Отражение. Зеркало отчаяния - Галина Гончарова

Донэр – тихое место. В самый раз для родов.

– Я согласна, ваша светлость.

Мария-Элена кивнула. Молча – голос отказал.

Потом вдохнула, выдохнула…

– Подходящая одежда есть?

– Вряд ли…

– Останетесь. Скоро придет модистка. Заказывать не будем, подберем из готового. Потом собирайте вещи и приходите. Платья у меня готовы, задерживаться больше необходимости нет. Завтра выезжаем домой.

Ровена кивнула.

Что ж, кости брошены. А что будет дальше?

Пусть Брат с Сестрой рассудят по справедливости своей, а не по разумению нашему.

* * *

Ровена никогда не рассчитывала на пряники от Брата с Сестрой, но следующие сутки ее приятно порадовали.

Работодательница отнеслась к девушке неожиданно уважительно. Ро знала, сколько грязи может вылиться на твою голову, только свяжись с благородными… но Мария-Элена была поразительно корректна и немногословна.

Надо забрать вещи?

Хорошо, я поговорю с госпожой Ливейс, и с тобой отправится слуга. Возражения не принимаются, беременным женщинам нельзя носить и грузить тяжести. Вот деньги на извозчика.

Одежда…

У нас в имении сейчас траур, поэтому ничего роскошного не будет. Ты темноволосая, кареглазая, тебе пойдут вишневые оттенки и оттенки темной хвойной зелени. У меня есть такие наряды, правда, они материнские, но можем перешить на тебя. Если не брезгуешь. Если противно носить одежду с другого человека, закажем новое.

Ровена подумала немного, поглядела платья, и они нашли компромиссный вариант. Два платья девушке закажут – из серой шерсти и из коричневой. Не важно, что она в них не будет смотреться. Служанка и компаньонка обязана быть страшной или хотя бы не затмевать хозяйку. И три платья ей переделают. Это вполне приличный гардероб.

Зимняя одежда?

У нее все есть, надо забрать.

Долги, враги, проблемы?

Нет. Этого – нет.

Малена кивнула и расспрашивать не стала, потому что Матильда шипела внутри. Она не верила в существование подобных людей, но доверие такой личности, как Ровена, придется завоевывать долго, упорно и тяжким трудом. А пока лучше не лезть в душу. Захочет – сама все расскажет.

Малена согласилась.

Впереди предстояло объяснение с Дораком.

* * *

– Служанка? Зачем, ваша светлость?

Малена подняла бровь. Получалось пока плохо, но гримаску она тренировала постоянно.

– Вы будете обсуждать мои приказы, любезнейший?

Дорак даже закашлялся от неожиданности.

– Э… нет, но…

– Вам ни к чему знать причины, которые подвигли меня принять именно такое решение. Но на первый раз я вас прощу и даже объясню.

Малена прошлась по комнате, поглядела на мужчину, как на пустое место, чуть слышно вздохнула. Ах, какая жалость, что красота дураку досталась…

Дорак пантомиму понял и слегка покраснел ушами.

– Герцогесса не может путешествовать одна. Это неприлично. Особенно когда рядом с ней одни мужчины. Она не может обходиться без служанки – на постоялых дворах девки обучены прислуживать воякам, но не знатным дамам. Странно, что никто не подумал о моей репутации, но я прощаю Лорену. Так и быть… и сейчас исправляю ее недосмотр. Это понятно?

Дорак заторможенно кивнул.

– Извольте отдать Ровене жалованье за первый месяц. И предупредите своих вояк. Тот, кто попробует распустить руки, – вылетит из отряда и из Донэра. Мне служанка нужна, а не блудливая девка для наемничьих забав.

Дорак опять кивнул.

– Свободны, капитан.

Дорак чудом не вписался в дверной косяк. Но устоял и вышел.

– Умничка! Так его! – развеселилась Матильда.

– Брр… И как я со страху не померла?

– А чего его бояться? Ты – герцогесса, он твой капитан, он обязан тебя слушаться.

– Ну…

– И сам об этом прекрасно знает. Не дрейфь – и все обойдется!

– Тильда, мне бы твой оптимизм!

– Наработаем. Умные слова ты же учишь? Вот и оптимизму научишься. И бровь приподнимать учись, это еще не тот вид…

– Зараза ты все-таки!

– На том стоим!

Через два дня маленький караван выехал-таки из ворот Винеля, чтобы направиться к Донэру. Но на этот раз в карете ехали две девушки.

Рид, маркиз Торнейский

Прекрасное чувство – любовь. Но, может, стоит ей заниматься не на конюшне?

Это и озвучил Рид, помешав парочке прелюбодеев.

Как устроена конюшня?

Это большое одноэтажное здание. Вход, от него длинный коридор. С одной стороны денники и загоны для лошадей, с другой – несколько комнат. Для конюхов, которые обязаны быть при лошадях всегда, для всякой сбруи, для хранения зерна и сена…

Вот последнюю герои-любовники и заняли. А что?

Удобно, уютно… А когда Рид увидел, кого разогнал, то присвистнул.

– Джель, тебе что – негде?

Леди Сорийская исчезла, словно чудесное видение, краснея всей полуобнаженной грудью и заворачиваясь без особой спешки в плащ. Надо же показать себя во всей красе?

Прогадала она сразу же. Рида не привлекали продажные девки. Ни в каком виде.

Найджел нахмурился.

– Знаешь, это не твое дело.

– Отец с тобой делился планами?

– Женитьбы?

Найджел помрачнел на глазах.

Нельзя сказать, что у них с Ридом были замечательные отношения. Когда Найджел появился на свет, Риду было уже пять лет. И ее величество не слишком дружелюбно относилась к бастарду своего свекра. Но постепенно как-то утряслось.

Найджел был сыном обожаемого брата! Риду этого хватало для дружбы и любви.

Найджел привык быть центром вселенной, а потому внимание со стороны Рида оказалось для него привычным. Это же правильно! Когда его любят, ценят, им занимаются…

И Лиданетта со временем сменила гнев на милость.

Но…

Очень уж мало общего было у Найджела и Рида.

Один – обожаемый, избалованный, носимый на руках маменькин сынок.

Второй – бастард, который рано это понял и привык добиваться всего самостоятельно. Без матери, без отца, с темной историей в прошлом… хоть и королевский бастард, что почетно, но все равно ж ублюдок!

Вот и вышло так, что особенной любви у дяди с племянником не было, но общались они без неприязни. Ровные, иногда равнодушные отношения.