Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Помимо благородных, начинающих карьеру в качестве послушников и только позже обретающих статус редара Ордена, оруженосцами в братстве Порядка служили и люди из простонародья. Они пользовались частью привилегий, а за службу получали плату.

Именно по рассказам выживших оруженосцев, вернувшихся после многолетней службы, чаще всего судили об Ордене. Но те обычно держали язык за зубами, и жителям Полуострова оставалось довольствоваться слухами по поводу того, чем именно занимаются воины Порядка в закрытых для обычных людей поселениях, расположенных вдоль Стены.

Купцы, возящие туда товары, не могли рассказать ничего — близко к Стене их не подпускали. Внутри круга из телег стало заметно какое-то движение, к серому утреннему небу взвился дым от костра. А затем на поляну шагнул высокий и очень худой человек. Лицо его казалось необычайно белым, точно кожа годами не видела солнца, а плечи обтягивала туника с изображением Алмаза. Точно такая же, как у часового, только черная. Одеяние редара Ордена.

Следуя примеру Авти, который стремительно поднялся, Хорст встал. Воин скользнул по ним равнодушным взглядом, но тут же замер, точно наткнулся на незримую стену.

Шут затаил дыхание, на его лице было написано ожидание.

— Все спокойно, во имя Владыки-Порядка! — отрапортовал часовой, вытянувшись при виде командира.

Но тот даже не поглядел в его сторону. Редар сделал несколько мягких бесшумных шагов и остановился прямо перед беглецами.

Кожа его казалась неестественно светлой, белизной она могла поспорить со снегом. В русых волосах проступала седина, но, несмотря на нее, Хорст не рискнул бы назвать командора «пожилым». Прозрачные, как талая вода, глаза смотрели спокойно.

— Доброе утро, во имя Владыки-Порядка, — проговорил Сандир ре Вальф после паузы и неожиданно склонил голову.

Хорст ощутил, как отвисает челюсть: благородный человек, кланяющийся простолюдину? Подобного уроженец Лшюрана не мог вообразить даже в бреду!

— Доброе, — отозвался Авти спокойно, как будто так и полагалось. — Не ожидал встретить тебя тут, далеко от Стены.

— Служить Ордену можно не только в бою, — ответил Сандир ре Вальф, — если братья решили, что полезнее будет отправить меня сюда, то не мне обсуждать их приказ.

Судя по непринужденной беседе, эти двое неплохо знали друг друга. Хорст несколько оправился от изумления, но все равно зрелище, которое он сейчас наблюдал, казалось нереальным, колдовским мороком.

Шут и редар Ордена, Авти Болван и Сандир ре Вальф — трудно представить менее близких людей! Интересно, где они могли познакомиться?

Приглядевшись к собеседникам, Хорст неожиданно заметил, что они похожи. Сходство было бы менее очевидным, если бы Авти сохранил бороду и усы, но теперь его невозможно было не заметить.

Светлые глаза, одинаковые узкие лица и еще что-то общее в манере держаться, несмотря на непоседливость одного и необычайное спокойствие другого. Они были похожи как братья или как…

— А это Хорст Вихор, — шут, решивший представить спутника, не дал додумать мысль до конца, — мой товарищ по странствиям.

Хорст поклонился, как положено. Он-то с этим благородным пива не пил.

— Мы как раз договорились, что вы поедете с нами, — сообщил ре Вальф, — компания воинов Ордена не самая веселая, зато в ней можно не опасаться разбойников.

Хорст на мгновение потерял дар речи. Их берут с собой? Это было так же невероятно, как если бы волк пригласил навозного жука разделить с ним трапезу. Интересно, чем Авти заслужил такую милость.

— Благодарю, господин, — забормотал Хорст, едва к нему вернулся дар речи. — Да благословит вас Владыка-Порядок и все Порядочные его!

— Если голодны, то можете позавтракать с нами, — пригласил Сандир ре Вальф, — но сначала — молебен!

Орден Алмаза обладал привилегией проводить службы вне стен храмов.

Внутри кольца из телег обнаружился горящий костер. Котел над ним источал запах гречневой каши. У довольно большой палатки пофыркивали стреноженные лошади и всюду сновали люди в одеждах Ордена.

В основном туники были серые — у оруженосцев и белые — у послушников. Редаров, включая командора, оказалось всего трое.

— Брат Калти, — сказал ре Вальф одному из них, — эти люди с сегодняшнего дня присоединяются к благодеяниям Ордена и идут с нами.

— Да, брат Сандир, — кивнул тот, такой же белолицый, с застывшими темными глазами. — Во имя Владыки-Порядка.

— А теперь на службу, братья, на службу! — Голос командора неожиданно окреп, разнесся над лагерем.

Служба прошла быстро. Ее провел командор. Он обошелся без проповеди, ограничившись молитвами и гимнами. Хорст, давно не бывавший в храме, с удовольствием подпевал, Авти скучал, что-то бормотал про себя и вертел головой.

Во время завтрака Хорста удивило, что все едят молча, с серьезными и торжественными лицами. Хотел что-то сказать по этому поводу, но шут показал ему кулак и поднес палец к губам.

Лагерь воины Ордена сворачивали быстро и тоже в полном молчании. Наконец командор взобрался на статного черного жеребца и скомандовал:

— В путь, братья, во имя Владыки-Порядка!

Когда телеги со скрипом выехали на дорогу, появилась возможность поговорить.

— Что это еще за молчанка? — поинтересовался Хорст, стараясь устроиться поудобнее между бочек, наваленных на телегу. Присоединившихся к обозу странников усадили на одну из повозок, вместе с оруженосцами. Послушники, явившиеся в Орден с собственными лошадьми, ехали верхом.

— Тут все делают по уставу, — сообщил Авти с такой кислой миной, словно в рот ему сунули пучок свежего щавеля. — Его утвердили еще триста лет назад. Согласно уставу во время приема пищи положено молчать.

— Да? — Хорст зевнул — давала о себе знать бессонная ночь. Кости ломило, голова казалась тяжелой и пустой. — А нас-то почему с собой взяли? Ты что, хорошо знаешь этого ре Вальфа?

— О да, — согласился шут со странной улыбкой. — Очень хорошо.

Дальше Хорст выспрашивать не стал. Знал, что бесполезно.

— Встаем, во имя Владыки-Порядка! — провозгласил ре Вальф.

Телеги остановились, оруженосцы с котелками и ведрами побрели к журчащему неподалеку ручью, еще несколько братьев Ордена скрылись в негустом ельнике. Там застучали топоры. Хорст спрыгнул на землю и потянулся, ощущая, как хрустят суставы.

— Ух, — сказал Авти, — нелегкое это дело — путешествовать, даже если ты не идешь пешком…

Обоз двигался на юго-восток чуть быстрее, чем сползающий с гор ледник, но с такой же уверенностью. За день остановились всего один раз, для того чтобы провести дневную службу.

Перед ужином, как Хорст уже знал, последует вечерняя.

— Это точно, — согласился он с приятелем, — а что, они на постоялых дворах никогда не ночуют?