Любовь в каждой строчке - Кэт Кроули

– Все будет хорошо, – в который раз повторяет Рэйчел.

– Как? Как может быть хорошо? Это конец света. Настоящий конец света.

– Нет, не конец.

– Да, ты права. Конец света не так страшен.

– Генри… – начинает она и вдруг произносит: – Я люблю тебя.

Ее слова похожи на свет, забрезживший в темноте. Жизнь не перестала быть хреновой, но все же она прекрасна.

Откровенность заразительна – я беру руки Рэйчел в свои. Меня лихорадит, и это неудивительно, ведь я собираюсь сказать, что тоже ее люблю.

– Рэйчел…

И тут появляется Эми. Отняв мою руку у Рэйчел, она говорит:

– Спасибо, что не дала ему замерзнуть. Мы снова вместе, с прошлой пятницы. Ты не знала? – Она улыбается и целует меня.

Даже когда я состарюсь и потеряю память, я не забуду, как теплая рука Рэйчел выскальзывает из моей. Лицо ее изменилось. Она силится улыбнуться. Только я один знаю, что эта улыбка ненастоящая.

– Замечательно! – говорит она Эми. – Просто здорово. – Она показывает на двигающуюся очередь: – Заходите, там Лола.

– Я не хочу. Я обещал тебе последнюю ночь.

– Не думай об этом. Мы прекрасно провели этот день. Тебе надо быть с Эми, особенно после потери магазина.

– Подожди, пожалуйста, – прошу я Эми.

Отхожу с Рэйчел и тихо спрашиваю:

– Ты меня любишь?

– Ты всегда будешь моим лучшим другом. Я люблю в тебе абсолютно все. Не хотела бы тебя потерять. Но я люблю тебя не в том смысле, в каком ты спрашиваешь. Я имела в виду, что люблю тебя как друга.

– Я не верю тебе.

– Ну и зря. Со мной все хорошо, не волнуйся.

– А поцелуй?

– Он ничего не значил! Правда. Оставайся с Эми. А я, скорее всего, вернусь к Джоэлу.

Я ей не верю, но вижу, что потерял ее. Теперь у нее то же лицо, что было по возвращении. Лицо чужого человека. Чувствую, как у меня в груди разверзается бездна.

– Увидимся на концерте, – говорит она и исчезает в толпе.

Мне не хватает воздуха. Надо поговорить с Эми.

– Генри, что случилось? – спрашивает она.

– Мы продаем книжный.

– Я знаю, – улыбается Эми, – получите за него целое состояние. Не понимаю, почему ты раньше на этом не настоял.

Потому что люблю его. Потому что, вопреки всякой логике, я люблю книги. Просто так получилось. Я хочу всю жизнь искать, читать и продавать их. Обслуживать покупателей и находить для них нужные издания. Я хочу общаться с Фредериком и Фридой. Слушать дискуссии книжного клуба. Хочу, чтобы все это продолжалось вечно. И мне нужна девушка, которая полюбит меня таким, в пыли старых книг.

– Эми, почему ты вернулась ко мне? Потому что увидела, как я целуюсь с Рэйчел?

– Нет.

– А по-моему, да, – говорю я. – Ведь я у тебя всегда запасной вариант.

Пусть нашей семье не везет в любви, но что такое притворная любовь – я знаю. Теперь знаю. Каким же я был глупцом все эти годы! Впрочем, не буду себя винить – наверняка в мире полно людей, которые чувствуют себя так же, когда бросаются к любимому человеку, не отвечающему взаимностью.

– Я много раз доказывала, что люблю тебя, – говорит Эми и пускается в рассуждения о деньгах, которые одолжила мне на билеты, о том, как ходила со мной на танцы, а однажды даже одолжила машину. – Думаешь, у тебя что-то получится с Рэйчел? Вряд ли. Она не любит тебя. Просто хочет досадить мне.

– Рэйчел не такая.

