Придон - Юрий Никитин

Впечатление было такое, что артане натолкнулись на железнуюстену. Ряды куявов колыхнулись, но выстояли. Началась страшная бойня, где пешиекуявы стояли сплошной стеной, загородившись щитами, второй ряд положил на ихплечи копья и прицельно бил в обнаженные тела степняков, а третий ряд стоял вовесь рост и, сомкнув щиты, защищал их от стрел и бросков топора.

В это же время один молодой вождь по имени Перекатиполесобрал в одно стадо весь скот, что гнали за артанским войском, затем по егосигналу погонщики набросились на животных с горящими головнями, диким криком,нещадно стегали кнутами. Быки и коровы в животном страхе бросились бежать, заними мчались на конях, не давали остановиться, прижигали горящими факелами.Обезумевший от ужаса скот все ускорял бег, наконец страшной тяжелой массойударил в левую сторону куявского войска.

Там стояли пять тысяч тяжеловооруженных конниковблагородного бера Медвянко и три тысячи закованных в железо ратниковобедневшего князя Гуданца. Они не успели ни расступиться, ни перестроиться, аошалевшая от ужаса масса уже стоптала передние ряды, ломилась дальше, стараясьуйти, спастись от ужасной боли, от огня. Погонщики, разогнавшись вместе с ними,врывались следом, в руках вместо кнутов уже топоры, рубили смятых ирастерянных.

Сын Жука вел свою тысячу к центру, но, завидев такой удобныйслучай, тут же повернул весь отряд и первым вломился вслед за погонщиками.Аснерд заскрежетал зубами при таком нарушении приказа, но отважный Сын Жука ужедорубился почти до середины панцирного войска, там мечется обезумевший скот,ломая железный строй куявов, при котором они непобедимы…

– Щецин! – заорал Аснерд. – Подбрось этомумерзавцу еще пару тысяч!

Щецин воскликнул жарко:

– Что там пару тысяч! Я сам туда поведу.

Он в самом деле пронесся на коне перед своим десятитысячнымотрядом, взмахнул топором, и они всей массой ударили в расколотое панцирноевойско.

* * *

Куявы в центре оказались смяты взбесившимися быками иворвавшимися отрядами Сына Жука, по краям еще держались, но артане ужеокружили, расчленили на отряды и ударили со всей яростью, чувствуя победу. Бойшел по всему полю, земля чавкала и повисала на копытах пудами грязи, сражениерастянулось от самой реки и до зеленых лугов, после этого ливня залитых водойтак, что казались сплошным бескрайним озером.

Остатки разгромленной армии наконец-то обратились в бегство.Конь под Придоном храпел, ноги дрожали и разъезжались. Бока в мыле, с удилсрываются желтые клочья пены. Придон повернулся, чтобы велеть подать емусвежего коня, но ярость боя уже испарялась, он ощутил усталость, ушибы,обнаружил кровоточащую рану на плече и еще одну на груди.

– Все-все, – сказал он почти виновато. –Обратно доберешься?

Конь тяжело повернулся и даже попробовал потрусить рысцой,потом вздохнул тяжело, сдался и перешел на шаг.

Тучи разошлись, в землю с шипением врезалось широкое остроелезвие небесного меча. Солнце выглянуло еще хмурое, но уже жаркое, тут жескрылось, но тучи истончались, светлый круг победно шел сквозь тучу, сжигая еенебесным огнем, а когда выглянуло снова, на небе быстро таяли остатки грязныхлохматых облаков, серых, неопрятных, старающихся стать белыми барашками.

По бранному полю пронесся Вяземайт, руки вскинуты к небу,серебряные волосы развеваются по ветру.

– Боги! – услышал Придон зычный голос верховноговолхва. – Вы дали дождь, чтобы не дать куявам убежать от наших топоров…теперь дайте жаркое солнце! Чтобы мы догнали их в куявских гнездах!

Придон ощутил, как губы сами искривились в горькой усмешке.И без призыва к богам видно, что погода налаживается, наступят дни жаркоголета.

Донесся крик. Двое артан согнали в кучу пленных, троимнабросили на шею петли и волокли к деревьям. Там уже висели, как переспелыетяжелые груши, с десяток повешенных. Десятник указал на другое дерево: тащитетуда, а то здесь ветки обломите, дерево жалко.

Один с петлей на шее, завидев Придона, упал на колени и скриком протянул к нему дрожащие руки. Придон поморщился, эти трусы даже умеретьдостойно не могут, тронул коня, подъехал Аснерд, начал рассказывать, как прощевсего захватывать мосты и переправы, пока подлые куявы не разрушили, а в спинудонесся крик:

– Придон!.. Я потеряю всего лишь жизнь… но ты теряешьбольше!

Придон насторожился, повернул коня. Пленных уже подогнали кдереву, один из всадников встал ногами на седло и быстро захлестывал веревки натолстых ветвях. Тот же пленник снова упал на колени и протянул руки к Придону.

– Говори, – велел Придон, – но только быстро.

– Придон, – воскликнул пленник, это был тощий иневзрачный человек, совсем непохожий на воина, – нет на свете куявской илиартанской магии!.. Мы все едины… это как меч или топор, что в любой руке –меч и топор…

Придон отвернулся.

– Колдун? – спросил он у стражи. – Вешать!

Начал поворачивать коня, но пленник, видя неминуемую гибель,вскричал отчаянно:

– Я мог бы дать тебе возможность уже сегодня увидетьту… из-за которой эта война!

Сердце Придона дрогнуло, застыло. С остановившимся дыханиемон повернулся к пленнику. Его веревка уже закреплена, двое уже дергаются рядом,не доставая ногами до земли, артане вздергивают быстро, умело, без лишнихдвижений, колдуна начали поднимать, лицо посинело, но Придон сделалповелительный знак, тело колдуна упало на землю.

Он поспешно привстал на колени, прохрипел:

– Ты ее увидишь… сегодня…

– Развязать руки, – распорядился Придон. – Ноучти, если соврал, чтобы продлить жизнь, ты прогадал. С тебя живого сдерутшкуру, а потом на кол… А там будешь корчиться очень долго.

Колдун побледнел, веревку на его руках разрезали, сказалдрогнувшим голосом:

– Я знаю, что я могу, а чего не могу.

* * *

К вечеру солнце стало огромным, пурпурным, но не багровым исияло так ярко, что смотреть на умытый дождем круг было невозможно. Втрое ярчеблистали браслеты, топоры, железные бляшки на конской сбруе, а металлическиеобручи на головах искрились, как раскаленное железо, выхваченное из горна.

Вяземайт, услышав, что Придон пощадил куявского колдуна,прибыл, с пристрастием осмотрел и допросил трепещущего пленника, сразу потерялинтерес, а на вопросительный взгляд Придона лишь брезгливо отмахнулся:

– Слаб. Приставь к нему человека, чтобы не убежал.Больше ничем навредить не может.

– А колдовать? – спросил Придон в нетерпении.

Вяземайт сдвинул плечами.

– В Куявии много магов, потому они, чтобы не мешатьдруг другу, совершенствуются каждый в своем умении. Если этот умеет видеть… идаже показывать другим нечто очень дальнее, то уж ничего больше не умеет –это точно.