Сложение сил - Владимир Мясоедов

— Ну, от этого никуда не деться. В больших городах плюнуть нельзя, чтобы не задеть интересы какой-нибудь гильдии или аристократической фамилии, готовых биться до последней капли чужой крови за золото проплывающее мимо их кошелька, — хмыкнул чародей, накрывая тело пациентки свежей простыней. Дальнейшую заботу о неё возьмут на себя медсестры больницы, в которой и проходил магический эксперимент, впрочем каких-либо сложностей с женщиной у тех возникнуть было не должно. Разве только им придется первую пару часов после пробуждения её слегка поддерживать при ходьбе, поскольку из-за резких изменений организма центр тяжести слегка сместился, да и моторика движений наверняка изменится. — Санитары! На носилки её и в палату. Так, дальше у нас по графику работа с одной из тех девочек, которых мы у осман отбили…Прямо сейчас займемся или сначала чаю попьем?

— Чаю, — немедленно отреагировала эльфийка, являющаяся вторым по мастерству целителем «Буряного», а потому ассистирующая чародею во всех сложных операциях. А работа, которую следовало провести над гаремными одалисками, дабы вернуть их в относительно здравое состояние тела и разума, ну или хотя бы тела, грозила выдаться действительно серьезной. — Ты полагаешь, у нас получится вылечить хоть кого-нибудь из гаремных одалисок? На моей родине это считалось почти невозможным, а потому благородным дамам предписывалось умереть в бою или попросить кого-нибудь из слуг умертвить себя, если надежды на победу не имелось.

— Пятьдесят на пятьдесят. Зависит от качества того, как тщательно копались в их мозгах менталисты и насколько именно изменения психики завязаны на состояние тела, — пожал плечами чародей, силой мысли начиная нагревать воду в ведре, куда бросали грязные тряпки, дабы кипятком было легче удалить грязь и заодно вновь сделать ткани стерильными или хотя бы близкими к этому. Использовать одноразовые полотнища или инструменты больница «Буряного», увы, не могла себе позволить. — Священник, с которым я консультировался, не смог многое мне рассказать. Банально не его область, он больше по доставке грешников на высший суд или на худой конец полевому допросу…И хороших отечественных специалистов-менталистов во Владивостоке сейчас тупо нет, старые погибли или сбежали, новых покуда не приехало. А если и найдется кто-нибудь, то он не сможет поделиться со мной информацией, не нарушив своих клятв.

— Однако, кое-что ты все-таки узнал, раз не стал сдавать рабынь в монастырь или местный бордель, где они были бы, пожалуй, намного счастливее благодаря издевательствам совершенным над их психикой, — уверенно констатировала Лили, отходя к шкафам, где лежали различные медикаменты, в большинстве своем самой же эльфийкой и сделанные. Вот только сейчас её интересовали не чудодейственные препараты, способные поднять на ноги умирающего или, в случае ошибки дозировки, свалить с ног слона, а небольшая чашка с колотым сахаром, бокалы и заварочный чайник. — Делись. А то жизнь у меня ожидается длинная, мало ли что…

