Вдребезги: GREEN DAY, THE OFFSPRING, BAD RELIGION, NOFX и панк-волна 90-х - Иэн Уинвуд

Реакция на The Offspring в авторитетной музыкальной прессе была даже более неоднозначной, чем на Green Day. Рецензия на концерт группы в The Garage в британском журнале Metal Hammer ультимативно перечериквала успех группы и завершилась фразой «Несите следующих!». В том же году Анджела Блэк из New Musical Express, подчас желчном издании, которое на тот момент влияло на карьеры артистов, предположила, что Smash – это работа искусно созданной команды профессионалов, а не группы (у которой за плечами десять лет опыта). Британскому агенту группы Крисси Янноу позвонил Джим Герино, сам значившийся в длинном списке руководящих сотрудников, которых время от времени оскорбляла свирепость британской музыкальной прессы. У Джима был к Крисси один вопрос: что ты собираешься с этим делать? В одностороннем порядке Epitaph также направила письмо с жалобой в лондонские офисы издания. Крисси не особо поддерживала этот курс действий.

«Помню, как читала статью и думала: “Это неправильно”, – вспоминает она. – То, что она написала, неправильно, но я понятия не имела, как с этим справиться. Но также я подумала: “Я знаю, что она ошибается, но разве она не вправе писать все, что хочет?” В конце концов, я написала ей, разумеется, по факсу. Вежливо подбирая слова, я сказала: “Просто к вашему сведению: они не [искусственная группа]. Они давно на сцене, и у них вышло три альбома”. Разумеется, ответа я так и не получила. Никто не отвечал. Поэтому я стала их защищать. С ростом их популярности всем внезапно захотелось откусить от них кусочек. Люди звонили мне, чтобы поговорить с ними. Но я стала немного настороженно относиться к воле людей говорить все, что им вздумается. Сперва мне хотелось выяснить, что люди знают, о чем говорят, прежде чем я подпущу их [к группе]. Так я и действовала. Люди звонили и спрашивали: “Ну, мы можем взять у них интервью?” И я отвечала: “Вы с ними знакомы? Вы знаете, кто они?” И если я чувствовала, что они ничего не понимают или хотят их достать, я давала им от ворот поворот».

С такой осмотрительностью, порой перетекающей в недоверие, группа вела общественные дела во время панк-рок лихорадки 1994 года. Повсеместное распространение «Come Out and Play» и «Longview» помогло укрепить мысль о том, что The Offspring и Green Day добились успеха схожими путями. Конечно, было много очевидных сходств. Обе группы провозгласили себя панк-рокерами – и до сих пор считают себя таковыми, – и обе высоко подняли черный флаг этого жанра на мачту, с изумлением обнаружив, как миллионы салютовали им. Но если Green Day постигла тотальная слава, то же самое относилось к музыке The Offspring. Это было сделано намеренно, а не случайно, и постоянно прослеживалось, даже когда дело касалось клипов, транслировавшихся по MTV так же часто, как и реклама фаст-фуда. «Мы сознательно снимали наши видео на херовую пленку, используя странное освещение, потому что не хотели, чтобы нас видели слишком хорошо, – сказал Декстер Холланд в 1995 году. – Стоит людям увидеть крупный план вашего лица на экране, и всему конец. В этом больше нет загадки или веселья».

«Мы не хотим сильно светиться, – сказал Грег «К» в интервью журналу Rolling Stone. – И это не для того, чтобы выбить Green Day, потому что мне нравится Green Day, но каждый раз, когда ты включаешь MTV, ты видишь лицо Билли Джо».

К середине 1994 года «Come Out and Play» достигла такой популярности, что оркестр Университета Южной Калифорнии играл эту песню перед домашними играми футбольной команды «Троянцы». Но перед лицом ошеломляющего успеха сами The Offsprings были на редкость скрытными. В Соединенных Штатах и Европе группа очень неохотно выходила на связь с прессой. Но сильнее удивляет их отказ появиться на «Позднем шоу с Дэвидом Леттерманом» и «Поздней ночи с Конаном О’Брайеном». И что самое поразительное, они отвергли приглашение сыграть в очень влиятельной программе «Субботним вечером в прямом эфире».

