В объятиях наследницы - Мэгги Робинсон

– Мы с женой хотим прокатиться верхом. Я был бы вам благодарен, если бы вы оседлали ее коня и подыскали лошадь и для меня.

– За то время, что я здесь работаю, мисс Луиза, то есть миссис Норвич, верхом не ездила, – сообщил грум. – Но когда она приходит на конюшню, то особенно интересуется кобылой по кличке Изумруд. – Он оглядел Чарлза с головы до ног, будто прикидывая его вес. – Думаю, сэр, вам подойдет Принц-Пират мистера Хью. Дайте мне минуту, и обе лошади будут готовы – для вас и для леди.

Чарлз присел на побитую непогодой скамью красного дерева за дверями одного из стойл. Он мог бы предложить свою помощь, но высокомерному белоручке Максимилиану Норвичу, вероятно, не подобало седлать лошадь самому. Чарлз усмехнулся – Принц-Пират! Надо же. Неужели из-за повязки на глазу? Не часто Чарлзу выпадала возможность прокатиться верхом удовольствия ради, хотя любая скачка была ему в радость, даже во время сражений. Человека и животное связывала некая магия. Ему везло с лошадьми – они почти всегда выносили его из битвы целым и невредимым.

Солнце согревало его лицо, хотя в воздухе чувствовался приятный холодок. На побережье всегда теплее, напомнил он себе. Даже не подумаешь, что сейчас декабрь, если бы не голые лозы винограда, карабкающиеся по кирпичным стенам. Здесь были и розы – для лошадей? Расслабившись в приятном безделье, Чарлз наблюдал за суетой во дворе. Робертсон оставил маниакальное желание протереть в машине дыру и исчез в глубине здания. Роузмонт и вправду был маленьким раем, несмотря на тетю Грейс и горгулий.

Итак, Чарлзу предстояло скакать на лошади кузена Хью. Капитану хотелось надеяться, что у парня-конюшего не будет неприятностей. Если верить тому, что Чарлз слышал о Хью, этого типа лучше не сердить. Чарлзу просто не

терпелось как можно скорее повстречаться с ним и хорошенько разозлить.

Это мелко. По-детски. Однако чем дольше жил он в Роузмонте, тем сильнее желал восстановить Луизу в ее законных правах. Чарлз начал воображать себя роялистом, а обитателей Роузмонта – проклятыми пуританами, из-за которых жизнь потеряла радость. Пришло время возвести на трон молодую королеву.

Луиза оказалась беззащитной, уязвимой, что совсем не очевидно на первый взгляд. Такая красивая и говорливая – от ее болтовни деревья могли бы сбросить кору, разве увидишь за всем этим робкую, неуверенную девочку? Только если постараться. Возможно, ей потребуется много времени, чтобы обрести себя в Роузмонте, но Чарлз был готов остаться до тех пор, пока…

О чем он думает, черт возьми? Его наняли в компаньоны всего на месяц. Достаточно времени, чтобы сделать внушение родственникам и кануть в безвестность, навстречу загадочной погибели, как и было задумано для вымышленного Максимилиана. Насчет собственной гибели Чарлз теперь сомневался – возможно, миссис Ивенсонг подыщет для него какую-нибудь стоящую работенку. Спасать попавших в беду девиц оказалось делом весьма прибыльным.

Мальчики-грумы вывели двух первоклассных скакунов. Чарлз был так очарован стариной Пиратом, что не увидел, как из-за угла здания вышла Луиза. Но когда он ее заметил…

Боже милостивый! Она была без шляпы, и заплетенные в косу волосы падали ей на спину. Шерстяной в клетку шарф вокруг шеи, толстая шерстяная жокейская куртка и мужские бриджи для верховой езды. Ткань плотно обтягивала ее бедра. Оба юных грума залились краской, а Чарлз вытаращил глаза.

– Здравствуйте, дорогой! Привет, Джимми! Ангус! Изумруд, красавица моя! Вы даже не представляете, как я рада снова поскакать верхом. Разумеется, за этот год на континенте я пользовалась любой возможностью, чтобы сесть в седло. Но там не было таких красивых лошадей, как тут. – Из кармана куртки Луиза извлекла кусочек сахару и угостила кобылу.

Кобыла по кличке Изумруд действительно была красавицей. Серебристо-серая, с блестящей черной гривой и хвостом. Седло и упряжь были отделаны кантом из ярко-зеленой кожи – под стать имени. Луиза нахмурилась.

– Джимми, обычное седло, пожалуйста. Макс, вы не возражаете, если мы чуть-чуть задержимся?

Итак, Луиза не нуждалась в дамском седле. Ради возможности видеть, как она скачет по-мужски и ее красивая попка подскакивает и опускается в седле прямо у него перед носом, Чарлз был согласен ждать хоть целый день.

Он лукаво улыбнулся:

– Все, что вам угодно, дорогая.

По-дружески болтая с мальчиками, Луиза направилась назад в конюшню, чтобы поменять седло, и Чарлз получил возможность осмотреть Пирата. Это был массивный конь вороной масти, очень сильный. Хью Уэстлейк знал толк в лошадях! Чарлз погладил Пирата по носу и тихо заговорил с ним, как будто конь мог понимать слова. Кое-кто мог бы счесть, что Чарлз слегка не в себе. Но он придерживался того мнения, что лошади куда умнее, чем многие из людей.

Он обернулся, когда Луиза снова вышла из конюшни во двор. Он бы с удовольствием помог ей сесть в седло, но этого особенного удовольствия его лишили. Луиза не отличалась высоким ростом, однако ее ноги, обхватывающие бока лошади, казались очень длинными.

– Нам нужно подъехать к дверям кухни. Кухарка вынесет корзинку.

Чарлз любезно принял помощь Джимми и бросил парню монетку за труды. Так поступил бы Максимилиан Норвич.

Корзинка оказалась увесистой льняной котомкой, которую Луиза сунула в свою седельную сумку.

– Куда дальше? К воде или в лес? – спросила она у Чарлза.

– Думаю, к воде. Пока я сюда не приехал, даже не знал, как это успокаивает – смотреть на волны. Плавать по океану мне никогда не нравилось, но, наверное, тут все дело в компании людей, среди которых я находился.

– Гм. Боюсь, я не разделяю вашей безмятежности. Мне приходилось изо всех сил заставлять себя плавать по Средиземному морю. Фамильное проклятие. Не забывайте, что мои родители, а также бабушка и дедушка – все они утонули.

Он не забыл.

– Тогда просто не садитесь на корабль.

Однако плавание – Луиза в коротком купальном костюме – это совсем другое дело. Ее ноги были бы в темных чулках, и он увидел бы их по самые колени. Он мог бы сомкнуть руки вокруг нее, когда она плескалась бы на мелководье, и ее кожа блестела бы, покрытая влажными бриллиантами, и намокшая ткань облипала бы стройное тело.

Еще лучше – они могли бы плавать обнаженными на своем частном пляже. Чарлз был бы рядом, на тот случай, если бы ее уверенность дрогнула, помог бы ей добраться до берега, а потом они любили бы друг друга прямо на песке, пока она не забыла бы старые трагедии.

– Вы слышали, что я сказала? – спросила Луиза.

Очень хорошо, что она не умела читать мысли.

– Боюсь, не расслышал. Ветер, знаете ли.

– Я сказала, что никогда не путешествую на корабле. Кэтлин пришлось даже дать мне успокоительного, чтобы можно было сесть на пароход, когда мы возвращались домой. Наверное, вы думаете, что я нервозная дурочка? Довольно странно, когда я убегала из Англии, я совсем не боялась садиться на корабль.