Мент в законе. Волчья интуиция - Владимир Колычев

— А где Лиза?

— Этого я не знаю.

— Но ее историю вы слышали?

— Да, Люба рассказывала. Она говорила, что на самом деле все это неправда. Лиза никого не убивала.

— Лиза подозревается в убийстве.

— Я знаю Лизу. Она не могла убить.

— Тогда почему Люба прячет Лизу?

— Да потому что у нас только невинных и сажают!

— А Люба прячет Лизу?

— А-а… Люба?! Лизу?! Я ничего не знаю.

— Ничего?

— Ничего!.. Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы!

— Даже так?

— Что вы за это со мной сделаете? — спросила Раиса Евгеньевна.

Федот покачал головой, глядя на женщину. Он понял, что разговорами ничего не добьется. Нужно заняться делом, походить по деревне, поспрашивать людей. Но вряд ли в этом был смысл. Ясно же, что Лизы здесь нет. Видел ее кто-то в деревне или нет, уже не важно. Главное, что она скрывалась тут, а сейчас находится на дороге в Москву.

Отправиться за ней в погоню. На чем? Позвонить капитану Круче? Пусть объявит перехват. Глядишь, возьмут Рыбалову с поличным и предъявят обвинение. Он потом зайдет к ней в камеру, чтобы услышать спасибо за эту милость. Она и приютила его, и обогрела, а он ей под дых… Вот и спрашивается, зачем Федот полез к этой бабе под юбку? Был у него пистолет, вот им бы и баловался…

Высотный дом в Сокольниках, уютный двор, светлый ухоженный подъезд, седьмой этаж. Межквартирный холл нестандартный — просторный, чистый, уютный.

Положительное впечатление испортил хозяин квартиры. Лохматый, небритый, под глазами мешки. Среднего роста, щуплый, шея тонкая. От него пахло перегаром.

— Геннадий Александрович? — Степан смотрел на него спокойно, но тяжело.

— Допустим. — Мужчина держал дверь в холл открытой, рука его при этом подергивалась.

То ли трясучка на него спьяну напала, то ли он хотел закрыть дверь, опасался нежданного гостя.

— Капитан Круча, уголовный розыск.

— Да?..

Рыбалов стал закрывать дверь, но Степан ее удержал. Мужчина почувствовал противодействие, дернулся, как будто получил пощечину, и отпустил руку.

— А чего вы закрываетесь? — спросил Круча.

Он жалел о том, что не занялся Рыбаловыми вплотную с самого начала. И с ним надо было поговорить, и Викторию Бродилову опросить, узнать, как она живет и чем дышит. Если бы не ложный след, то капитан давно уже занялся бы этим.

— Я не закрываюсь, — пробормотал мужчина.

— А мне показалось, что вы кого-то испугались. — Степан стронулся с места, как танк — тяжело, напористо.

Рыбалов попятился, пропустил его в холл. Степан переступил порог, а он продолжал отступать, остановился только возле двери в свою квартиру, уперся в нее спиной и замер. Осталось только руки в стороны развести, крестом перечеркнуть вход.

— Чего вы боитесь, Геннадий Александрович?

— Пистолета. — Мужчина кивком показал на рукоять «ПМ», которая выглядывала из-за полы пиджака визитера.

— Я же из милиции.

— Тем более.

— Что тем более?

— Тут на днях милиция человека ограбила.

— Кого конкретно?

— Не знаю.

— А может, убили кого-то?

— И убивают.

— Бродилова, например.

— Бродилова?! Так вы из-за этого?

— Капитан Круча.

— Это имя мне ничего не говорит.

— Жена вам обо мне не рассказывала?

— Я знаю, что она была на месте преступления… Но про капитана Кручу ничего не говорила…

— А на месте преступления она что делала?

Степан как-то не очень хотел щадить женские чувства гражданки Рыбаловой. Комов позвонил ему, рассказал, как Люба сбежала от него. Степан тут же связался с гаишниками, попросил содействия. Номер автомобиля уже в базе, Рыбалову должны остановить, досмотреть. А он отправился сюда, к ее мужу.

— Приехала к подруге… А что?

— Она не говорила, что к подруге.

— Знаю… Вы же на Лизу могли подумать…

Степан хотел сказать, что он мог подумать не только на Лизу, но и на самого Рыбалова, но придирчиво глянул на данного субъекта и не стал этого делать. Люба могла изменять ему с Бродиловым. Вдруг это и послужило поводом для расправы?.. Но как мог убить Бродилова этот небритый заморыш, который боялся собственной тени? Нужно было проникнуть в охраняемый дом, справиться с Кравченко и Станиным. Опять же собака… Нет, не хватило бы Рыбалову духу. Да и опыта у него точно нет… Хотя кто его знает.

— А вы на кого думаете? — спросил капитан.

Рыбалов удивленно глянул на него.

— А почему я должен на кого-то думать?

— Хотя бы потому, что ваша жена попала под подозрение.

— Да?

— Может, пройдем в дом, там поговорим? А то здесь стоять, соседей пугать.

— Да сейчас тут нет никого, — кивнув на соседнюю дверь, сказал мужчина.

— А у вас дома?

— А кто у меня дома?

— Например, Каблукова?

— Ну уж нет!

— А кто?

— Никого!

— А если я загляну к вам?

— Во-первых, вы права не имеете… А во-вторых… — Мужчина сдвинулся в сторону, открыл дверь. — Смотрите!

Как Степан и ожидал, квартира оказалась немаленькой. Знакомая планировка — вместительный холл, кухня, гостиная и целый блок из трех комнат с одним коридором. Хороший ремонт, приличная обстановка.

В зале крутился видик. На экране одна очаровательная мисс ублажала другую. Бюст у обеих как минимум четвертого размера.

Рыбалов смутился, схватил пульт дистанционного управления, выключил телевизор и заявил:

— Знакомые дали посмотреть.

— Я так почему-то и подумал, — сказал Степан и глянул на разобранный диван.

Простыня смята, подушка вот-вот свалится на пол. Рядом журнальный столик, на нем початая бутылка коньяка, сковорода с остатками яичницы, пара кусочков колбасы на блюдце. В кружке недопитый чай.

— Этого добра сейчас навалом, — сказал Рыбалов. — Раньше надо было все доставать, а теперь купить можно.

— Да, так оно и есть, — согласился Степан.

Телевизор отечественный, цветной «Горизонт», и видеомагнитофон «Электроника», каких уже не производят. Мебель вся из советских времен, из примет новой эпохи — только телефон с переносной трубкой и определителем номера.