Мизери - Стивен Кинг

— У меня просто пока руки до этого не дошли, — мрачнопроизнесла Энни. — Я ведь тут с вами верчусь как белка в колесе.

Внезапно ему в голову пришла одна мысль — очень неплохаямысль. Мысль, открывающая перед ним прямо-таки неограниченные возможности.

— Я знаю, — сказал он вполне искренне. — Я обязан вамжизнью, а вас я только обременял. У меня в бумажнике примерно четыреста баксов.Мне бы хотелось, чтобы вы этими деньгами погасили вашу задолженность.

— О, Пол… — Она посмотрела на него, смущенная и одновременнопольщенная. — Не могу же я взять ваши деньги…

— Это не мои деньги, — возразил он и улыбнулся ей самойобаятельной своей улыбкой. А про себя подумал: Энни, больше всего я хочу, чтобына тебя опять напала забывчивость, когда я стащу один из твоих ножей. Ядостаточно подвижен, чтобы пустить в ход нож. Ты не успеешь понять, что мертва,а уже покатишься в ад. — Они ваши. Если хотите, считайте их оплатой за услуги.— Он помолчал, затем сделал далеко рассчитанный ход:

— Неужели вы думаете, я не понимаю, что без вас я бы умер.

— Пол… Я даже не знаю…

— Я говорю серьезно. — Он позволил себе победную (о Боже,пусть она в самом деле будет победной!) улыбку. — Вы не только спасли моюжизнь. Вы сделали больше. Вы спасли две жизни — ведь если бы не вы, Мизерипокоилась бы в могиле.

Теперь она смотрела на него, сияя, забыв про бумагу, которуювсе еще держала в руке.

— И вы продемонстрировали мне мои заблуждения, наставили напуть истинный. За одно это я должен был бы заплатить вам гораздо больше, чемчетыре сотни баксов. Если вы не возьмете эти деньги, мне будет очень тяжело.

— Ну конечно, я… Хорошо. Спасибо…

— Это я должен сказать вам спасибо. Можно мне посмотреть?

Она с готовностью протянула ему бумагу. Извещение на оплатупросроченной суммы налога. Арест имущества упоминается всего лишь какформальность. Он бегло просмотрел документ и вернул ей:

— У вас есть вклад в банке?

Она отвела взгляд:

— Есть кое-какие сбережения, но не в банке. Я банкам недоверяю.

— Здесь говорится, что арест не может быть наложен, если вызаплатите по счету до двадцать пятого марта. Какое сегодня число?

Она, прищурившись, посмотрела на календарь:

— Господи, тут же совсем не то!

Она сняла календарь со стены, и мальчик на санках исчез —Пол ощутил дурацкий прилив жалости. Ручей, текущий между покрытых снегомберегов, символизировал март.

Она близоруко прищурилась, затем произнесла:

— Сегодня двадцать пятое марта. Господи Боже, уже, уже,подумал он.

— А, так вот почему он приехал. — Он же не сказал, что натвое жилье уже наложен арест, он только сказал, что так случится, если ты непошевелишься до закрытия всех городских контор. Этот парень, собственно говоря,хотел оказать тебе услугу. — Но если вы, Энни, уплатите эти пятьсот шестьдолларов…

— И семнадцать центов, — резко прервала она. — Не забудьтепро эти гребаные семнадцать центов.

— Ну да, и семнадцать центов. Если вы уплатите всю суммусегодня до закрытия городских учреждений, не будет никакого ареста имущества.Если жители города действительно относятся к вам так, как вы говорите…

— Да они меня ненавидят! Пол, да они все против меня!

—..значит, для них налоговые вопросы — это один из способовубрать вас. Весьма странно накладывать арест имущества на человека, которыйвсего-навсего не уплатил ежеквартальный налоговый взнос. Это плохо пахнет.Воняет за версту, если хотите. Если вы пару раз пропустите ежеквартальныйвзнос, может быть, — невероятно, но кто их знает, — они и попытаются отобрать увас дом и продать его с аукциона. Идиотская мысль, но теоретически они вроде бывправе так поступить.

Она нервно хохотнула — как будто гавкнула собака.

— Пусть попробуют! Я кое-кому из них выпушу кишки! Уверяювас! О да, дражайший сэр!

— В итоге они выпустят кишки вам, — спокойно заметил Пол. —Но дело даже не в этом.

— Так в чем же?

— Энни, наверняка в Сайдвиндере есть люди, которые и два, итри года не платят налоги. Их дома никто не арестовывает, их имущество невыставляют на аукцион. В самом худшем случае таким нерадивым налогоплательщикамотключают воду. Вот взять, к примеру, Ройдманов. — Он испытующе поглядел нанее. — Вы уверены, что они платят налоги вовремя?

— Эти белые скоты? Ха! — почти взвизгнула она.

— По-моему, Энни, они пытаются выжить вас отсюда.

Пол в самом деле так думал.

— Никуда я не уеду! Останусь здесь, назло им останусь!Останусь здесь и буду харкать им в глаза!

— У вас найдется сто шесть баксов в дополнение к четыремсотням из моего бумажника?

— Да. — Это слово она произнесла с некоторым облегчением.

— Вот и хорошо, — сказал он. — Тогда лучше бы вам сегодня жеуплатить по этому чертову счету.

Ты уедешь, и я посмотрю, что можно сделать с пятнами надверном косяке. А после этого, Энни, подумаю о том, как бы мне выбраться отсюдак чертовой матери. Что-то мне поднадоело жить под твоей крышей.

Ему даже удалось улыбнуться.

— Мне кажется, там, на столике, вам удастся наскрестисемнадцать центов, — произнес он.

10

У Энни Уилкс имелись свои представления о порядочности, онабыла по-своему безукоризненно честной. Она могла заставить Пола напитьсягрязной воды, могла не давать ему лекарство, когда он терял сознание от боли,могла заставить его уничтожить единственный экземпляр нового романа, моглаприковать к кровати наручниками и затолкать ему в рот вонючую тряпку дляполировки мебели; но она ни за что не прикоснулась бы к деньгам в егобумажнике. Она принесла бумажник, старый кожаный бумажник, которым он обзавелсяеще в колледже, и вложила ему в руку.

Удостоверения личности на месте не было. На этот, счет онане проявила щепетильности. Он не стал задавать вопросов — ему показалось, чтотак будет благоразумнее.

Удостоверения не было, но деньги лежали на месте — новенькиехрустящие банкноты, в основном по пятьдесят долларов. С удивительной и дажепугающей ясностью он увидел, как его «камаро» подъезжает к окошечку кассыБоулдер-банка накануне того дня, когда была закончена работа над «Быстрымиавтомобилями», и он протягивает кассиру чек на четыреста пятьдесят долларов,завизированный его личной подписью на обороте. Тот Пол Шелдон был свободен,здоров, полон сил и настолько легкомыслен, что не ценил этих замечательныхдаров судьбы. Тот Пол Шелдон окинул кассиршу взглядом — высокая блондинка втемно-красном костюме, любовно подчеркивающем округлости ее тела. И она окинулаего взглядом… Интересно, что бы она подумала о том Поле Шелдоне, каким он стал— растолстевшем на сорок фунтов, постаревшем лет на десять, о том Поле Шелдоне,у которого вместо ног два чудовищно искривленных и совершенно бесполезныхобрубка?