Чужой муж - Лариса Кондрашова

Но потом посмотрела в Наташины ждущие глаза и решилась:

— Запил он, Наталья Петровна, понимаете, запил! Как из Франции вернулся, как обо всем узнал…

— Да о чем таком он мог узнать?!

Но понимание уже пришло к Наташе изнутри, из глубины души, куда она упорно заталкивала свои сомнения по поводу собственного поступка и того, чем он мог отозваться не только на ее жизни, но и на жизни Валентина.

Неля тоже это понимала, но у нее сегодня статус был такой: недобрый вестник она называлась. Что ж, приходилось нести возложенную на нее тяжесть.

— Валентин Николаевич прямо с вокзала к вам домой помчался. Позвонил, а ему дверь Тамарка открывает: заходи, говорит, теперь ты снова мой. Твоя Наташка продала мне тебя вместе с этой квартирой.

Наташа ахнула, а Неля испуганно замолчала.

— Не обращай на меня внимания, всего лишь сбываются самые худшие мои предположения.

— Тогда зачем вы… — Неля подбирала слова, не в силах объяснить, как ее дорогая и обожаемая старшая подруга могла сделать то, что трудно объяснить, — уехали?

— Думала, Валентин в семью вернется, — пролепетала Наташа.

— Что вы, Наталья Петровна, как можно, мне Федька все про него рассказывал, я ему нарочно деньги одалживала… без отдачи, конечно, чтобы знать, как там Валентин Николаевич… Он ведь из дома Тамары… из вашего бывшего дома выскочил как чумной, чуть под машину не попал. Хорошо, этот Федор поблизости оказался, он как раз ждал, когда машина мимо проедет, а тут увидел, что кто-то мимо мчится. Он и схватил его за куртку. Федька — нормальный мужик, когда не пьет. Бывший военный. И реакция у него что надо. Машина, говорят, в сантиметре от Валентина Николаевича проехала. Чудом ноги ему не отдавила.

— Значит, он к Тамаре не вернулся? — пробормотала Наташа, так живо представляя картину унижения Валентина, что ее затошнило.

— Нет. А вот на второе заседание суда пришел. Чтобы развестись. Нарочно и капли в тот день не стал пить. С такой, сказал, ядовитой гадиной надо только на трезвую голову бороться. Я с ним вместе ходила, на всякий случай. — Неля смутилась: выходило, будто она сомневалась в выдержке Валентина, но договорила: — Развели их, да Томка уже и не настаивала. У нее к тому времени другой мужик появился, а Валентина Николаевича она стеснялась. Говорила всем: еще с алкашом я не валандалась!

— Где же он живет? — От волнения голос Наташи никак не хотел звучать спокойно.

— У Федьки и живет, в общежитии. Они с того случая подружились. Спит в его комнате, на полу. У него там свой матрац есть… На железной дороге оба подрабатывают. То вагон разгрузят. То машину. Что заработают, то и пропьют.

У Наташи было такое чувство, будто Неля рассказывает ей о совершенно незнакомом человеке. Если до той их недели любви она не была близка с Валентином в интиме, то уж как человека она знала его достаточно хорошо. Представить Пальчевского в роли вокзального алкаша у нее не хватало воображения.

— А Тамара… она не пыталась его лечить?

— Какое там! На суде даже стала говорить, будто бы он давно потихоньку пьянствовал, а она его жалела, не хотела на развод подавать…

— О Господи! — простонала Наташа; слушать и дальше у нее просто не было сил. Потому она спросила у Нели: — А о какой этикетке ты говорила?

Та слегка удивилась такой резкой перемене темы, но ответила:

— Разве вы забыли? Мы же новую туалетную воду выпустили. Помните, на той французской линии, которую еще Валентин Николаевич монтировал. А потом на фабрике конкурс объявили: на самую красивую работницу. В общем, меня выбрали. Почему-то. Я и вам флакончик привезла. Показать.

На этикетке Неля совсем не была на себя похожа. Парикмахеры изобразили ей какую-то совсем уж новомодную прическу. А фотографы подобрали необычный ракурс. Неля выглядела совсем юной и действительно очень красивой.

— А теперь меня на конкурс красоты послали. Директор сказал: поедешь на юг, погреешься… Вам привет передавал. Сказал, что, возможно, он был и не прав. Только не сказал, в чем.

Наташа знала, но тоже объяснять не стала.

— В общем, я неожиданно так поднялась над моей прошлой жизнью. И все благодаря вам.

— Мне-то за что? — удивилась Наташа.

— Директор сказал, что это вы ему обо мне говорили.

— А, действительно был разговор.

— Видите, вы уже и думать забыли, а для меня ваша забота другой стороной жизнь повернула. Я о таком и мечтать не могла.

Теперь Наташа, получив передышку, смогла, как она сама говорила, продышаться. И все-таки продолжить разговор.

— Скажи, Неля, ты перед отъездом его видела?

— Видела, — медленно проговорила Неля, и ее лицо сочувственно исказилось. — Я сказала: Валентин Николаевич, а что Наталье Петровне передать? А он отвечает: не знаю, о ком ты говоришь.

Наташе было стыдно. Так стыдно, что она не знала, куда девать глаза, что делать с руками — они вдруг будто стали лишними. И живот, который почему-то стал казаться нелепым, как соломенная шляпа зимой. Носить ребенка от человека, которого бросила в трудную минуту, убоявшись неприятностей!.. Чтобы восполнить тягучую паузу, она жалко улыбнулась Неле:

— Я рада за тебя, Неля. Выходит, не всем я только несчастья приношу?

Добрая девушка забеспокоилась:

— Да не переживайте вы так, Наталья Петровна! Может, все еще наладится… А может, вы просто не любили Валентина Николаевича? Это бывает: мужчина надеется, ждет, а тебе его жалко, и все.

Наташа не смогла ей ничего ответить, а только пожала плечами. Любое изъявление чувств сейчас выглядело бы по меньшей мере странно.

Неля взглянула на часы.

— Ой, Наталья Петровна, у меня же хореография! Как бы не опоздать.

— Я подвезу вас, не беспокойтесь!

Валерка бросился к ней с такой поспешностью, что Наташа удивилась. В отношениях с Викой брат проявляет скорее этакое ленивое добродушие или нетерпение, но тоже ленивое. А навстречу Неле он просто рванул со всех ног…

С какой-то новой, неизвестной Наташе грацией та позволила поддержать себя за локоть и шагнула в распахнутую перед ней дверь.

А Наташа осталась наедине со своими невеселыми думами.

Первый вопрос, который выдал ее взбудораженный ум, был традиционно русским: «Что делать?»

Махать кулаками после драки поздно, выясняя в придачу к первому вопросу и второй: «Кто виноват?»

Теперь не важно кто, важно, что из этого получилось. А получилась, мягко говоря, ерунда на постном масле. Если можно это сказать о загубленной жизни человека.

Но думать так ей не позволил внутренний голос. Что значит загубленной? Навешивать ярлык, еще не начав ничего делать? Заведомо признать любое свое действие напрасным?