Цель оправдывает средства - Алексей Фомичев

Как ни старался, но пару раз сшибал людей. Один парень улетел в лужу, второй проверил на прочность забор. Оба что-то орали мне, явно не благословления, но я не останавливался. Надо было найти своих раньше, чем разведка противника покинет город. Чтобы предупредить парней. Они, несомненно, решат брать анкиварцев на выезде.

Я же был почти уверен, что противник организует сеанс связи после остановки на постоялом дворе этого Хезере… в общем, там. Они и людей распустили, и повозки сбагрили, чтобы избавиться от любопытных глаз и не тащить с собой лишнее. И потом, там подходящее место. Тихо и пусто. Вот там и надо брать.

И я наддавал. Радиостанцию врубать нельзя: засекут. Анкиварцы перед сеансом наверняка усилили бдительность и шарахаются от каждого куста. А треп в эфире выдаст нас с головой. Так что вся надежда на резвые ноги и дыхалку. Вперед, Артур!..

Проскочив еще одну улочку, я выбежал на открытое место невдалеке от огораживающего город частокола, заметил ворота в полутора сотнях метров и двинул к ним. В этот момент наперерез мне вылетело несколько всадников. Сверкнул надраенный до зеркального блеска шлем. Солнечный зайчик скользнул по острию копья и ударил мне в глаза.

Рефлекс хищника – останавливать все, что убегает. Достаточно посмотреть на собаку, как она носится за курами, гусями, за людьми. Даже если сытая. Не догонит, так облает.

Человек тоже зверь. Только мозгов у него побольше. И то не у всех. Так что рефлекс хищника в нем развит будь здоров. Особенно если он (человек, а не рефлекс) наделен некой властью и чувствует себя сильным.

Гортанный выкрик ударил по ушам, требуя немедленно остановиться и замереть на месте. Я не обратил на него внимания, чуть свернул в сторону и продолжил бег, рассчитывая проскочить дорогу и нырнуть в щель между стеной дома и забором. Эта кривая улочка как раз выведет меня к воротам.

Окрик всадника больше напугал нескольких горожан, что торопились по своим делам. Каждый решил, будто это кричат ему, и соответственно замер, удивленно глядя на воинов.

Видя, что на его приказ не реагируют, воин подал коня вперед и выставил копье, то ли намереваясь ударить им меня, то ли поставить подножку.

Я еще надеялся, что проскочу дорогу и исчезну в закоулке. Устраивать разборки не с руки – нет времени. Но всадник, видимо, почуяв азарт погони, разогнал коня, насколько это возможно на малой дистанции, и, подав корпус вперед, едва не задел меня острием копья.

– Черт!

Прыжком разорвав дистанцию, я отлетел в сторону, выхватывая нож и поворачиваясь к всадникам. Первый был в пяти шагах, еще трое отстали, с любопытством наблюдая за охотой своего товарища. Для них это развлечение.

– Что тебе надо? – попробовал остановить я всадника.

– Стой, дурак! Ты кто? Как смеешь не выполнять приказ?!

– Спешу я. Очень.

Всадник подъехал ко мне вплотную, тесня конем, оскалил в усмешке зубы и рявкнул:

– Ты вор! Убегаешь с добычей. Брось нож и отдай, что взял.

Вот и все. Попался дурак в доспехах в самый неподходящий момент. Делать ему, что ли, нечего? Не отстанет теперь.

Вздохнув, я осмотрелся по сторонам, прикидывая, что делать, и попробовал в последний раз решить все мирно:

– Я не вор. Я спешу. Очень. Я хочу уйти.

Из-за того, что приходилось говорить с паузами, мои слова выглядели как речь испуганного простака. Это только раззадорило всадника.

– Закрой пасть, дубина! И давай сюда то, что украл.

Во все времена и эпохи сволочь, наделенная властью, приносит вреда больше, чем настоящий враг. Впрочем, это тоже настоящий враг. Только защищенный законом. Или его подобием.

Тянуть дальше нет смысла. Пока не покуражится, не отстанет. А то и убьет.

Нож ударил по морде коня (прости, приятель), тот фыркнул и резко подался назад. Всадник взмахнул рукой с копьем, пытаясь усидеть на месте. Но я помешал. Схватил за запястье и дернул на себя. Воин рухнул на землю, не успев даже вскрикнуть.

Пока его товарищи приходили в себя от неожиданного нападения, я подхватил упавшего, попутно удивляясь его небольшому весу, и потащил к противоположной стороне дороги.

– Стой, свинья!

– Убью, говнюк!

Поздно, парни, вопить и потрясать оружием. Раньше надо было думать. Я дотащил воина до щели, попутно отвесив ему оплеуху, чтобы не трепыхался, напоследок угостил подзатыльником и дал хорошего пинка. Тот полетел вперед, под ноги коней своих товарищей, грозно орущих и посылающих мне проклятия вперемежку с обещаниями растерзать на мелкие кусочки.

Пока они вернутся назад, пока повернут и выедут к воротам, я успею удрать за город. А там пусть ищут. Хоть сто лет.

Пригибаясь, чтобы не получить ветвями деревьев по голове, я рванул вперед, слыша проклятия и угрозы. Всадники уже сообразили, что наглеца им не догнать, и теперь выпускали пар.

* * *

Я успел миновать ворота и отойти на сотню шагов, когда, обернувшись, увидел у ворот повозки анкиварских разведчиков. Успел-таки…

На широком лугу рядом с дорогой мерно взмахивали деревянными тяпками двое крестьян. Отец и сын. