Барон войны - Андрей Савинков

— Хорошо, тогда давайте обсудим прекращение вот этого недоразумения, которое называется войной. Я согласен забыть, что вы первыми напали на меня, и даже на разграбление моего замка и установить добрососедские отношения, — кинул Александр пробный шар.

Однако это предложение вызвало у оппонентов только задорный смех.

— Насмешили вы нас, барон, — картинно вытирая выступившие слезы прокомментировал барон трех лилий. — Войну, как вы это назвали, прекратить мы конечно можем. Вот только условия у нас будут несколько другие.

— Попробуйте удивить, — нахмурился Серов. Не нужно было быть провидцем, чтобы предсказать, что озвученное ему не понравится.

— Легко, — пожал плечами барон Арант. — Замок Крастера мы, конечно, заберем вместе со всем баронством. Впрочем, самого мальчишку вместе с семьей можем вернуть, пользу от него все равно — чуть.

— Он жив?

— А что ему будет? Уже даже почти здоров. На молодом все быстро заживает. Дальше, — барон Арант явно наслаждался моментом, с другой стороны, винить его за это было сложно. — Замок Нуриф с баронством тоже отдайте пожалуйста. Ну и виру за оскорбление в тысячу корон, и будем считать, что мы в расчете.

— Оскорбление? — Немного офигев от такого списка «аннексий и контрибуций» переспросил Александр. — Это вы о чем?

— Ну как же, как же! — Притворно удивился барон с тремя лилиями на щите, — а чьи это войска в прошлом году у меня под стенами замка гуляли? Мне кажется, это весьма честная цена, тем более что человек вы богатый, и сумма для вас отнюдь не неподъемная. Кстати цените — последнее не отбираем.

— Да, — согласился Александр, — ценю.

В воздухе повисла пауза, в течение некоторого времени Серов лихорадочно обдумывал предложение соседей. Понятное дело не в том ключе, чтобы согласиться — ладно бы это действительно закончило войну и закрыло проблему, скорее только спровоцирует всех вокруг начать разрывать ослабевшего врага — больше с точки зрения осознания, действительно ли они так уверенно себя чувствуют или просто берут «на понт». Может еще есть какой-нибудь припрятанный в рукаве козырь?

Покрутив мысль и так, и эдак, капитан пришел к выводу, что «рыжие» просто рассчитывают, что в обозримом будущем Серову будет не до них, и с этим сложно не согласиться. А значит проблему хорошо бы решить здесь и сейчас, не переводя ее в «хроническое» состояние.

А потом буквально за несколько секунд Серов принял решение, за которое ему еще очень долго будет стыдно. В конце концов у каждого человека есть определенные «красные линии», за которые он старается не переходить. Кто-то свято чтит уголовный кодекс, кто-то десять заповедей, кто-то живет по понятиям — для каждого человека набор того, что делать нельзя разный, однако то, что сделал Александр было не хорошо по любым меркам.

Капитан молча, одним отработанным за годы движением, достал из кобуры верного, не раз его выручавшего «Стечкина» и, зажав спусковой крючок, одной очередью перечеркнул всех четверых приехавших на переговоры баронов.

Как это часто бывает, итоги спонтанных действий оказываются совсем не те, на которые ты рассчитываешь. Оно, конечно, ни один план не переживает начала битвы, но ведь это не значит, что планировать не нужно совсем…

Вот и в описываемой ситуации результат стрельбы оказался не совсем таким, на который рассчитывал Серов. В этот раз огнестрел показал себя не настолько ультимативным козырем, как он привык. Барона Арант спасла богатая, даже на вид дорогая кираса, от которой пули с искрами срикошетили в стороны. Демоны знают, что это за доспех такой, способный выдержать выстрел в упор — может это какая-нибудь гномья работа или магический амулет сработал, выручив хозяина, — однако высокий блондин знакомство с огнестрелом пережил без потерь.

