Десерт по имени Аля - Диана Рымарь

Ладно, потерплю в последний разок.

«Крепись, Алька, осталось чуть-чуть!» — мысленно себя успокаиваю.

Он открывает для меня дверь, забираюсь внутрь. Удобное кожаное сиденье принимает меня в свои объятия как родную. Объясняю, как проехать.

— Да в курсе я!

Интересно, много ли еще он обо мне знает?

Михаил доезжает до места за считанные минуты. Только останавливается не прямо у офиса, а на почти пустой парковке неподалеку. Поворачивается ко мне.

— В общем, я изучил все пункты… И у меня вопрос — а тебе вообще в нашем браке хоть что-то нравилось?

Как обычно… прет напролом. Ходить вокруг да около — не его метод.

— Ну… Нравилось, конечно… — отвечаю нехотя.

— Что? — спрашивает он с нажимом.

— Ну, когда ты сделал для меня во дворе крытый бассейн, мне это было приятно…

— И всё? А дом? Я же купил его для тебя!

— А ты попробуй хоть раз прибрать эти триста квадратных метров, я посмотрю, как тебе понравится… — срываюсь я совершенно для себя неожиданно.

— Я уже нанял домработницу… — бурчит он себе под нос.

— То есть самому все-таки лень было прибираться, да?

— Аля, откуда столько яда в голосе?! А я? Я тебе нравился?

— В целом ты привлекательный мужчина… — говорю обтекаемо. — Но в браке ведь больше отношение ценится…

— Что было не так с моим отношением? — вдруг задает он гениальный вопрос.

— Издеваешься? Я тебе целых сто двенадцать пунктов перечислила, что было не так с твоим отношением! Забыл?!

— Да хотел бы, но боюсь, не смогу… — рычит он в ответ. — Ответь мне на один-единственный вопрос: ты меня вообще когда-нибудь любила?

Нехотя киваю. Еще как любила. До дрожи в коленках и сердечной аритмии. Поначалу мне только и хотелось, что лежать в его объятиях и никогда-никогда не расставаться. Как же давно это было…

— Раз любила, значит, полюбишь снова! — дает мне установку Михаил. Продолжает строго и деловито: — В общем, Аль, я всё прочитал, ошибки учел. Исправлять будем на практике. Ты сделала мне очень больно своим побегом, но я тебя прощаю. Я надеюсь, ты больше никогда такого не сделаешь, в свою очередь постараюсь подкорректировать свое поведение. Пойдем к тебе на работу, ты напишешь заявление, заберем твои вещи и поедем домой!

От такой шикарной перспективы в горле запершило.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты думал, пообещаешь быть хорошим, и я тут же растаю и вернусь к тебе? Так, что ли? — прокашлявшись, пищу я.

Что-то мне подсказывает, именно так он и думал. Глаза муженька превращаются в щелки.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — басит недовольно.

«Не знаешь, что сделать, милый? О, я тебе с удовольствием подскажу!»

— Заводи свою новую машину, — я хлопаю ладонью по парпризу, — езжай в Пермь и больше никогда здесь не появляйся! Вот что тебе надо сделать!

Его лицо в мгновение ока делается мрачнее тучи.

— По-другому никак?

— Отчего же? Можно и по-другому! Лети самолетом! Тоже отличный вариант…

— Шутки шутишь? — гремит он.

— Неа! — мотаю головой и тянусь к ручке двери.

— Аля, сиди на месте! — рычит он и защелкивает дверные замки. — Мы еще не закончили разговор!

С этими словами он тянется ко мне.

— Обещал, что не тронешь… — вылетает из моего горла жалобный писк.

Потапов резко отдергивает руки, несколько раз глубоко вздыхает, снова одаривает меня грозным взглядом.

— Тогда зачем, Аля, зачем ты дала мне этот список? Разве не для того, чтобы я изменил свое поведение?

— Ты же сам просил объяснить, почему я сбежала!

— Только для этого?! — шипит он.

Киваю, прошу осторожно:

— Выпусти меня, пожалуйста…

— Аля, мне больно без тебя! — вдруг шепчет он.

— Мне очень жаль, правда! Но я к тебе не вернусь…

Несколько долгих томительных секунд он просто смотрит на меня, потом достает с заднего сидения букет чайных роз и кладет их мне на колени. Тут-то и понимаю, почему в машине витал легкий цветочный аромат. Они красивые, эти розы.

— В одном из своих постов ты писала, что любишь их… — шепчет он, глядя на меня в упор.

— Я не приму… — говорю тихо, но он слышит.

— Тогда выбрось…

И тут я слышу звук отпираемых замков. Хватаюсь за ручку двери и выбегаю из машины, даже не взглянув на Потапова.

Тогда же:

Аля

Несусь к офисному зданию, не разбирая дороги. Лифт игнорирую сразу, поворачиваюсь к лестнице. Не хватало еще с кем-нибудь в этом лифте столкнуться, ведь сдерживаю слезы из последних сил.

Перед входом в студию стучу ладонью по щекам, чтобы хоть немного успокоиться. Молюсь, чтобы там еще никого не оказалось, ведь до рабочего дня еще целых сорок пять минут, но на входе буквально наталкиваюсь на Свету.

Вот уж кто не плакал, наверное, ни разу в жизни! Веселушка-хохотушка с приклеенными к лицу розовыми очками — вот отличное описание моей коллеги. Внешность соответствующая — яркий макияж, светлые кудри торчат в разные стороны, неизменная улыбка как часть образа.

Только вижу ее и сразу же начинаю всхлипывать.

— О-о-о… Нашу Вишенку кто-то обидел? Кто этот нахал? Ой, какие красивые цветы!

Она подхватывает у меня букет и бежит с ним прямиком к вазе, а потом к кулеру за водой. Через полминуты они уже стоят на кофейном столике.

Я плюхаюсь рядом на диван.

— Свет, знаешь, когда мне в последний раз цветы дарили?

— Ну? — та тут же подсаживается ко мне, готовая слушать.

— В семь лет… на день рождения… Папа дарил. А потом всё, больше так и не случилось…

— Это как же? Я помню, ты говорила, что сирота, но ты же замужем была!