Арсенал ножей - Гарет Л. Пауэлл

Люси стояла, закатив глаза вверх так, что открылись белки. Теперь глаза моментально сфокусировались.

– Есть хорошие новости.

– Ты послала сигнал?

– Да, и получила ответ.

У меня перехватило горло.

– К нам идет корабль?

– Он уже здесь, дорогуша. Совсем рядом. Мы с ним поболтали.

Сантос облегченно выдохнул. Эддисон, еще не смея поверить в удачу, перевела дыхание.

Бернард, ссутулившись, буркнул:

– Самое время, черт побери.

– Они посылают к нам людей, – продолжала, ни на кого не глядя, Люси. – Нам надо выйти на рандеву.

– Где?

– Они заходят через стыковочный отсек четырьмя уровнями ниже нас и в километре по ходу движения.

– Ты сможешь провести нас туда без потерь?

– Из кожи вылезу!

Мы построились тем же порядком: я шел первым, Эддисон последней. Люси чуть не наступала мне на пятки, чтобы на перекрестках подсказывать, куда свернуть. Сантос при поддержке Дальтона хромал в середине. Пока что кок держался неплохо, но Дальтон шепнул мне, что дал ему последнее болеутоляющее из аптечки. Если действие лекарства прекратится раньше, чем мы окажемся в безопасности, Сантос не сможет двигаться дальше. Он держался бодро-весело, но я знал, что сапог у него полон крови и вся нога в огне. Крепче сжав свою антикварную винтовку, я неслышно выругался. Помоги мне боже, я должен был любой ценой довести кока до судна Возврата. И остальную команду. Слишком многих я уже потерял и никого не собирался оставлять в этом летучем капкане.

За следующим поворотом нам открылась большая пещера, заполненная переплетениями ржавых труб. Из стыков протекала вода, с шипением вырывался пар. Одни трубки, медные, были тонкими, как карандашик, другие, из прочного черного пластика, я не сумел бы обхватить руками. Ни крыши, ни стен не видно. Сквозь эту путаницу вели металлические мостки. Местами нам приходилось пригибаться, а то и пробираться ползком.

На другой стороне перед нами открылась большая галерея: вдоль каменных стен выстроились статуи, золотые с виду. Каждая футов тридцати высотой, изображали они, кажется, обычных нимтокцев мужского и женского пола. Крылья у всех сложены за спиной, тела в просторных блузах и килтах перехвачены свободными перевязями, и позы вольные, непринужденные. Эти нимтокцы не строили из себя героев, они просто стояли компанией, не обращая внимания на окружение. Кто-то держал руки в карманах, кто-то пил из горнов. От них исходило чувство покоя. В слабом освещении представлялось, что золотая кожа светится изнутри. Гладкие клювы блестели. Мы, проходя у них под ногами, почувствовали себя малышами, пробравшимися на прием с коктейлями. Внутренняя деликатность заставляла всех понижать голос и ступать тихо, словно опасаясь потревожить огромных птиц. Мы уже столько навидались, что вряд ли бы кто удивился, если бы статуя вдруг ожила и замахнулась на нас крылом. Во всяком случае, Эддисон и Бернард особенно крепко сжимали винтовки, пока мы пробирались между когтистыми лапами гигантов.

– Это еще что? – шепотом спросил я.

Люси взяла меня за руку.

– Строители, – ответила она. – Строители и конструкторы этого судна, и еще те, кто задумал и возглавил экспедицию.

– Они наставили тридцатифутовых памятников самим себе?

Я невольно поднял брови. Повидал я честолюбцев на своем веку, но те являлись скромнягами рядом с нашими птичками.

– Это была их первая межзвездная экспедиция. – Люси крепче и настойчивей сжала мою ладонь. – Ничего подобного еще не бывало. Они выжгли ради нее большую часть своей экономики. Дошло до войн за ресурсы. Лидеры экспедиции вознамерились стать как фараоны. Они провозгласили себя воплощенными в смертных телах богами. Иначе не заставить было народ завершить проект.

Я оглядел каменные стены, вообразил мили пустынных коридоров и бессчетные голые пространства.

– Не сильно им это помогло, да?

– Их погубила гордыня, – улыбнулась Люси. – Они спали, когда разразилась война между разными группировками их последователей. После того как разнесли системы корабля, одних «богов» убили в их саркофагах, других порвала на части разъяренная толпа. Кое-кто из последних был предан и распят своей стаей. А в конце концов не осталось никого.

Она привстала на цыпочки, чтобы коснуться кончиками пальцев щиколотки ближайшей статуи, и сказала:

– Нимтокцы все равно почитают их как героев трагедии, а этот корабль – как чудо инженерии своей эпохи.

– Вот черт!

– А вы собирались вломиться сюда и разграбить все, что сумели бы унести.

– Да, собирались.

Люси пожала плечами и словно бы обратилась к возвышавшейся над нами фигуре:

– Похоже, не одних этих древних нимтокцев гордыня довела до беды.

Выбравшись из леса статуй, мы увидели перед собой провал широкой шахты.

– Ничего себе! – ахнула Эддисон. – Не меньше километра в глубину.

Люси все еще держалась за мою руку.

– Куда теперь? – спросил я.

– Наверх, – указала она пальцем. – Метров сорок.

Я задрал голову, чтобы заглянуть выше. Изогнутые стены шахты уходили в бесконечность.

Бернард остановился рядом со мной.

– Есть тут переходник, или лифт, или еще что? – спросил он.

Люси помотала головой:

– Нет, этот путь единственный.

– И как туда поднимались нимтокцы?

– Взлетали.

Бухгалтер сердито фыркнул:

– Ты, может быть, не заметила, но у нас крыльев нет. Маневровые ранцы мы бросили, и антигравитационными поясами не запаслись.

Люси съежилась от его обвиняющего тона, спряталась за меня, как напуганный малыш.

– Эй! – прикрикнула Эддисон. – Хватит, отвяжись от ребенка!

Бернард вызверился на нее. Щеки у него раскраснелись, а руки стиснули приклад винтовки. Я ждал, что он сейчас замахнется, но Бернард был не тот человек. Он просто прошагал назад по коридору и уселся спиной к стене, бормоча себе под нос.

– И вообще, – сказала ему вслед Эддисон, – будь у нас деньги на АГ-пояса, не пришлось бы ввязываться в такую дурацкую работу.

Кинжальный флот делился со мной новостями. Со всей Общности шли известия о белых кораблях. Съемки с наружных камер перемежались сообщениями от непричастных сторон. Там, где армада палила, она била крепко и без пощады. На круглых стенах рубки я видела последствия баталий. Испаряющиеся с орбиты ракетные установки; немилосердно уничтоженные без предупреждения вооруженные торговые суда; военные верфи, превращенные бомбардировками в облака блестящих обломков; оборонительные орбитальные платформы, сметенные, как лесной пожар сметает сухие листья. И в голове у меня была одна мысль: «Хорошо». После тысячелетних войн и кровопролитий мы все-таки научимся вести себя как цивилизованные люди. Оружие, которым мы веками терроризировали сами себя – орудие деспотизма и массовых убийств, – наконец вырвали из наших рук.