Зубы настежь - Юрий Никитин

– Может быть, – согласился Куцелий нехотя. –Наверное. Хотя, конечно, не нам судить Творца за его промахи. Возможно, это емузачем-то надо.

– Да знаем, зачем, – хмыкнул я.

Куцелий метнул на меня предостерегающий взгляд. Я самощутил, что сказанул лишнее, а весь металл на мне начал накаляться, прижег дажепо-бегемотьи толстую кожу. Я чувствовал, что если не прикушу язык, то вот-вот скриком брошусь живым горящим факелом вон из комнаты. Хорошо, если на выходедругие ученики, опомнившись, ухватят и собьют пламя, а если поддадутсянесвойственной интеллигентам, но вполне понятной неприязни всякого мужчины кболее сильному, красивому и дерзкому...

Я вздохнул, жар моментально остыл, а Куцелий заговорил темже монотонным голосом:

– Если же пойти от нашего королевства влево, то загорным перевалом пойдут земли странного народа аллопанов, которые проводятжизнь в созерцании Незримого и Невидимого, кормятся травой и камнями, возносятжертвы Великой Клит-оф-Деп, что воздает им... ну, словом, воздает. С нимиграничат владения королевства Странствующих Звезд, где всегда ночь, всегдахолодный ветер, а земля покрыта инеем... Но еще дальше простирается зеленаядолина, по которой носятся отважные амазонки, что никогда не щадят мужчин... заисключением короткого периода спаривания. Но и тех мужчин после периодаспаривания, но перед периодом гнездования, они убивают быстро и безжалостно, асамых умелых в спаривании сажают на кол и медленно сдирают кожу, которойукрашают колчаны и седла...

Взгляд его темных глаз пробежал по мне оценивающе, словноприкидывал сколько получит от амазонок, если направит им это с такойвеликолепной дубленой кожей.

– Но лучше, – сказал он со вздохом, глаза егопогасли, – если пойти на юг. Нет ни горных перевалов, ни морей, недремучих лесов. Хорошие караванные пути поведут через пески в дивные страны.Там сказочной красоты города из белого камня, башни до небес, с минаретовкричат, не переставая, муэдзины, вместо улиц одни базары, там все маги иволшебники, что дудят гадюкам и карабкаются по вставшим дыбом веревкам.Сокровища там под ногами, засыпанные горячим песком, в пещерах тоже полносокровищ, спрятанными либо разбойниками, либо давно вымершими народами. В синембезоблачном небе, где никогда не бывает туч, гордо реют стаи драконов,фениксов, рух, лох, гамаюн, гаруд и других сиринов с алконостами. Это дивноецарство имеет притязания и на наши земли, потому у нас идет постоянная война накордоне, а ихних шпионов мы вешаем чаще, чем усердная хозяйка белье напросушку. В свою очередь мы, имея законное право на унаследования по боковойветви ихнего трона, всячески добиваемся осуществления наших освященных богамиправ...

Я с тоской слушал длиннейшую Историю о множестве империй,куда входили сотни королевств, постоянно враждовавшие друг с другом. Этонапомнило семейные альбомы, где хранятся милые сердцу хозяина фотографии, ноабсолютно неинтересные другому человеку.

Постепенно журчащий голос слился с шелестом штор, шуршаниемветок за окном, я почувствовал себя снова в Козицком переулке, где робковыглядываю на сверкающую Тверскую, там чисто, нарядные люди, сверкающиеавтомобили, и я выхожу туда из грязного заплеванного и темного переулка, гдевеликолепный Елисей не парадным боком, а переполненными мусорными баками,стаями голодных псов, грязных голубей и бродячих кошек...

Внезапно коротко блеснуло. Над крышей глухо проворчал,быстро удаляясь, слабый гром. По комнате пошли волны озона, На той половинепомещения магов, что странно удлинилось и превратилось в роскошный блистающийзолотом зал, все еще рассыпались искры. В начертанной на полу кроваво-краснойпылающей пентаграмме разогнулся молодой мужчина, красивый и весь в мускулах, сшироченными плечами и могучей рельефной спиной.

Золотые волосы красиво падали на плечи, шея как стволмолодого дуба, волосы на лбу перехвачены широким металлическим обручем сдрагоценным камнем над глазами. Мускулистый торс охватывал широкий пояс изтолстой кожи,

Еще не замечая нас, притихших, он с радостным удивлениемосматривал себя, напрягал и распускал мышцы. За спиной висел исполинский меч,от блестящего лезвия прыгали солнечные зайчики.

За нашими спинами послышался прерывистый вздох. Самыймладший из учеников мага смотрел на варвара жадными завистливыми глазами.Старый маг оторвал взор от страниц книги, что послушно застыли, посмотрел нанас, под глазами темные мешки стали отчетливее, кивнул в сторону новоприбывшего:

– Что-то новое.

– Уже не на лужайке, – ответил Куцелий.

Они говорили почти шепотом. Мы все находились в полутьме, авоин, любуясь собой, не замечал магов, да и кто замечает ученых, если массмедиякричит о суперзвездах жопмузыки, о гениях штанги и прыжка с шестом, когда всястрана, затаив дыхание, следит как открывают мешочек с лото, и не обращаетвнимания на открытие передачи интернетовских данных по электропроводке...

А сам Тертуллиус метнул косой взгляд на младшего изучеников, проговорил тихо:

– Хабибул... если тебе невтерпеж, то можешь сходить исам... Мы в два счета нарастим тебе такие же мышцы.

Ученик чародея уронил взгляд, щеки вспыхнули, словно егопоймали на воровстве прямо среди людной улицы. Уже другим голосом, сладеньким ивиноватеньким, прошептал:

– Да ну... Это из стада. Ну, из тех, кто Идет ПутемМеча. Против Хаоса и Тьмы будет сражаться вот так, мечом. Представляете?

Он саркастически хохотнул, зависть испарялась из голоса, ятоже невольно улыбнулся. Воин напомнил мне строителя коммунизма с огромныхплакатов, что совсем недавно стояли вдоль всех магистралей. Могучие,несокрушимые, мускулистые, все как один с толстыми ручищами и кулаками большеголовы самого строителя светлого будущего. А из-за спины такого строителявыглядывали крестьянка и человек в белом халате, изображающий науку. У ученогокулаки тоже были крупнее головы, наверное для борьбы за приоритет, а лобик нешире его же мизинца...

Воин вытащил меч, с радостным удивлением осмотрел,благоговейно поцеловал рукоять, подумал, осторожно поцеловал и лезвие, всталзачем-то на колени, поерзал, отыскивая глазами солнце, но небо затянуло тучами,и он снова встал, держа меч обеими руками, взмахнул раз-другой, красиво бросилв ножны.

Маг отвернулся, я с неловкостью опустил глаза. Лучше несмотреть на себя со стороны. А среди друзей не заводить шибко умных...

Воин наконец заметил нас, напрягся, метнул ладонь к рукоятимеча. Движение было красивым, молниеносным, нерассуждающим, иначе увидел бы,что со стороны старого мага и учеников угрозы нет, а я за столом безоружный,кислый как молоко после грозы.

Старший маг раскинул руки в жесте мира, показывая пустыеладони, пошел к воину со словами:

– Приветствую тебя, герой!.. Позволь узнать твоеблагородное имя...