Фабрика кроликов - Маршалл Кэрп

Не обнаружив таблички «Парковка для бедных», я решил держаться двух автомобилей – черного «линкольна-навигатора», принадлежавшего, очевидно, Карри, и ярко-красной «мазды» с открытым верхом, показавшейся мне подходящим средством передвижения для Эми. Терри припарковался поближе ко мне.

Мы поднялись по широким мраморным ступеням и остановились перед двойными дверьми всего каких-то пятнадцати футов высотой. Придверный коврик, по площади превышавший мою гостиную, ободрил нас надписью «Добро пожаловать в „Шпалерную Розу“!». Ясно, простой порядковый номер не для такой усадьбы. Ей полагается настоящее имя.

Одна из дверей открылась прежде, чем мы успели позвонить. На пороге стоял азиат во фраке.

– Добрый вечер, джентльмены, – поклонился он. – Меня зовут Герберт Лю. Мистер Роуз ждет вас.

Я быстро огляделся. Холл, или вестибюль, или как там у них принято называть пространство непосредственно за входной дверью, навскидку был немногим меньше стадиона. Над нами, футах в пятидесяти-шестидесяти, сиял витражный потолок; к сожалению, на улице уже стемнело и я не смог оценить его по достоинству. С потолка свешивалась люстра, более уместная в оперном театре – самые длинные из бронзовых и хрустальных прибамбасов позвякивали в двадцати футах над нашими головами.

Перед нами была лестница. Не тривиальная спиральная мраморная лестница – из тех, что считает своим долгом возвести каждая свежераскрученная голливудская звезда, – но сияющая, зовущая лестница из полированного красного дерева, которая начиналась в центре холла и разветвлялась вправо и влево словно макет «игрека» в миллион долларов.

– Два слова, – прошептал Терри. – Офигеть!

Терри вырос в крохотной квартирке в Бронксе – неудивительно, что его нервной системе не под силу такие встряски. Ладошки у Терри потеют, сердчишко чуть не выпрыгивает, навыки устного счета испаряются из памяти.

– Это одно слово, Терри. – Я попытался оказать первую помощь. – Дыши глубже. Приступ сейчас пройдет.

У мистера Лю не было времени на эмоции копов.

– Мистер Роуз и остальные джентльмены ожидают вас в Главной библиотеке, – произнес он.

В какой-какой библиотеке? Это что же, по дому еще несколько библиотек разбросано – точнее, по сравнению с Главной, библиотечек? Интересно, как занятой человек находит время на чтение?

Мы последовали за мистером Лю, настолько жилистым и пружинистым, что даже фрак на нем смотрелся словно кимоно с черным поясом. Наверно, работает над своим телом в одном из тренажерных зальчиков, отведенных для персонала. Мистеру Лю, казалось, лет пятьдесят, пожалуй, даже шестьдесят, однако по его манере держаться я понял: сколько бы ему ни было, он защитит крепость Роузов от любого вторжения. Я поискал глазами красноречивую выпуклость в районе бедра – если кобура и имелась, то была искусно замаскирована. В конце концов я решил, что руки мистера Лю столь же смертоносны, сколь и любая пушка, и при этом с ними не в пример проще пройти таможенный контроль. Должность дворецкого явно служила мистеру Лю прикрытием для деятельности телохранителя.

Мы двигались на приличной скорости, и я лишь мельком видел картины, скульптуры, хрусталь и антикварную мебель, какие мне почему-то не попадались, когда я подбирал в ИКЕА обстановку для усадьбы Ломаксов.

Стеллажи в Главной библиотеке проседали под томами в кожаных переплетах, пол – под строгой дубовой мебелью, а потолок – под лепниной. Однако я к тому моменту уже устал отслеживать декор и фиксировать пафос и с нежностью думал о своем непретенциозном домике. Терри, напротив, продолжал пускать слюни.

Наши новые лучшие друзья, Эми и Карри, беседовали с симпатичным брюнетом лет сорока пяти, очень смахивавшим на Айка Роуза, виденного мною на обложке «Форчун». Правда, тому, с обложки, было не более сорока четырех.

– Здравствуйте, господа, – произнес он, поднимаясь нам навстречу и пожимая руку сначала Терри, затем мне. – Меня зовут Айк Роуз. Добро пожаловать в мой дом. – Голос у него оказался сильный, звучный и не терпящий возражений. Голос полузащитника в теле жокея.

При приветствии я тактично не подал виду, что в жизни мистер Роуз гораздо ниже ростом, чем на фотографиях, и про себя порадовался тому факту, что он живет там, где живет, я также живу там, где живу, и каждый из нас с нежностью называет свое жилище домом. Правда, в случае мистера Роуза правильнее было бы сказать: «Добро пожаловать в мой особняк за сто лимонов», – а в моем случае: «Добро пожаловать ко мне в нору».

– Я попросил моего секретаря Ричарда вести нечто вроде протокола нашей беседы. Надеюсь, вы не возражаете?

Ричард сидел в кресле с планшетом на коленях. На вид одних лет с Роузом, он демонстрировал кашемировый пуловер оттенка сливочного масла и кремовые брюки в стиле casual (раз в десять дороже моих штанов), а также тысячедолларовые кожаные туфли и наручные часы «Патек Филипп», по стоимости сопоставимые с моей годовой зарплатой. Видали мы таких секретарей. Скорее всего Ричард – адвокат Роуза, номинально не принимающий участия в совещании, дабы не засветиться в официальных полицейских отчетах. Ричард не потрудился оторвать задницу от кресла, чтобы пожать нам руки.

Роуз предложил выпить, мы вежливо отказались. Затем он произнес: «Садитесь, господа», – и мы несколько растерялись среди многочисленных диванчиков, кушеток, козеток и пуфов, там и сям расставленных по библиотеке. Наконец мы уселись. Прелюдия кончилась.

– О сути происходящего, – произнес Роуз, – мне известно от Брайана и Эми. От вас я желал бы узнать, каковы наши перспективы.

– Сэр, – начал я, – не сомневаюсь, что отдельные политические деятели рассматривают вашу компанию как эффективного налогоплательщика, а вас лично – как субъекта финансирования предвыборной кампании. Не сомневаюсь также, что такие политические деятели ожидали бы от меня политически корректной десятиминутной речи о том, как мы делаем все возможное, дабы отдать в руки правосудия лицо или лиц, ответственных за два отвратительнейших преступления… и так далее в том же духе. Но поскольку вы человек занятой, позвольте только заверить вас, что данному делу действительно придают особое значение и мы действительно делаем что можем. Таким образом, я сэкономлю вам девять минут пятьдесят секунд, а заодно избавлю от политкорректной бодяги.

Роуз улыбнулся:

– Благодарю вас. Если политики спросят, что вы делали в моем доме, я дам им полный отчет о вашей десятиминутной, согласно регламенту, в высшей степени политкорректной речи. Итак, я вас внимательно спрашиваю.

– Когда стало известно об извращенных склонностях Элкинса, мы сочли убийство результатом мести родителей одной из его жертв. Однако после убийства Ронни Лукаса и появления в материалах следствия второго флипбука мы сосредоточили внимание на лицах, предположительно желавших отомстить вашей компании.

– Вы уже говорили с Дэнни Игом? – спросил Роуз.

– Нет, но он первый в списке подозреваемых, который всего несколько часов назад предоставил нам Брайан. – Я решил не сообщать Роузу, что мой собственный отец заподозрил Ига, еще когда живехонький Ронни Лукас ужинал в семейном кругу и занимался сексом с любимой женой.