Дарки - Алекс Кошкин

сердцем оказался. На пережил удар ножом по ниже живота и от сердечного разрыва сам помер. И все для того, чтобы другая дочка барона на против, замуж за баронство, где я был вышла. А та что замуж вышла раньше, за мага своего замкового выскочила. Я с ним вместе полгода был, и точно знаю, что без веской причины он бы на такое не пошел. У него уже две жены было. Оба раза разбитое сердце, кошелек и куча проблем. Последний раз собаками гнали, с земель покойного любовника его жены. Как Темиш так попался вообще не предположу!

Любава поставила кружку холодного напитка. Пироги и так стояли на столе.

— Любава пока тут по будет. В ее родном городе опасно. Оттуда сегодня маг прибудет, этих в подвале забрать.

— Это же хорошо! Тут море, солнце, ты, воздух лечебный. Скорее поправится.

— Поправится. Знаешь как твой кот напугал ее. Да и ты, в таком виде. Тебя и не узнать было.

— Нечего дома сидеть, как в темнице. Хоть по берегу по гуляйте.

— А ты куда намылился?

— Надо по городу пройтись. Работы по искать.

— Утром все спят.

— Так и я не утром. По ем и тоже завалюсь в саду. Ну а потом.

Весь завтрак все так и молчали, поглядывая на Дарки. Каждый думал о чем то своем.

— Господин Темный! Господин темный! Помощь ваша в борделе нужна! Мамка послала, просила быстрее звать! — пацаненок был мелким, немного чумазым, но в общем выглядел прилично. Не прилично тут выглядеть не разрешалось.

Пока Хмара буравила глазами Марика, Дарки подскочил, и был таков.

Пацан нервничал и вел вперед. Дарки тоже нервничал. Так что и плащ раскрыл и наготове был. Но пацан завел не куда то а прямо в бордель. Не лучший, судя по виду, не в центре, но с вывеской.

— Здравствуйте девочки — по здоровался Дарки.

— Нам сюда!

В подсобных помещениях слышался плачь и вскрики пацана. Ему явно делали больно.

— Я привел!

В комнату Дарки входил во все оружия. С посохом и готовый атаковать. Но кроме блядей и плачущего пацана тут никого не было. Пацан держал руку в ведре. Ведро иногда булькало.

— Покажи господину магу — сказала женщина. Ее вид был куда хуже, чем у сына.

— Больно!

Дарки сам заглянул в ведро. Пацан держал золотую монету. Монета пульсировала, и тогда вокруг нее начинала бурлить вода, а пацан орать.

— Украл?

— Нашел! — сквозь слезы обиды выдавил тот.

— Прижми ребенка к себе.

Женщина прижала. Дарки одним движением левой руки вытащил руку пацана и положил на стол. Другой рукой в одно движение вытащил из плаща большой меч и рубанул руку.

Крик был такой! И женщина, и пацан который привел Дарки, и даже тот с монетой, все орали.

— Отрастить проще.

Из темноты плаща показались бинты с письменами. Пацан хотел дернутся но Дарки крепко держал его обрубок. Половина пальцев там еще осталось.

Пацан отрубился почти сразу. Но не тот что был без половины пальцев, а другой. Покалеченный в ужасе смотрел, как бинты принимают форму его руки со всеми пальцами и твориться какая то магия. От этой магии пацану сильно плохело, и тошнило. И даже когда свитки нехотя отползли обратно в тьму, лучше ему не стало. На свою новую руку он смотрел раскрыв рот. Новые пальцы отличались. Они были розовыми, без следа мозолей и с не отгрызенными ногтями.

— За воровство у нас рубят руки. Надо быть дураком, чтобы красть в городе полном магов. А если бы это был не золотой, а меньше? Чем бы ты со мной расплачивался? Лучше давай другую работу ищи. Не уж то мамка не пристроит? Ученик что ли никому из клиентов не нужен?

Пацан хлюпал носом и смотрел в пол.

— Спасибо.

— Пожалуйста. — Дарки отодрал уже загоревшиеся пальцы от монеты и выбросил в стоящее под рукомойником ведро.

— Господин маг, я с мамкой по говорю. Вдруг работа есть. А то давно вроде планировали.

Следующие два часа Дарки проверял шлюшьи амулеты, от беременностей и прочих болезней, снимал проклятья, и всячески приводил заведение в порядок. Даже вывеску заклял, что бы ярче была.

— Хороший день! И мне и вам — улыбнулся Дарки, получая плату.

В зал вышла огромная толпа детей, прятавшихся оп подсобкам, и выстроилась, перед магом.

— Дарки, а проверьте сразу на дар? А то с тех пор, как прошлый темный уехал, никого не проверяли.

Дарки свалился в кресло.

— Подходите по одному. Светлый, темный, светлы, Светлый, человек, темный… Да как то много.

— Амулеты на магах иногда сбоят. Профессиональные риски. По этому вашим дороже.

Выходя из борделя, Дарки повернулся к косяку, и стал магичить. Девушки немного удивились. А потом Дарки ушел. На косяке осталась очень замысловатая темная печать. Под ней слово «Проверено», и дата и подпись Маг города, Сокрушитель Дарки. Как бы и не по прозвищу, как отступник, и не только имя, как у порядочного.

— Господин Сокрушитель Дарки, а проверьте и мое заведение! — женщина была немного запыхавшейся. Видимо догоняла.

— С удовольствием. Печать, залог спокойствие клиентов. Амулеты тоже делаю, кому нужно. Мои без мага можно одеть. Только представься и все.

Печать была не личной. Так в школе магии светлые помечали оранжереи, где провели все нужные работы. Пасынкование, подкормку, заклятия от вредителей. А то учеников много, могли и одну теплицу два раза пройтись. Дарки подумал, что это будет смешно. Но главное, он заявлял свои права. Подписывался своим именем. Кто бы не работал тут по тихому до него, это был вызов.

До конца дня, Дарки получил заказы на все заведения. Шлюхи сами звали его на досмотр. А проклятье иногда прятались в очень труднодоступных местах. В одном не самом опрятном бардаке даже куклу на увядание нашел. Уничтожил прямо по середине улицы при всех. Девки и особенно хозяйки ревниво смотрели что кто делал из товарок.

Дома Хмара смотрела на Дарки не очень довольной. Марик напротив, явно понимал что Дарки делает. А может и Хмара понимала, по тому и не была довольной. Любава носилась веником, по дому, таская горшки. Уже и подмести успела. На венике было ее заклятье.

— Как работка? — Спросил Ромашка.

— Привычная. Заведения опрятные, ничего такого. Все держатся в чистоте. В храм по воскресеньям кается ходят. Иначе светлых не заманить. Когда тут темный был, то он и заведения проверял. Сейчас я взялся. Я там на каждом печать подпись и дату поставил. Что бы посетители знали. Заработал хорошо.

— Они еще и платят? —