Госпожа адмирал - Макс Мах

«Военный атташе? – удивилась Лиза, совсем забывшая, если честно, про заявление великого князя Новгородского. – Я? Но я же на службе…»

Однако по факту она была поставлена надо всеми себерскими волонтерами как высший начальник и главный их представитель. И вот об этой «тонкости» Лиза умудрилась забыть. А зря, между прочим, потому что идея, возникшая у Лизы в этот момент, дорогого стоила.

«А что, хорошая идея! – решила она. – Если нельзя скандалить, то интриговать-то мне никто запретить не может! Один раз вышло, так отчего бы не попробовать еще раз?»

– Антонина Федоровна, – обратилась она к госпоже Шелл через пару минут, как раз тогда, когда посланник отвлекся на обмен приветствиями с кем-то из гостей, – не могли бы вы оказать мне дружескую услугу?

– Что-нибудь серьезное? – чуть прищурилась госпожа посланница.

– Как посмотреть, – Лиза позволила себе легкую заговорщицкую улыбку, но ничего более. – Всего лишь несколько слов, сказанных в нужное время в присутствии нужного человека.

– Ну разве что слова… Рассказывайте!

И Лиза коротко, по-деловому изложила Антонии Шелл свою просьбу. Но, разумеется, посвящать госпожу посланницу в детали соревнований по «перетягиванию каната» не стала. Чем меньше людей будут знать о ее унижении, тем лучше. Так что без подробностей. Лишь намекнула – поскольку без этого было никак не обойтись, – что у нее возник конфликт с адмиралом Масом и что «источником недоразумения» является не что иное, как пресловутая мужская фанаберия.

– Ваша реплика могла бы мне очень помочь! – закончила свои объяснения Лиза.

– Но вы понимаете, что это будут всего лишь слова? – уточнила госпожа Шелл. – Потому что, если вы действительно хотите перейти к нам, то это дело не одного дня. Непростое дело, хотя и посильное, как мне кажется.

– Только слова, – заверила женщину Лиза. – Пара реплик, не более…

– Ну, парой реплик тут не обойдешься, – усмехнулась Антония, – но, если Алекс мне подыграет, а он непременно подыграет, может получиться элегантный развод!

– Развод? – не поняла Лиза.

– У вас так не говорят? – удивилась Антония. Развести простака…

– Нет, – покачала головой Лиза, уловившая суть идиомы, но не помнившая, чтобы у них, в Себерии, так говорили. – У нас говорят, поймать на удочку.

– Что ж, – кивнула ей в ответ госпожа Шелл. – Значит, порыбачим.

И они порыбачили. Мас нашел ее где-то ближе к концу приема и выглядел он так, словно готовился скоропостижно скончаться от апоплексического удара. Красный, вернее багровый, глаза навыкате, и, кажется, вот-вот пар из ушей пойдет.

– Вы уходите к алеутам[22]?1 Быть того не может! – «выхаркал» он сиплым шепотом.

– Отчего же! – пожала плечами Лиза. – Они сделали мне предложение, и я решила, что в создавшейся ситуации – это лучшее решение. И волки сыты, как говорится, и овечки целы. Согласны?

– Ни в коем случае!

«Еще немного и его попросту разорвет!» – удовлетворенно констатировала Лиза.

– Но от чего же? – спросила она вслух. – Вы мне не указ. Хочу служу здесь, а хочу – в Союзе.

– Но вы подписали контракт! – возразил Мас.

– О?! – «удивилась» Лиза. – Теперь вы вспомнили о контракте. Но в договоре, господин адмирал, нет пункта об инспекторе Центрального командования, или есть?

На этом, собственно, все и закончилось. Скандалить не пришлось, как не пришлось и сживать со света несчастного капитана Форна. Сам на берег списался. Да и Маc почел за лучшее ретироваться. Ему конфликт на уровне президента и военного министра был ни к чему. Ни ему, ни тем, кто за ним стоял. Так что они ушли, а Лиза осталась. И получалось, что фокус этот с каждым разом получается у нее все лучше и лучше. То техасцы помогут угомонить себерцев, то тихари – они же алеуты – техасцев. Главное, чтобы вовремя нашлась третья сторона.

Боевые действия начались на рассвете третьего июня ударом мексиканских штурмовиков по форту Хуачука и аэрополю Сьерра-Виста. Могли бы начаться и месяцем раньше или еще полгода назад, сразу после инцидента в Запате, но, судя по всему, император не хотел ограничиваться жалким куском спорной территории, а к большой войне Мексика оказалась не готова. Горячие головы в парламенте Техаса предлагали по такому случаю ударить первыми, но и республика не могла так быстро мобилизовать ресурсы, необходимые для серьезного военного противостояния. В результате стороны не торопились завершать переговоры в форте Гавриила[23], начавшиеся по инициативе Тихоокеанского Союза, но и к новому соглашению – наподобие Филадельфийского мирного договора, заключенного в 1907 году при посредничестве САСШ – так и не пришли. О том, что будет война, знали все по обе стороны границы, но если Мексиканская империя торопилась завершить приготовления так скоро, как получится, Штаб Центрального командования Сил Самообороны рекомендовал тянуть время. Время, помноженное на деньги и частную инициативу, обещало вдобавок к качественному преимуществу, которое и так было на стороне техасцев, сократить также и количественное превосходство, принадлежавшее мексиканцам. Так и случилось, что война между Мексикой и Техасом, к которой и те, и другие начали готовиться еще в декабре минувшего года, вспыхнула лишь в июне.

Лизу известие о начале войны застало на базе флота в Пайн-Форесте северо-восточнее Бомонта, где размещались основные силы АУГ-3[24]. Ее разбудил офицер связи, прикомандированный к эскадре разведывательным отделом штаба Центрального командования. Вернее, он стал причиной столь ранней побудки, а физически разбудил Лизу морской пехотинец, охранявший дверь в ее апартаменты.

– Госпожа адмирал, – сообщил сержант охраны по внутреннему телефону, как только Лиза подняла трубку, – к вам первый лейтенант Данэм, мэм! Срочно!

Морские пехотинцы такими словами, как «срочно» и «секретно», обычно не бросаются, тем более в пять часов утра, когда охраняемая особа наверняка все еще спит.

Лиза все это знала, а потому тянуть с побудкой не стала, тем более что и так предполагала встать по заведенному порядку в половине шестого утра.

– Минуту! – ответила она морпеху, рывком стряхивая сон.

Вскочила с койки – хотя у нормального человека язык не повернется назвать койкой кровать в адмиральской каюте, – по-быстрому натянула брюки, сунула ноги в ботинки, накинула китель и, уже застегивая пуговицы, нажала на клавишу переговорного устройства.

– Пусть войдет!