Шаг в будущее - Глория Беван

Теперь, когда отпуск был на исходе, Луизу охватила жажда деятельности, и времени для страдания или сожалений не оставалось. Последние несколько дней прошли в празднествах. В различных домах района устраивали прощальные посиделки в честь Луизы, краткое пребывание которой в южном полушарии подходило к концу. Если бы она могла, то отказалась бы от приглашений – ее не оставляла невыносимая мысль: вдруг придет Фергус? Шли часы, а высокий бородатый мужчина все не появлялся в толпе, тревожный взгляд Луизы прекратил метаться по переполненной комнате, напряжение спадало, и оставалось только безнадежное уныние.

Аккуратно сложенные летние шорты и платья уже в чемоданах, немного места займут последние сувениры, которые Луиза планировала купить в лавке ремесел. Завтра она отправится в Окленд, и оттуда серебристый реактивный самолет унесет ее в Лондон.

Луиза знала, скоро наступит страшившее ее испытание – прощание с Фергусом. Ей и так трудно притворяться, что в ее душе царит полный порядок, даже пока удавалось избегать встречи с ним. Но увидеть его снова и в последний раз… Если бы, думала в отчаянии Луиза, ей не страдать так сильно.

Стоя на коленях у открытого чемодана, она медлила с коробкой акварелей в руке. Луиза планировала взять рисунки в Лондон, но теперь… Несомненно, они хороши, ее лучшие пейзажи, но… При одном взгляде на тихие воды бухты с путаницей мачт и рей, террасных садов слишком остро возвращались воспоминания о местах, событиях, которые она забудет, постарается забыть.

Внезапно Луизу осенило: нужно предложить картины Хюи-те-Рангиора, Дому красивых вещей, на холме у реки. Подписанные местными художниками акварели, которые она видела там, были не лучше ее собственных. Диэнн считала их достойными для продажи туристам, интересующимся историческим районом Новой Зеландии.

Диэнн… Взгляд Луизы стал рассеянным. Как уехать, когда между ней и ее кузиной все еще сохраняется неприязнь? Всю прошлую неделю Луиза надеялась встретить Диэнн на одной из вечеринок. Она хотела залатать брешь, возникшую между ними. Но не получилось – Диэнн все еще избегала Луизу, считая ее виноватой во внезапной холодности к ней Пола. Если бы юная кузина только знала, печально размышляла Луиза, насколько ничтожной была беспечная преданность Пола. «Возможно, Диэнн догадывалась, но, несмотря ни на что, все же любила его. Нельзя в один миг изжить из сердца любовь только потому, что запоздало обнаружили всю подлую натуру вашего избранника. Это не так легко. Подумайте только, кто это говорит!» – Она вздохнула, гадая, почему все ее мысли неизбежно возвращаются к Фергусу.

Пытаясь вытряхнуть из головы блуждающие мысли, Луиза встала и спрятала эскизы в картонную папку. Быстрый взгляд в окно уверил ее, что сегодня Фергус не работает в апельсиновых рощах дяди Джорджа. Она вышла и побрела по извилистой дорожке к плантации, стройная девушка в блестящем платье цвета спелого апельсина, ветер шевелил ее темные волосы, за недели летнего солнца ее лицо, руки и ноги загорели до золотисто-медового оттенка.

Наконец Луиза добралась до двух рам, поддерживавших плети «плодов страсти», которые пригибали под своим весом низкую железную крышу упаковочного сарая.

– Дядя… – Пожилой человек, занятый осмотром этих фруктов, быстро меняющих свой цвет, повернулся на голос Луизы. – Можно я ненадолго возьму автомобиль? Съезжу на причал. Потом, возможно, сделаю один-два визита. Хочу попрощаться со всеми.

– Разумеется. – Внимание дяди Джорджа все еще занимали овальные плоды на глянцеволистных плетях. – Как тебе урожай, Луиза? В Лондоне, ей-богу, такого не увидишь.

– Какая жалость, что ты не задержишься на месяц-другой, – вставила своим ласковым голосом тетя Рени, – и не вдохнешь их аромат. – Она грустно вздохнула. – Нам будет не хватать тебя, Луиза. Может, останешься…

– Жаль, но не могу.

Луиза не понимала себя. Ее терзало абсурдное представление, дикая, отчаянная надежда, что, пока она здесь, что-то может произойти. Чудо, которое все изменит. Предстоящий брак Кери и Фергуса вдруг окажется сном. На заброшенных руинах старого фундамента не будет нового дома в стиле ранчо. И Фергус любит, действительно любит, и нет притворства. Она одернула себя. Что за ерунда? Жизнь, к сожалению, не так проста.

Вскоре Луиза припарковала «крайслер» на широком причале у реки. По высеченным в каменистом береге неровным ступеням она поднялась к красочно оформленным помещениям студии, широкие окна которой выходили на спокойные воды бухты и недавно построенную модель деревни древних маори.

Луиза вошла в зал – вокруг висели корзины с растениями острова, блестящие глиняные сосуды и миски маори, посуда из цветного стекла, фонари.

– Вы говорили, – застенчиво сказала она продавщице, которая с приветливой улыбкой подошла к ней, – что интересуетесь акварельными пейзажами окрестностей?

– Помню. Можно взглянуть?

Луиза открыла картонную папку, и девушка увидела перед собой морской пейзаж. При виде мягких и в то же время пылающих цветов моря, кустарника и неба в ее глазах вспыхнуло восхищение. Продавщица стремительно пролистала пачку рисунков.

– Но они в самом деле изумительны! То, что нужно! Надеюсь, принесете еще? Туристы заходят почти ежедневно.

– Мне жаль. – Луиза покачала головой. – Я уезжаю в Англию, но могу оставить эти рисунки. Можно передать деньги за проданные акварели моей тете, миссис Лэйси.

– Но я заплачу сейчас! Они замечательны.

Луиза улыбнулась:

– Тогда, может, устроим обмен? Я хочу взять в Англию несколько сувениров. К сожалению, они все так уникальны и привлекательны, что трудно выбрать.

– Ищите сколько хотите.

Когда продавщица отвернулась, чтобы обслужить ожидающего покупателя, Луиза пошла бродить среди чарующих витрин. Она задержалась около перламутрового браслета из раковин пауа, осмотрела столик с россыпью изделий из нефрита, изящно оправленного в серебро, золото и марказит. Она надела на палец кольцо с зеленым камнем, нефрит в серебряной оправе засверкал подобно крошечному зеленому озеру, затем повернулась и увидела рядом продавщицу.

Луиза сняла кольцо с загорелого пальца:

– Беру как сувенир, оно словно сделано на меня.

– Прекрасная вещица? – Продавщица радушно улыбнулась и завернула кольцо в упаковочную бумагу. – У маори есть специальное имя для пятнистого нефрита. Они называют его «тот со слезами».

– Правда? – Луиза сморгнула внезапно подступившие слезы. «Всегда будет так? Краткое забвение, потом в самый неожиданный момент – нестерпимая тоска».

Чтобы успокоить боль в сердце, Луиза заставила себя сосредоточиться на бесконечных предметах искусства, окружающих ее. В конце концов она купила нити синих, пурпурных и темно-красных бус из местной глины, брошки радужных оттенков из раковин пауа, кузовки, сплетенные из местного льна, которые, как ей показалось, понравятся ее сослуживицам в художественном отделе лондонского магазина.