Лорена - Фрэнк Слейтер

— Вы и за это тоже отвечаете?

Кэролл оторвал глаза от своего стека.

— Еще нет. Но я уверен, что меня назначат военным командиром вашего района, поскольку я землевладелец.

— Вы хотите сказать, что это дело решенное, правда?

— Это не трудно, если есть, чем платить, и друзья в военном министерстве. В любом случае, я здесь надолго и хорошо знаю ваши лучшие намерения. У нас будет достаточно времени, чтобы разработать наши планы.

— Дэниел, у нас нет никаких совместных планов. Разве вы не слышали ни слова из того, что я говорила?

— Лорена, я слушал внимательно. Это мои слова остались не услышанными. Прежде всего, я люблю вас. И это дает мне право надеяться.

— Нет, если я не испытываю ответной любви.

— Со временем и это придет, — ответил он. — Именно на это я делаю ставку.

— Ради чего?

— Вы женщина, истосковавшаяся по любви. И нам не нужны ярлыки для обозначения того, что мы с вами разделили. Я хорошо знаю, какие трудности вы испытываете здесь, их так просто не удастся решить. Я ведь не тороплю вас.

— И на этом спасибо, — сказала она с подобием улыбки.

— Я бы уехал уже завтра, если бы чувствовал, что без меня вы будет счастливее. Но когда сюда придет армия, вам понадобятся друзья. Вы должны понимать, что я окажусь вам полезным.

— Конечно, я это чувствую, Дэниел. Не считайте меня неблагодарной.

— Возродите Селби. Пусть эта плантация снова станет процветающей. Рано или поздно это произойдет. Тогда мы снесем все преграды и возьмемся за руки.

— Вы действительно воспринимаете все, как уже давно решенное дело, майор Кэролл?

— Нет, Лорена. Но я на это надеюсь. Полагаю, что вы мне хотя бы это позволите.

Лорена из последних сил пыталась не выдать себя голосом. — Мой муж в Атланте. Когда он вернется, я попрошу его дать вам закладную. — Попытка Лорены не достигла цели, и она понимала это: она никогда не могла бы признаться Брэду, откуда в Лондоне взялся этот чек на пятьдесят тысяч долларов. Брэд скорее позволит Селби сгнить, нежели возьмет ссуду у янки.

— Сделку заключили мы с вами, — сказал Дэн. — Ваш муж в этом не участвует.

— Мой муж владеет Селби.

— Но он не владеет вами и никогда не мог владеть. Вы свободны выбрать между нами. Мне нужна женщина, которую Брэд Селби так и не познал, женщина, которую я пробудил к жизни.

Кэролл встал с дивана. Если бы он сделал самую малость и коснулся бы ее руки, она уступила бы. Вместо этого он лишь наклонился, чтобы забрать шляпу и стек с видом человека, который все сказал и не собирается развить свой успех. Эта пауза спасла ее. Когда он сделал шаг к ней, она снова обрела спокойствие.

— Майор, вы хотите слишком многого.

— Возможно. Но меньшее меня не устроит.

— Боюсь, что тогда я должна пожелать вам доброго пути.

— Как вам угодно, Лорена, — ответил он. — Но между нами не будет настоящего мира, пока мы не завершим начатого здесь.

Когда она нашлась с ответом, ее голос звучал хрипло и натянуто.

— Дэниел, почему вы не хотите признать факты? Я замужем за этой землей и мужчиной, который ею владеет. Я принадлежу обоим, словно вьючное животное.

— Это не правда. Это не может быть правдой.

— Пока мне не известны намерения мужа, я даже не способна ясно думать.

— Насколько я знаю, он собирается в Мексику готовиться к новой войне.

— Я не имею права обсуждать планы капитана Селби, — твердо ответила она.

— Как вам угодно, — сказал он. — Вряд ли он будет в этих краях в ближайшем будущем. А тем временем я сделаю все, чтобы стать жителем Джорджии.

— Жителями Джорджии не становятся, а рождаются.

— Это еще один миф, который я намерен развеять.

Она не шелохнулась, когда он перед уходом взял ее руку и поцеловал. Это было мгновенное соприкосновение, но она почувствовала, как ее решимость куда-то исчезает… Только оставшись одна, она еще раз поняла, что выиграла отчаянное сражение за выживание. Майор Кэролл покинул поле боя после того, что в лучшем случае, можно назвать напряженной стычкой. Если продолжить метафору из военной области, он отступил на заранее подготовленную позицию и ждал ее следующего шага. Это было перемирие, и она знала, что он будет строго соблюдать его.

Пока будет длиться это перемирие, ее двум самым большим тайнам ничто не угрожает. Этот захватчик янки не догадался, что она носит его ребенка. Он также не узнал, что она любит его и будет любить до своего последнего дня.

Если хочешь повеселиться,

Вступай в кавалерию…

Капитан Брэдфилд Селби ехал по дороге, ведущей к его владениям, и напевал в такт цокоту копыт. Конь и всадник выглядели довольно усталыми. Песня закончилась меланхолической какофонией, когда он на мгновение остановился у въезда в Гамильтон Хандред и глянул на опустошенный огнем фасад. «Ты, должно быть, еще не протрезвел, — сказал он себе. — Только дурак станет петь среди развалин». Однако на сердце у него было легко, как у школьника, когда он пустил коня галопом и преодолел милю, оставшуюся до столбов его ворот.

Селби пощадили, если не считать хлопкоочистительного завода: Рина сберегла дом целым и невредимым. Об этом он слышал еще в Атланте и обрадовался этому, словно знаку, указывающему путь в будущее. Даже сейчас, когда этот прохвост, особенно в политических делах, стал королем Юга, его дом и земля не потеряли твердую стоимость. Теперь, когда его планы определились и его звезда снова ярко засияла, он мог не обращать внимания на несчастья, постигшие его менее удачливых соседей. Как всегда, в скачках побеждают сильнейшие. Старик Гамильтон оказался слишком немощен, да и прошлое не давало покоя, чтобы отправиться вместе с ним в Мексику. У Мэри Бюэлл не оставалось иного выбора, как носить траурный черный цвет, ютясь в развалинах Гринтри. Совсем по-другому сложилась судьба капитана Брэдфилда Селби и его жены.

На перекрестке он снова остановился. От самой Атланты он скакал с убийственной скоростью и теперь понимал, что у пегого коня под ним уже подкашиваются ноги. Бедное животное заслужило краткую передышку, а всаднику требовалось еще немного времени, чтобы подумать, как лучше посвятить Рину в свой план.

Возможно, ему следовало написать ей из Атланты или хотя бы передать несколько слов через Янси. Конечно, было трудно поверить, что она воспротивилась бы его воле: с первого дня их брака его слово было законом. В том, что Брэду во время войны пришлось дать ей почувствовать вкус независимости, виновата история.

В одном не было никаких сомнений: он покинет Джорджию на то время, пока все не вернется в прежнее русло. Жена разделит с ним блестящее будущее, которое он уже видел в своем воображении. Рина просто должна стать неотъемлемой частью этого будущего. Пока он вспоминал веселый вечер с шампанским, который провел вместе с братьями по оружию, в его голове укоренилась мысль, что на него возложена важная миссия. Пока он думал, эта глубокая мысль вытеснила все другие обстоятельства, включая возникшую после похмелья головную боль, которая отдавалась в висках, словно стук молота по наковальне.