Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны - Юлия Шилова

В этот момент дверь в ванную открылась, и напороге появился мой муж. В одной руке он держал бутылку вина, а в другой пустойбокал. Посмотрев на мужа удивленным взглядом, я дунула на собравшуюся рядом сомной пену и осторожно спросила:

– Вить, ты чего? Я уже собралась вставать. Накухне и выпью…

Но муж не обратил никакого внимания на моислова. Он дрожащей рукой налил полный бокал вина, быстро его выпил, тут женалил мне и как-то возбужденно посмотрел на меня.

– Вить, ты чего?

– Выпей.

– А что за спешка? Я люблю пить вино медленнои наслаждаться его вкусом. Я не могу пить его, как воду.

– Выпей.

Я только сейчас поняла, что мой муж совершенноменя не слышит.

Вынув из воды руку, я тут же сдула налипшую нанее пену, взяла бокал и сделала несколько быстрых глотков.

– Что случилось-то?

– Я знаю, где я видел эту чертову лодку и ктонам ее засунул, – проговорил он возбужденным голосом и пристально посмотрел мнев глаза.

– Что?

– Ева, я все знаю…

Больше всего на свете мне хотелось закрытьглаза, нырнуть в ванну и остаться в этой воде навсегда. Я смотрела на мужастеклянными глазами и думала, что, если он еще будет стоять у меня над душой иговорить то, что я совсем не хочу слышать, я обязательно сотворю подобное.

– Вить, у тебя там ничего не горит? – спросилая с металлом в голосе. – Мне кажется, чем-то горелым пахнет.

– Не может быть. Я все отключил. Ева, ты хотьслышишь, о чем я с тобой говорю?!

Вместо того чтобы ответить на заданный вопрос,я прищурилась и процедила сквозь зубы:

– Вить, ты даже не можешь себе представить,как я устала от этой проклятой лодки и от тебя с твоими подозрениями.

– Но я здесь ни при чем. Я просто обо всемдогадался. Мне вообще непонятно твое нежелание говорить на данную тему. Тыидешь в отказ, и все.

– Я устала.

– Думаешь, я не устал?! Я тоже страшнозамотался, но тем не менее готовлю ужин и обдумываю ситуацию.

– В том-то и дело, что ты зря об этом думаешь.Дай голове отдохнуть.

– И все же мне хочется, чтобы ты услышала то,о чем я догадался.

Меньше всего на свете мне хотелось слушатьдогадки своего супруга, но я прекрасно понимала, что другого выхода у меняпросто нет. Виктор сел рядом с ванной на корточки и нервно заговорил:

– Ева, арифметика тут проста.

– Какая еще арифметика? – Я даже не открылаглаз.

– Ева, нам эту гадость положили в чемодансовсем не в аэропорту Анталии. Там бы это просто физически было некому сделать.Сама посуди. Мы подошли к регистрации в тот момент, когда она ужезаканчивалась, а затем сразу прошли на посадку. Рейс не задержали. На то, чтобывытащить все содержимое твоего чемодана и засунуть в этот чемодан лодку,требуется определенное время. Я думаю, что в аэропорту этим просто некомузаниматься. Да и там порядки построже. Это сделали в отеле.

– Что? – Услышав про отель, я тут же открылаглаза.

– Я говорю, это сделали в отеле. Я въехал вэто только сейчас.

– И каким образом ты в это въехал?

– Около двух часов наши вещи находились вбагажной комнате, в которую, если так разобраться, был свободный доступ.Конечно, для того чтобы создать видимость неприкосновенности багажа, еезакрывают на ключ, но я видел, что носильщики постоянно складируют в нее вещи,а это значит, что большей частью она открыта. Ты только подумай! Это сделалиносильщики! А скорее всего, это сделал именно тот носильщик, который вез нашивещи. Мне его морда сразу не понравилась. У меня еще почему-то возникло жуткоежелание заехать ему в рыло.

– С какой стати?! – Признаться честно, яникогда не слышала от Виктора подобных речей.

– Я хотел заехать ему в рыло! – повторил мойсупруг. – Капитально и со всей силы. Одним ударом сбить с ног. Меня самогоудивило подобное желание. Он наши вещи привез в багажную комнату и, как толькомы ушли на море, сразу учинил шмон. Подумал, мол, все равно уезжаем и чемоданоткроем только в Москве. Ты ж у меня женщина дорогая, и у тебя все оченьклассное, начиная от косметики и нижнего белья и заканчивая нарядами, поэтомуон остановиться не смог. Теперь в твоих шмотках весь его аул ходить будет. Всемногочисленные родственники и сестры. Они же в эти отели работать приезжают саулов. И этот гаденыш для смеху сунул нам эту дырявую лодку, которую выкинули впомойку работники пляжа. И это в таком дорогом отеле! Представь, что делается вдешевых! Даже страшно подумать. Вот тебе и пять звезд!

Я улыбнулась:

– Вить, и это все, что ты хотел мне сказать?

– А ты считаешь, что этого мало?

– И все же мне кажется, что у тебя что-тогорит. Иди, пожалуйста, на кухню. Я скоро приду.

Немного обиженный супруг встал, поднял с полабутылку вина и растерянно пожал плечами:

– Я, можно сказать, провел такую обширнуюследственную работу, а тебя это нисколько не впечатлило.

– Вить, ты гениален. Ты даже не представляешь,как ты гениален. Почему ты не пошел работать следователем? Я уверена, что оттебя бы не скрылся ни один преступник.

– Да ладно тебе…

На следующий день я дождалась момента, когдаВиктор уедет на работу, и тут же достала довольно тяжелый пакет с резиновойлодкой. Затем дошла до стоянки, села в свою машину, предварительно положивпакет в багажник, и поехала к матери для того, чтобы навестить дочь, котораяочень обрадовалась моему приезду, но наотрез отказалась ехать домой, потому чтоей не хотелось оставлять друзей.

– Мама, ну сейчас же лето. Можно я еще поживуу бабушки? – шелковым голоском попросила дочь.

– Конечно, дорогая. Конечно. После работы ктебе обязательно заедет папа.

– Правда? – Глаза ребенка загорелисьнеимоверным счастьем, а я подумала, что не имею права лишать ребенка отца. – Тыне представляешь, как сильно я соскучилась по папочке. Он мне сегодня ужезвонил и пообещал привезти кучу подарков.

– Если обещал, значит, привезет.

– Мама, у меня самый замечательный папочка насвете!