Обман - А. Брэди

Я сдергиваю с пачки ленту ДПЗ, и файлы разлетаются, как раскрытый аккордеон. Они сложены по отделам, и, хотя меня так и жжет любопытство, я сдерживаю себя, откладываю в сторону файлы своих коллег и пытаюсь создать организованную и логичную систему написания резюме. Надо скорее перенести что-то на бумагу, на случай, если Рэйчел решит проверить, взялась ли я за работу, и я начинаю с самого скучного: техники, уборщики и рабочие кухни. Затем пойдет охрана, санитары и медсестры и, наконец, самое сладкое: я покопаюсь в заключениях старшего медперсонала.

Весь мой мозг занимает только одна мысль: Трэвис и доктор Брукс дали нам всем пропуска, позволяющие пройти куда угодно, и никто не узнает обо мне правду. Не знаю, что я буду делать, если открою свой файл и прочитаю в заключении, что никуда не гожусь. Поэтому я засовываю папку со своим именем на самое дно, под все остальные.

Дэвид все еще проводит вместо меня групповой сеанс. Скорее всего, по окончании он придет ко мне рассказать, как все прошло. Я потрачу десять минут, может быть, пятнадцать, а потом мое расписание большую часть дня свободно. У меня назначено несколько индивидуальных сеансов, мне надо поработать над историями болезней и сделать еще пару дел, но вместо этого я вешаю на дверь табличку «Идет сеанс», врубаю на полную мощность прибор «белый шум» и расчищаю стол – убираю все другие бумаги и разную дребедень. Вытаскиваю телефон: там сообщение от Эй Джея – как обычно, ряд эмодзи с намеками – улыбаюсь и выключаю его. Сейчас мне нельзя отвлекаться. Я кладу перед собой две ручки – красную для заметок, черную – для резюме, и пачку листов с официальным логотипом «Туфлоса». Все, я готова приступить к делу.

В каждой папке содержатся результаты тестирования и наблюдений, а также краткое обобщение и выводы. Отдельно идут результаты собеседований. Ко всему этому прилагается история работы в «Туфлосе» и резюме, которые мы писали при трудоустройстве.

После того как Трэвис и доктор Брукс завершили свои исследования и изложили их итоги, Рэйчел по идее должна прочитать их заключения, написать свое резюме по каждому члену персонала и вынести решение, оставить его на работе или перевести на другую должность. Но теперь это моя задача. Настоящие заключения экспертов из ДПЗ будут добавлены к нашим личным делам, что хранятся в архиве, и, возможно, их никто никогда не увидит. В ДПЗ будут посланы только отчеты Рэйчел. Мои отчеты.

Я открываю первую папку. Сальваторе Вальбуэна, рабочий-техник. Десять лет службы в психиатрическом центре «Туфлос». Образование? Диплом об окончании школы. Заключения по тестам и собеседованию? Ничего, что следует принять во внимание. Вывод: пригоден к выполнению текущих обязанностей. Я наскоро царапаю какие-то заметки, аккуратно закрываю папку и кладу ее на подоконник, лицом вниз.

Продолжая листать папки, я вижу, что почти весь технический персонал получил такие же заключения – кроме Карлоса, который очень странно и непонятно ответил на все вопросы тестов и собеседований-интервью, так что сделать из всего этого какие-то выводы оказалось невозможно. Объяснение тут простое – Карлос не говорит по-английски, а ни доктор Брукс, не Трэвис не знают испанского. И вместо того чтобы сделать свою гребаную работу, они просто провозгласили, что он «пригоден к выполнению текущих обязанностей». Чтобы показать свою дотошность и внимание к мелочам, я беру красную ручку и большими буквами пишу, чтобы в следующий раз ДПЗ предоставил тем, кто не слишком бегло говорит по-английски, доктора со знанием испанского языка. Ну что, видите? Я вполне способна выполнить это задание.

Я читаю заключения, просматриваю результаты тестов и не могу не задаться вопросом: они что, усреднили баллы тестирования? Может, кто-то показал хорошие результаты, кто-то плохие, но было решено все более или менее сравнять? По моим прикидкам, примерно половина из нас – абсолютно чокнутые люди, и если сюда мы, возможно, пришли нормальными, «Туфлос» весьма эффективно это исправил. Взять хотя бы Рэйчел, образец нормальности и психического здоровья, – в данный момент она просто расползается по швам. Может ли такое быть, что специалисты из ДПЗ сделали нам скидку? Учли уровень стресса, который возникает в подобном окружении и при таких нагрузках? Взяли на себя ответственность и дали некоторым из нас послабление, чтобы мы не вылетели с работы, пока вокруг бушует океан финансовой неопределенности?

Я разобралась почти со всеми заключениями по вспомогательному персоналу, одинаково монотонными и неинтересными. Теоретически мой рабочий день окончен, и я могу пойти домой и открыть бутылку вина. Холодного вина. Или две бутылки. И спокойно покурить. Но прежде чем я начинаю собирать вещи, меня неожиданно охватывает любопытство, и при всем желании я не могу с ним совладать.

Из-под аккуратно сложенных папок я вытаскиваю свою и кладу ее сверху. Несколько секунд сверлю ее взглядом, думая, хватит ли у меня воли и веры в себя, чтобы ее открыть. Папка лежит наверху, следующая в очереди, а я все сижу и собираюсь с силами. Где-то у меня был припрятан огромный пакет с бухлом. Куда к черту я его задевала?

Я засовываю свою папку, к которой так и не притронулась, обратно, под все остальные, и сбрасываю туфли. Нет, пока я еще не могу прочитать о себе всю правду. Я кладу все оставшиеся заключения на пол, снимаю с крючка пальто и сооружаю для себя маленькое гнездышко. Пальто послужит подушкой. Судя по тому, что я увидела в других папках, это будет настоящее развлечение. Я уже готовлюсь хорошенько посмеяться, начав с Джули, но вдруг слышу стук в дверь.

– Это я. Ты еще не ушла? – Я вылезаю из гнезда и открываю Дэвиду дверь. – Привет. Чем ты тут занимаешься?

– Привет. Да делала кое-что для Рэйчел, она попросила помочь. – Я даже не могу сказать Дэвиду, что мне чудом представилась возможность спастись. И не могу признаться, что собираюсь сделать с собственным заключением. – А ты что здесь завис?

– Я уже иду домой. Просто хотел тебе сообщить, что твой сеанс прошел без каких бы то ни было событий. Хотя, возможно, тебе нужно проверить ситуацию с Шоном и его лекарствами. По-моему, он их не принял. Или вообще не принимает.

– Хорошо. Спасибо, Дэвид. – Я машу ему рукой на прощание, он закрывает дверь, и я возвращаюсь к папке Джули.

Я выуживаю ее резюме и проглядываю информацию, выделенную жирным шрифтом. Адрес – Верхний Ист-Сайд, высокий этаж, почтовый индекс 10021. Ну, естественно. Она решила указать в резюме свой средний балл в магистратуре! Господи боже, какой поцелуй в задницу. Она окончила колледж, когда я уже защищала диссертацию. Ей всего двадцать восемь лет. Ученая степень, работает в «Туфлосе» в течение двух лет. Три ее предыдущих места работы – реабилитационные центры. Ни на одной она не задержалась дольше чем на шесть месяцев. Я вижу копии двух характеристик. Первая была написана после полугодовой практики, вторая – год спустя. Все выглядит довольно прилично; по всем параметрам Джули получила в основном три или четыре балла по пятибалльной шкале. Но меня куда больше интересует раздел «Комментарии».