Непримиримые - Евгений Сухов

– Вы уверены, что это был именно он?

Охранник автостоянки – крупный приземистый мужчина с недоверчивым взглядом, с минуту рассматривал листок с фотороботом. Казалось, что даже в вопросе сотрудника милиции он искал какой-то скрытый подвох, и это начинало раздражать. Однако следовало сделать вид, что ровным счетом ничего не происходит.

– Он, – убежденно ответил охранник, возвращая листок. – С ним еще двое было, но я их не рассмотрел. Помню, что у одного были длинные волосы... Но обратил внимание как-то сразу вот на этого.

«Что же за дела такие, – упрятал Дмитрий Степанов в накладной карман фоторобот, – куда не пойдешь, так обязательно появляется этот «чистильщик». А где он – там обязательно труп».

– Почему же именно на него?

Охранник пожал плечами, продолжая сверлить оперативника прежним, вприщур, недоверчивым взглядом. Возможно, что его жизнь состояла из череды неприятностей, а если так, то можно на многое сделать скидку.

– Это трудно объяснить. Можете назвать это интуицией. Но держался он как-то в сторонке, сразу было видно, что он среди них за главного. От него так и веяло какой-то опасностью. С такими людьми мне приходилось встречаться, я ведь из бывших военных, подполковник, а в армии кого только не встретишь.

– Как долго они были в вашем дворе?

– Раза три приходили, и то ненадолго, но сразу стало понятно, что они чего-то выслеживают. Сначала они в машине сидели, а потом, когда стало ясно, что из нее всего не увидишь, так вышли наружу.

– Вы уверены, что они выслеживали именно Николаева?

– А кого же еще? – удивился охранник. – Я ведь Николаеву тоже об этом сказал, но он как-то к этому легкомысленно отнесся. И вот результат!

– А выстрелов вы не слышали?

– Выстрелов не было, это я вам точно могу сказать.

– Может, какие-нибудь хлопки?

– Ничего похожего на выстрелы, – убежденно заверил охранник. – Я бы их сразу определил. Видно, стреляли из пистолета с глушителем.

Именно этот охранник вызвал оперативную группу. Не было оснований не доверять его словам, но вот хитроватое выражение его лица не нравилось, хоть ты тресни! И прежде чем подъехала оперативная группа, труп Николаева пролежал на лестнице часа полтора. Странно, что за это время его никто не обнаружил и не слышал никаких звуков борьбы.

Имелась еще одна странность в этом деле: система видеонаблюдения оказалась перепрограммированной и показывала лишь пустой двор. А следовательно, люди, совершившие убийство, обладали немалыми техническими знаниями.

Что же это тогда получается? В прошлый раз они выключили свет в целом квартале, вырубили телефонную линию, а теперь вот без особых сложностей перенастраивают сложнейшую систему видеонаблюдения.

– А почему вы все-таки решили проверить квартиру Николаева? Вас что-то насторожило?

Стоянка была небольшой, всего-то три десятка автомобилей. Наверняка половина из них имеют спутниковую поисковую систему, весьма полезная вещь при угоне. Для отставного военного с дряблыми мышцами такое место – настоящая находка. Даже странно, что его не вытеснили двухметровые геркулесы, охочие до легких денег.

Подполковник запаса пожал плечами:

– Вроде бы он домой пошел, а свет в комнатах не включил, мне это показалось подозрительным. Вот я и решил проверить, в чем там дело. А когда вошел в подъезд – сразу его увидел. Вот такие дела...

Опросив охранника, майор Степанов вернулся в подъезд, где каких-то полтора часа назад лежал убитый Николаев. Народу на лестнице было немного, и то из числа самых любопытствующих. Оперативные мероприятия были уже проведены, так что им ничего не мешало в деталях рассматривать место убийства и вполголоса делиться собственными переживаниями.

На лестничной площадке был мелом нарисован кривоватый контур человеческого тела. Именно на этом месте лежал убитый Николаев. Никто не осмеливался переступить белую черту. Но это сейчас, пройдет пара дней, и она будет просто затерта подошвами ног. Крови тоже уже не было, последние капли сгинули под половой тряпкой местной уборщицы. Остались лишь нечеткие разводы, но им тоже конец, уже к вечеру от них не останется и следа.

Судя по предварительным заключения экспертов, выстрел был произведен в голову с близкого расстояния на середине лестницы. Пуля раздробила Николаеву нижнюю челюсть и вышла через правый висок, оставив на стене кусочки мозгового вещества. Ранение, несовместимое с жизнью. Странно другое, что какими-то невероятными усилиями он все же сумел доползти до своей двери, о чем свидетельствовал кровавый след.

Итак, следующим оказался Николаев, вот только зачем понадобилось это убийство? Прямо кроссворд какой-то! Вот она, истина: не хочешь быть убитым, так не заказывай убийство другого. Наверняка на предстоящий день у Николаева были какие-то грандиозные планы.

Среди стоящих на лестнице людей Степанов обратил внимание на девушку со следами искреннего горя в глазах. Глаза красные, тушь размазана по щекам, похоже, что на подобные мелочи сейчас она не обращала внимания. Горе её было неподдельным.

Заметив подошедшего Степанова, она сделала в его сторону нерешительный шаг.

– Вы ведь из милиции?

– Да, из уголовного розыска, – ответил Степанов. Оперативное чутье подсказывало ему, что разговор должен быть значимым.

– Вы ведь занимаетесь убийством… Геры?

– Поручено мне. А с кем, простите, имею дело?

Вопрос был задан, чтобы придать их диалогу официальный характер. В действительности он уже представлял, кто перед ним, во всяком случае, чужие люди так не убиваются по покойнику. В какой-то степени он даже укорил себя за ту неловкость, которая должна последовать в следующую минуту, однако поделать ничего не мог.

На лице девушки обозначилось неподдельное горе. Жена Николаева так не сокрушалась и вообще вела себя очень сдержанно, как будто пристрелили их соседа по лестничной клетке. И поди разберись, кто же из них в действительности будет настоящей вдовой.

– Я Лариса... Лариса Короткова. Мы с Герасимом… хотели пожениться. У него были очень сложные взаимоотношения с женой. В общем, они собирались развестись. Именно на сегодня был назначен их развод...

Степанов изобразил сочувствие. С женой Николаева он переговорил три часа назад: она или святое создание, закрывающее глаза на многочисленные адюльтеры мужа, или весьма скрытная особа. Так что от беседы с женой Николаева у Степанова возникло ощущение, что их совместная жизнь состояло из одних многоточий.

Степанов понимающе кивнул:

– Давайте отойдем в сторонку, – и, показав взглядом налюбопытствующих, сказал: – Здесь не самое подходящее место для разговора.

– Да, конечно, – кивнула девушка и пошла к выходу следом за Степановым.