Чего, собственно, не скажешь о бароне Чакстер, которому пуля попала в открытое забрало и таким образом поставила точку в жизни владетеля. Та же судьба постигла барона Войверт, у которого такой замечательной кирасы не оказалось, а обычная, пусть и позолоченная с нашитыми на груди мелкими пластинами, кольчуга девятимиллиметровую пулю выдержать оказалась не способна. Получив три попадания — два в грудь и одно в шею — барон с предсмертным хрипом начал заваливаться на левый бок.

Последним из четверки, стоящим крайним справа, был барон Сунрак и ему опять же очень повезло. Его лошадь, напуганная первыми выстрелами, дернулась назад и большая часть пуль предназначавшихся этому феодалу прошло мимо. Лишь одна попала в левое предплечье и, пройдя навылет, особого ущерба организму не нанесла: по меркам местных, привыкших к глубоким рубленным ранам от клинкового оружия — глубокая царапина, не больше.

Все эти события хоть и описываются долго, однако произошли буквально да какие-то одну-две секунды. При этом реакция на выстрелы у всех присутствующих была совершенно различная. Не ожидавшие такого бойцы Серова некоторое время промедлили, не зная, что им делать, нападать, отступать или не мешать, в то время как оставшиеся в строю противники таким вопросами не задавались

С диким ревом барон Арант потащил из ножен меч — здоровый полутораметровый клинок, которым кто-нибудь поменьше мог бы пользоваться как копьем — и ткнув пятками лошадь попытался одним ударом располовинить Александра на две неравные части. При этом Серов, не ожидавший такого исхода и все еще державший в правой руке пистолет, сам достать меч определенно не успевал. Единственное, что он успел сделать это поднять левую руку и активировать воздушный щит, на который и принял вражескую атаку.

В следующее мгновение развернувшийся из магической перчатки щит, нижним краем уперся в шею лошади, на которой сидел Серов, и неожиданно для барона срезал ей голову подобно огромной гильотине. При этом заряд энергии в артефакте закончился, мерцающая пленка щита мигнула и погасла, а Александр полетел на землю потеряв под собой надежную опору.

Тут бы и закончился бурный жизненный путь попаданца, однако барон Арнант тоже замешкался на секунду: его с ног до головы забрызгало кровью невинно убиенной лошади, залив в том числе и лицо, поэтому повторный широкий горизонтальный удар мечом вслепую в надежде достать ускользающего противника просвистел в нескольких сантиметрах от цели но результата не возымел.

Капитан в свою очередь в последний момент успел вытащить ногу из стремени и достаточно мягко приземлиться на траву — спасибо укрепляющим зельям и тренировкам — после чего получил пару секунд чтобы осмотреться и достать из ножен гномий клинок.

Ситуация меж тем складывалась паршивая. Барон Сунрак не смотря на рану сумел отбиться от двоих напавших на него Александровых бойцов и повернув коня во весь опор теперь скакал сторону своего войска. Оставшийся боец, который нес знамя, не позволил себе бросить явно мешающее ему полотнище на длинном древке и из последних сил отбивался от решивших не преследовать удравшего барона дружинников.

Барон же Арант приведя себя в порядок и получив вновь возможность ясно видеть уже примеривался как бы все-таки достать Серова своим полутораметровым дрыном. Александр тоже успел достать меч, вот только вступать в поединок один на один у него не было никакого желания. И дело было даже не в том, что упавшая на левый бок лошадь придавила притороченный к седлу щит, без которого выходить на боле боя — дело, мягко говоря, не благодарное. Гораздо больше капитана напрягала вражеская конница, которая, увидев, что лидеры похода попали в переплет, бросилась вперед на помощь своим владетелям. Можно быть десять раз мастером меча, однако это никак тебе не поможет от того, чтобы быть затоптанным сотней всадников. Слишком уж разные, что называется, весовые категории. При этом до своего лагеря те же три сотни метров своими ногами он туда добежать не явно успеет. Опять же как не усилий организм зельями, а лошадь ты на короткой дистанции не обгонишь, слишком уж физиология разная.