Бесов нос. Волки Одина - Юрий Вяземский

Эйнар сообщил, что Фрости встретил на острове каких-то своих знакомых, которые уговорили его погостить у них до конца лета.

О том, что они были в кургане Соти, как уже было сказано, никто из команды не знал. И никто не обратил внимания на медное обручье, которое появилось на левой руке Эйнара. Раньше на этом месте он носил золотое запястье.

Едва они отплыли, раздался страшный грохот и пошел кипящий кровавый дождь. Они прикрылись щитами, но все же многие были обожжены и больше других Кальв, который вместе с Эйнаром прятался возле маленькой лодки. На Эйнаре была оленья рубаха, и он не пострадал.

На следующую ночь снова раздался грохот. Тут у Кальва и Эйнара мечи выскочили из ножен, а секиры и копья взлетели в воздух и начали сражаться. Люди опять прикрылись щитами, так что никто не пострадал, кроме Кальва; ему в предплечье вонзилось его же собственное копье, и его извлек из раны Свейн Рыло, который среди людей Эйнара лучше других умел вытаскивать наконечники и обрабатывать раны. Эйнар опять не пострадал. А Кальв, когда оружие утихомирилось, стал бормотать про какого-то мертвеца, который их преследует и не даст уйти подобру-поздорову. Эйнар велел ему угомониться и не пугать людей.

К вечеру они вышли в открытое море. Но едва наступила третья ночь, опять раздался такой же грохот. На них налетело воронье, и казалось, что клювы и когти у птиц железные. Вороны бросались на них с такой силой, что им пришлось прикрываться щитами и защищаться мечами. Все же несколько людей были поранены, и на этот раз Эйнар; на темени у него образовалась широкая царапина, из нее сочилась кровь, остановить которую долго не удавалось ни Свейну Рыло, ни Матти Сутулому, также считавшему себя врачевателем.

Кальв на этот раз не пострадал. Но увидев кровь на голове своего друга, он будто потерял рассудок: принялся бегать по кораблю и требовать от Эйнара, чтобы он выбросил за борт то, что они отняли у мертвеца, а иначе мертвец и их сживет со света. Люди не понимали, о каком мертвеце идет речь. Эйнар обнял друга и пытался его успокоить. Но куда там!

Кальв вырвался и стал бегать вокруг мачты, цепляясь за канаты. Мачта вдруг повернулась, ее рея ударила Кальва по голове и сбросила его за борт.

Кальва тут же кинулись спасать. Но когда вытащили из воды, увидели, что он мертвый.

Чудеса же с тех пор прекратились, и три судна со всем грузом благополучно достигли Финнмарка.

Лишь перед самой Альтой шедший впереди боевой корабль наскочил на подводный камень и на нем застрял. Эйнар велел спустить парус и взять шесты, чтобы столкнуть «Волка». Они попытались это сделать, но не смогли, так как с обеих сторон было очень глубоко, и шесты не доставали до дна. Был отлив, и им оставалось только ждать прилива.

Они увидели в это время в воде тюленя, который был гораздо больше обычных. Он плавал вокруг корабля, и у него были большие плавники. Всем им казалось, что у него глаза человека. Одни говорили, что у него глаза лопаря Фрости, другие возражали: нет, Кальва. Грим Копченый прохрипел что-то неразборчивое, и Свейн Рыло сказал, что его брат предлагает открыть мешок, в котором они везли тело Кальва, и посмотреть, его глаза или не его.

Все сочли это предложение неудачным. А Эйнар схватил копье и метнул его в тюленя. Но зверь увернулся, копье, до этого не знавшее промаха, упало в воду и утонуло.

Отар Служанка потом утверждал, что он видел, как тюлень схватил древко копья и увлек его за собой на дно. Кроме него, этого никто не видел.

Кальва со всеми почестями погребли в кургане на каменистой гряде у реки Альты.

Скроппе, его вдове, Эйнар подарил все свои владения в Волчьих Пустошах, но, как рассказывают, женщина отказалась от щедрого подарка и вернулась в Халогаланд. Как в Пустошах, так и у себя в Бодо она во всеуслышание обвиняла Эйнара в том, что он погубил ее мужа.

Когда Эйнару об этом сообщили, он сказал:

– Хочешь нажить врага, сделай человеку много добра.

Пока хоронили Кальва и пили тризну, Эйнар не только не делил ложа с Гунн, но ни разу не заговорил с ней и даже не смотрел в ее сторону. Когда же поминки закончились, Эйнар пришел в ее горницу, выгнал рабыню, запер дверь изнутри и сказал:

– Настала твоя очередь, лисица.

Лицо у Эйнара было ужасным. Но Гунн смело глянула в это лицо и сказала:

– Я знаю, что ты думаешь. Но клянусь Одином, которого ты чтишь, я не виновата перед тобой. Он не посвящал меня в свои планы. Он меня так же использовал, как хотел использовать тебя.

– Зря виляешь хвостом, не поможет, – ответил Эйнар, снял с себя пояс и сделал из него петлю. А Гунн сказала:

– Тогда я сообщу тебе, что я от тебя беременна и рожу тебе сына, когда придет время.

У Эйнара пожелтело лицо, а глаза побелели – обычно у него было наоборот. Он набросил веревку на шею Гунн и затянул петлю.

А Гунн сказала:

– Нетрудно убить лису. Но неужели не жалко волчонка?

Другой конец веревки Эйнар перекинул через потолочную балку и потянул на себя, так что Гунн пришлось встать на цыпочки, чтобы не задохнуться. Она то ли закашлялась, то ли захихикала, то ли залаяла. И Эйнар услышал такие слова:

– Скоро еще… двое мертвецов… будут к тебе…

Эйнар не дал ей договорить и сильнее затянул петлю. Но почти тут же отпустил веревку, сбросил ее с балки, отпер дверь и пошел к своей спальной нише, ведя Гунн на привязи, как козу или собаку. Рабу он велел позвать всех, кто случился поблизости. Когда люди пришли, у своей кровати Эйнар объявил, что он отказывается от брачных клятв и Гунн ему больше не жена. Затем, не снимая с нее веревки, он повлек женщину к главным дверям дома и там повторил те слова, которые сказал возле постели. А потом отшвырнул конец веревки и ушел в дом.

Петлю с Гунн снял Отар Служанка, а Матти Сутулый разыскал двух финнов и велел им проводить Гунн до Вороньего Камня.

Никто из людей не понял, почему их предводитель так сурово обошелся с той, кого считали его женой. Но расспрашивать Эйнара никому не захотелось.

И лишь Логи Финн не смог сдержать своей радости и сказал Эйнару:

– Ну вот, наконец, избавился от Лединга и освободился от Дроми. – В те времена на языке северных людей это означало преодоление серьезных неприятностей.

Эйнар ему не ответил.

На следующий день он поровну разделил бьярмскую добычу, не только среди тех, кто вместе с ним плавал, но и тех, кто оставался в Альте и следил за хозяйством.

А еще через день объявил, что намерен переселиться на юг, в Землю Квенов, и возьмет с собой всех, кто за ним последует, но никого не неволит и всем желает удачи.

Некоторые из людей решили остаться в Финнмарке, другие – вернуться на Лофотенские острова. Но многие захотели и дальше служить Эйнару Себезакону, и среди них Логи Финн, трое берсерков – Берси Сильный, Грим Копченый, Свейн Рыло, – а также Торир Длинный Кеннинг, Отар Служанка, Сигват Обидчивый, Эрлинг Добрый и Матти Сутулый.