«Эти престижные площадки претили нашему естеству, – говорит Декстер Холланд. – На то было несколько причин, одна из которых заключалась в том, что мы не принадлежали этому миру. В то время мы по большей части были андеграундной группой. Мы думали, что с такими группами, как Nirvana, происходило много сумасшедших вещей, и люди буквально умирали из-за этого. Так что мы пораскинули мозгами: “Знаете, может быть, это не лучшая идея – резко повышать градус до полутора миллионов и приковывать к себе внимание всего мира? Может быть, с психологической точки зрения это так себе затея?” Нас очень беспокоили эти мысли, ведь мы по-прежнему хотели вести нормальную жизнь. Кроме того, как бы безумно это ни звучало, одна из причин, по которой мы не участвовали в программе “Субботним вечером в прямом эфире”, состоит в нашей неуверенности в своих силах. Четыре месяца назад мы играли на вечеринках в гараже, а теперь нам предложили выступить в прямом эфире национального телешоу. Я не думаю, что мы были готовы к этому. Когда все это начало происходить, мы все еще колесили в фургоне по миру. Поэтому мы подумали: “Это не только немного странно, но и отстойно”. Так что мы отказались, так вежливо, как могли. Вряд ли в истории “Субботнего вечера” были подобные случаи, поэтому я не думаю, что они этому обрадовались. Но мы не собирались оскорблять их. В тот момент это было самое верное решение для нас».

«Мы хотели действовать по-другому, – говорит Джим Герино. – Когда нас пригласили сыграть “Self Esteem” вживую [по телевидению], мы отказались. Когда нас попросили позировать на обложку журнала Band, мы отказались. Мы наотрез отказывались, потому что группа не хотела играть по этим правилам. Нам хотелось играть в гораздо более андеграундной манере Epitaph. В конце концов, мы приняли приглашение журнала Spin, но даже тогда сочли это ошибкой. Нам жаль, что мы согласились… Но по существу мы ничего не делали, в то время как Green Day делали все. С точки зрения маркетинга действия Green Day на тот момент неотличимы от Red Hot Chili Peppers. Нам не хотелось этого. И, для справки, у меня нет проблем с Green Day, потому что они отлично справлялись и были самими собой. Мы тоже в конечном счете будем заниматься подобным, но на тот момент нашей карьеры и нашей жизни мы чувствовали, что хотим сильно отделиться от них. Но обе группы по-прежнему продавали невероятное количество пластинок».

В то время как большинство многое бы отдали за минуту славы, The Offspring просто занимались своим делом. Если поначалу Green Day были обескуражены успехом, а затем в некоторой степени почувствовали себя отчужденными, то их южные соседи продолжали жить так, будто мало что изменилось. Трудно назвать группу, которая, впервые почувствовав вкус успеха в высшей лиге, нарушила больше золотых правил музыкальной индустрии, чем The Offspring. Их работа в Epitaph определенно сыграла роль. Группу и лейбл обошел стороной порок жадности, они не принимали глупых или опрометчивых решений, хотя на это у них было достаточно времени. Так или иначе, Бретта Гуревича много раз смущало стремительно растущее богатство лейбла и его подопечных. Но девиз компании – предоставить группам полную свободу действий. На руку выходцам из округа Ориндж также играл тот факт, что к 1994 году они были старше по сравнению с подавляющими представителями музыкального рынка. У каждого в жизни были свои дела. Рон Уэлти и Нудлз были отцами. Грег «К» однажды охарактеризовал панк-рок как «музыку, которую я начал слушать, потому что она звучала рядом и я к ней привык». Декстера Холланда ждала жизнь в академической среде, если не сложится с The Offspring. Несмотря на то что панк в конечном счете многократно окупился, он все же нашел время стать соавтором статьи, наполненной зажигательными и кристально понятными предложениями, наподобие: «Важный посттранскрипционный регуляторный шаг в расширении генов состоит в том, что 59 концов иРНК могут служить парами оснований для комплементарных последовательностей в 39 нетранслируемых областях (UTR) или их целевых иРНК и подавлять трансляционные способности этих иРНК».