Учись, учись и не влюбляйся! - Елизавета Флоркинголд

время суток, сколько он тут просидел. Именно сюда принца хотели заточить когда решали, кто станет новым королем, ну а он устал сидеть взаперти и решил бежать, скрывшись в поселении рабов.

— Мог бы и спасибо сказать за то, что я тебя все еще кормлю. — Спустя непойми сколько времени его навестил похититель чтобы лично поговорить.

— Я знаю, что ты хотел пленить меня, но все еще не пойму, зачем ты использовал такие грязные способы? Была куча других, даже нападение во главе банды тех никчемных ящериц и то лучше.

— Кто о чем а ты о своем! — Рассмеявшись заявил кузен. — Вы поглядите: его поймали, в темницу закрыли, могут убить в любой момент, а наш благородный принц думает о чести, да еще чьей — своего врага. Это так…

— Она знает?

Речь шла о Монике, конечно же. Девушка ничуть не удивилась, когда ее бойфренд поведал историю о наследном принце, и шантажировала его без толики сомнений, что это сочтут за розыгрыш. Именно так она вынулида Рауля пойти на танцы — иначе все драконоборцы узнали бы о нем. Шайка Джеральда не трогала студентку, да и она не кричала, увидев их без маскировки. То есть, волшебница знала, что ее парень дракон, а вот о том…

— Что я хочу поработить людей, захватить восемь Пиков, и сослать их на девятый, как они нас когда-то? О, ей все известно, и даже приятно от мысли о том, что можно стать королевой.

— Ну и ты ей рассказал, что ждет консорта правителя драконьих земель? Ей и это понравилось? И действительно ли ты сможешь поступить так с девушкой, которую так ревновал, так оберегал?

Да уж, у консорта правителя жизнь была незавидная. Так уж повелось, что с момента первого брака между человеком и драконом установились некоторые правила. Задумываясь о продолжении рода лидер начинал искать себе пару. Не дракона, потому что те имели право на трон и могли вмешиваться в дела правителя, а бесправного среди них человека.

Жених вылетал на охоту, и не так, как в сказках про змея, что превращался в красивого парня и соблазнял девушек. Он просто облетал какой-то город, выбирал ту, что нравится, хватал когтями и забирал с собой. Если какой-то герой-рыцарь сумел отбить, значит, недостаточно силен, дабы иметь потомство.

Церемонии брака как таковой не было, но существовала метка. Видя ее другие драконы знали, что калечить этого человека и давать ему работу нельзя. Консорту давали свои покои — ключ от них был только у супруга — и парочку слуг, на том привелегии и заканчивались.

Королем его отца называли только тогда, когда произносили титул сына. "Рожден от короля такого-то и королевы такой-то". В остальное время он просто сидел в комнате, пока матери не становилось скучно, или когда приходила пора заниматься с ребенком. Впрочем, предки и той свободы не имели: детей они вообще не видели, а выйти могли только на пир, чтобы своим видом позабавить гостей.

Некоторые правители убивали своих консортов, когда те им надоедали, заводили новых, особенно королевы — у женщины-дракона не могло быть больше одного партнера за раз. Ну, его мать к делу подошла более практично. Вместо случайной охоты лидерша послала шпионов, дабы отыскать мужчину с большой магической силой, а остальное было по традициям.

Такая судьба ждала и Монику, что так бесстыдно ворвалась к нему в комнату и посоветовала сдаться в плен, пока "ее король" не напал на общежитие. Зная Джеральда, тот мог сжечь все до тла, так что шутить с ним не стоило.

— Брось, она — просто моя собственность, я защищаю ее, потому что другие драконы должны знать свое место и не покушаться на вещи хозяина. Понравиться ей это или нет, а спрашивать никто не будет.

— Ты поддонок. — Выпалил Рауль, за что получил кулаком в глаз.

— До встречи. В следующий раз постарайся не умничать.

Вот такое отношение в замке было к людям. Они там жили в своих бараках и работали. Не пытались убежать или заговорить — когда тебя несколько раз обдадут огнем, наглости поубавится. Когда же сам принц хотел спросить о чем-то или пытался завести знакомства, ему никто не отвечал. Однажды, правда, разболталась одна молоденькая служанка, но ее мать быстро швырнула в жерло девятого Пика вместе с артефактом.

Тем не менее, у наследника с прислугой отношения были лучше, чем у остальных. Он никогда не бил их и не развлекался, оставляя на коже ожоги, не приказывал, а просил. Поэтому, когда после гибели родителей пришел новый правитель, под страхом пыток они помогли ему укрыться.

А что же Джером? О, он не был похож на того, кто решил просто пощадить кузена. Собственно говоря, даже тот факт, что в академии он не пытался навредить, должен был вызвать подозрения. Но чего добивался этот наглый, восходящий на трон амбал? Может, хотел показать поданным, что принца больше нет, что он не скрывается и не ищет мести, а убит вот здесь и сейчас — его лапами на глазах у всех?

Вполне могло быть, только в таком случае его бы уже казнили, или хотя бы перевезли к девятому Пику. Кузен не любил ждать, и играть добродетеля тоже, получается, у него были какие-то другие мотивы. Но узнать об этом еще долго не получалось — приходили только драконы стражи, приносили еду, он больше не посещал двоюродного брата.

Чем больше времени Рауль проводил в плену, тем больше задавался вопросом, а как там его друзья? Он даже боялся представить, что сейчас чувствует Мари — увидела его с другой девушкой, а когда он пропал, наверняка пошла к Монике за ответами. О, что она могла наговорить Руж, от одной мысли вырастали когти! И это даже заставляло улыбаться.

— Ты глупый, если думал, что все так получится. Пусть она и не боится тебя, но нельзя же забрать девушку в рабство! — Говорил он себе, так как других собеседников не было.

А зачем вообще было брать кого-то в рабство? Разве любовь это обязательно на цепи? У людей все было по-другому, и он с радостью взял бы их традиции для своего народа. О, как бы это было непросто: заставить целую орду недовольных, измученных драконов отказаться от драк и порабощения, ненависти, которую они годами растили, чтобы примириться с тем, что у людей тоже есть право жить в достатке, и что вообще-то с ними надо разговаривать и договариваться.

И снова мысли вернулись к дочери фермеров, так, как