– Такая, такая. Ее письмо это доказывает.

– Что ты сказала? – переспрашиваю я, смутно припоминая события того вечера, когда Рэйчел спасала меня в туалете. – Какое письмо?

Эми молчит.

– Если я тебе хоть когда-нибудь нравился, пожалуйста, ответь.

– Это было в девятом классе, перед «концом света». Мы пришли к тебе домой и ты повел меня наверх, показать свою комнату. Пока ты был в туалете, я листала книгу, лежавшую на кровати. Там была записка от Рэйчел: она просила поискать письмо в какой-то книге из вашей «Библиотеки». Название не помню.

– «Пруфрок»?

– Вроде того. Когда мы спустились вниз, я забрала письмо. Хотела, чтобы мы провели последнюю ночь вместе, и подумала, что если ты его прочтешь, то выберешь ее, а не меня.

– А в письме было что?.. – спрашиваю я, уже догадываясь о содержании. – Оно еще у тебя?

– Я вложила его в другую книгу. Мне показалось, что там ты искать не будешь.

– В какую?

– Желтая обложка, – с усилием вспоминает она, и я от досады прикрываю глаза. – Японское имя, начинается на К.

– Кадзуо Исигуро?

– Возможно.

– «Не отпускай меня»?

– Может быть… Ты очень сердишься?

В упор глядя на девушку, которую любил почти четыре года, я говорю ей, что не сержусь. Я, конечно, немного зол, но она просто хотела быть со мной. Я понимаю, как сильно Эми боится одиночества, какой пыткой была бы для нее поездка за границу без спутника. Но этим спутником буду уже не я. Оставив Эми, я захожу в «Прачечную». Есть девушка, которую надо найти. Книжный, с которым надо проститься. Плачу за вход и, пробираясь сквозь толпу, ищу Рэйчел. Зову ее, глядя поверх голов.

– Рэйчел! – кричу я, проталкиваясь к сцене. – Ты не видишь, где она? – спрашиваю Лолу.

Та оглядывает толпу и качает головой.

Пишу ей, что еду к дому Роуз. Перед тем как уйти, оглядываюсь на Лолу. Она одна у микрофона, ждет Хироко. А ведь та может и не приехать. Я просто не имею права оставить ее без поддержки. Лола начинает играть. Она все время смотрит на меня, а я на нее. The Hollows больше нет, но я ее друг. Петь я не умею, и черт с ним! Все равно взбираюсь на сцену. Лола обрывает песню на середине и начинает играть ту, которую я знаю, из Art of Fighting. Я ей подпеваю, а когда эта песня заканчивается, мы вспоминаем Бена Фолдса – я и его альбомы слушал. Мы почти допели четвертую песню, когда вдруг раздалось робкое звучание треугольника. Сзади стояла Хироко.

– Не было времени привезти колокольчики, – оправдывается она.

Я собираюсь соскочить со сцены, но Хироко забирает у меня микрофон и вручает мне треугольник.

– Ну наконец! – кричит кто-то из толпы.

– Заткнитесь! – произносит Лола в микрофон, и все замолкают. – Мне есть что сказать. Эта девчонка, – показывает она на Хироко, – лучший поэт и лучший ударник. Мне будет ужасно ее не хватать!

Хироко, улыбаясь, начинает отсчитывать такт их последней песни. Там я их и оставляю. Может, конец света сегодня и не наступит, но нам с Рэйчел больше нельзя терять время.

Отхожу, оставив Генри с Эми. Вроде держусь. Плачу, но это ерунда. Он так или иначе должен был к ней вернуться, и я это знала. Я в него влюблена, но кто-нибудь однажды займет его место. В углу «Прачечной» нахожу местечко, где Генри меня не увидит. Затаив дыхание, слушаю Лолу. Потом на сцену вдруг забирается Генри. У него много разных талантов, однако пение к ним не относится. Но как же он хорош собой! Надеюсь, на этот раз Эми его не обидит.