Отражение. Зеркало отчаяния - Галина Гончарова

– Какое именно слово вам непонятно? Могу посоветовать словарь Даля или Ожегова. В интернете он есть в свободном доступе.

– Зубастая… Тебя зовут-то как?

Этот момент Матильда искренне ненавидела. Всегда.

– Матильда. Будем знакомы.

И зачла балл Антону. Парень не стал ржать, прикалываться или как-то преобразовывать ее имя, а просто кивнул в сторону стола, мол, пристраивайся.

– Антон. Погоди, это ты к нам в секретарши собиралась?

– Я. Но сейчас уже сомневаюсь, – честно призналась Матильда, устраиваясь за столом. – Как-то… я в себе такого рабочего рвения не чувствую, чтобы до родов работать.

– Динка балда безголовая, – произнесла девушка, сидящая за столом. – Тоша собирался ее когда еще в отпуск выгнать, она все никак уйти не могла. Хотела через недельку. Как раз чтобы кого-то приняли, она дела передала…

Взгляд, брошенный на шефа, был исполнен преданности и нежности. Матильде стало смешно.

– Матильда. Будем знакомы?

– Ой. Женя… А тебя как сокращенно?

– Думаю, Малечка, – вмешался Антон. – Не ошибаюсь?

Матильда хотела было поправить, но в глубине взвыла сиреной Мария-Элена:

«Мотя!!! Прошу тебя!!!»

И девушка кивнула.

– Да. Малена, будем знакомы.

– Малена?

– Да, – жестким тоном отозвалась Матильда. – Видимо, ребенок решил по-своему?

– Да. Диана очень ответственный человек, была свято уверена, что без нее мы оголодаем, зарастем грязью и не найдем бумагу. И это недалеко от истины.

Матильда выразительно посмотрела на кусок этикетки от чайного пакетика, который плавал в ее чашке, вздохнула. Сделала глоток омерзительно сладкого напитка, побыстрее сглотнула и поставила чашку подальше от себя.

Настолько она еще пить не хочет.

– Надо позвонить ее родным…

– Я уже позвонил, – махнул рукой Антон. – Петька завтра заедет за ее барахлом. Сейчас он мчится к роддому.

Новоявленного отца можно было понять.

– Она сама будет сидеть с ребенком?

– Не меньше трех лет, – вздохнул Антон. – А мы остаемся одни…

– Ничего. Найдете кого-нибудь, – махнула рукой Матильда.

– Ты у нас уже работать передумала?

«Мотя!!! Пожалуйста!!!»

Мария-Элена едва не рыдала. И Матильда вздохнула:

– Рабочий день? Условия?

– Работать начинаем в девять, полдевятого ты здесь, в пять домой. Перерыв полчаса, с полпервого до часу. Если понадобится задержаться – задерживаешься. Сверхурочные заплачу. Оклад двадцать пять тысяч, плюс проценты от сделок. Кому-то разболтаешь секреты – выкину. Заведешь на работе шашни – тоже выкину. Это не бордель.

– Это роддом?

– Уела. Но все равно…

– Дресс-код?

– Желателен. Без голых сисек и коленок. Я этого добра и так навидался, ты мне неинтересна.

– А вы – мне, – парировала Мотя. – Я ищу место секретарши, а не секретутки.

– Тогда должны сработаться. Ко мне не лезь, я на работе ни с кем не сплю. Глазки клиентам не строить, подарки от них не брать без согласования со мной.

Мотя кивнула.

В принципе… почему – нет? Зарплата нормальная, условия тоже… конечно, без подводных камней не обойдется, это всегда так. Но попробовать-то можно?

– На доске правила, – медовым голосом пропела девушка Женя.

Мотя внимательно поглядела на нее.

Оп-па! А девушка-то у нас влюблена в своего шефа?

– С такими волосами ей только влюбляться, – надулась в глубине души Малена.

Да, голову бы девушке помыть не мешало. Уж неделю как, не меньше. Матильда встала и подошла к доске.

Небольшой листок не привлекал внимания, но…

1. Шеф всегда прав.

2. Будешь спорить – выгоню.

3. Опоздаешь – вычту из зарплаты.

4. Начнешь трахаться на работе – вытряхну с работы.

5. Расскажешь кому-то о наших делах – оторву голову.

6. Меньше слов, больше дела.

7. Клиент – наш полный кошелек, поэтому облизываем его со всем тщанием. ЛЮБОГО!

8. В офисе не пить, не курить, не употреблять стимуляторы. Уволю с волчьим билетом.

9. Кому не нравится – не задерживаю[15].

Матильда фыркнула.

– Заголовка не хватает.

– Какого?

– Что-нибудь романтическое, из садо-мазо. Например, «Мечта доминанта», или «Девять правил сабмиссива».

Женя захихикала. Антон прищурился.

– Разбираешься?

Матильда постучала ногтем по списку.

– На работе не трахаюсь и о своих предпочтениях не рассказываю. Пункты четыре и шесть.

«Тоша» открыл рот, потом закрыл…

Матильда независимо поправила платье, которое теперь годилось только на половую тряпку для небрезгливой уборщицы.

– С вашего разрешения, шеф, к работе я приступлю завтра. Как вас полностью?

– Антон Владимирович.

– Матильда Германовна. Документы предоставлю завтра… у вас есть отдел кадров?

– Нет. Это будет на тебе.

– Тогда сама и оформлюсь. До свидания.

– Пока…

– До свидания.

Матильда мило улыбнулась и вышла. Дверь закрылась без стука и скрипа. Хорошее качество…

* * *

– Он… он такой красивый…

– Обычный самец.

– Тильда, ты не понимаешь. У него такие глаза…

– И уши…

– Да, и уши тоже… он самый лучший на свете!

Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы!

А что еще оставалось сказать Матильде.

Так не бывает?

Еще как бывает! Видит ваша лучшая подруга парня и пропадает в миг единый. Влюбляется по самые ушки и тапочки, теряя мозги и тряпочки.

И то, что подруга сейчас в другом мире, а объект здесь – сути дела не меняет. Малена влюбилась.

До соплей, слез и отчаяния.

Что оставалось делать Матильде? Да только слушать очередное восхваление Антона Великолепного! Даже у самой влюбленной женщины рано или поздно прорезаются остатки мозгов, и с героя падает венец. Но ты поди дождись этого момента.