— Брат Ерафим готов был поклясться всеми известными ему святыми, что если у осман устраивают бунт те, кому не просто нацепили на шею хомут, то они чаще всего тяжело больны. Дряхлый слуга, который едва таскает ноги и готовится со дня на день отправиться на тот свет, может поджечь дом, где работал лет сорок. Кастрированный евнух удавит хозяйского сынка прямо в колыбели, когда страдает от лихорадки. Раб-телохранитель заслонит хозяина от убийц грудью и потом, утирая льющуюся кровь, вонзит клинок в подставленную господином спину. Из-за этого у осман и существует традиция отправлять слабых, старых и больных невольников на алтари чернокнижников или продавать их вампирам-купцам. — Иногда у Олега возникло желание бросить буквально все и засесть учиться геомантии. Отфильтровать один металл от другого для чародеев подобной специальности было довольно легко, а уж урановые месторождения он как-нибудь найдет. А после выжжет атомным пламенем самые страшные гнойники на теле этого мира, ибо даже отравленные радиацией земли будут лучше, чем рассадники чистого практически незамутненного зла.…Останавливал его глас разума, упорно ноющий, будто верхушку той же османской империи такими средствами уничтожить не получится, если не закатывать спецбоеприпас под бочок к каждому визирю, архимагу и сатрапу. А количество невинных жертв, никогда в своей жизни не владевших ни одним рабом, превысит число заслуживающих мучительной смерти ублюдков. И облететь все дворцы он даже на летучем корабле не успеет — найдут и уничтожат куда раньше. А вот джин делящихся материалов будет уже выпущен из бутылки, обратно его не загнать не получится и по сравнению с ним проживающие в районе Аравийского полуострова нелюди с врожденными магическими способностями не более чем забавные цветные козявочки. — И я его словам верю. Человеческий организм — это сложейший комплекс взаимосвязанных систем, и если какие-то из них вдруг начинают барахлить, то остальные тоже сбоят. Например те, которые отвечают за мыслительную деятельность или хотя бы влияют на неё. Железы внутренней секреции наполняют нашу кровь серотононином, и по сравнению с гормонами радости большая часть алхимической дури лишь жалкий суррогат. Подкорректировать их работу проще, чем изменить сознание невольника так, чтобы он и в бессмысленное бревно не превратился, и в любой ситуации ставил на первое место интересы господина, зачастую относящегося к нему хуже, чем к собаке, а не свои. Но мы, надеюсь, сможем это исправить…И кое-что другое тоже…

Внезапно в дверь операционной раздался настойчивый стук, а после внутрь заглянула крайне встревоженная женская мордашка с азиатскими чертами лица, и на ломаной смеси русского и китайского сообщила, что Олега срочно вызывают на летное поле. Там приземлилось сразу два чужих летучих корабля, и присутствие чародея является совершенно необходимым, поскольку прибыли они не случайно, а ради встречи с ним. И привезли не кого-нибудь, а очень агрессивно настроенных монахов и воинов церкви в количестве то ли сотен, то ли даже тысяч!

— Стрельбы не слышно, это уже можно счесть хорошим знаком. Ну, относительно, все же я у них нахожусь отнюдь не на хорошем счету, и вряд ли они прилетели подобными силами поздравить меня с добрым утром. — Дар Олега пока не спешил предупреждать об опасности, но это еще ничего не значило. Друзей среди служителей церкви у чародея не было, максимум — знакомые, причем не особо хорошие. А вот недоброжелатели у личности, по мнению священников давно и прочно увязшей в темной магии без лицензии, среди данной структуры присутствовали априори. — Лили, открой окно, если не трудно.

— Лучше давай ка ты через дверь наружу выйди, — покачала головой эльфийка, как раз уставившаяся через стекло в сторону импровизированного аэродрома. — Если за зданием наблюдают, то могут решить, будто пытаешься бежать и сгоряча открыть огонь…Пусть их корабли заметно меньше «Тигрицы», но нервировать лишний раз ваших боевых попов, оно нам надо?

— А их отсюда разве можно разглядеть? — Удивился Олег, все-таки подходя к окну. И чужих летательных аппаратов он обнаружить все-таки не сумел, поскольку те, по всей видимости, совершили посадку, и теперь их корпуса скрывали стены сараев и ремонтной мастерской. Значит как минимум линкорами, крейсерами или десантными баржами те как минимум не являлись — крупным кораблям пришлось бы изрядно вдавиться в грунт, чтобы «спрятаться». Однако над крышами строений виднелись наполненные горячим паром оболочки, и уже по ним можно было многое сказать, поскольку корпусам они обычно соответствовали в масштабе один к одному. Одна была снежно-белой, с вышитыми золотом текстами молитв и крупным распятием того же цвета, вторая небесно-синей…И в паре мест заплатанной какими-то черными кусками. Обе они не поражали своими размерами, но в то же время и явно не принадлежали обычным летучим лодкам. Скорее всего, в «Буряное» заглянули эсминцы или фрегаты, либо же близкие к ним по классу корабли индивидуальной постройки. — Хм, тысячи непрошенных гостей это вряд ли, видимо просто у страха глаза велики…Но вот три-четыре сотни церковников у нас могут появиться запросто.