидуумы.

Люди, даже умные люди, смеются над идеей о том, что такой вещи, как «я», не существует, а для нас это вполне очевидно. Почему?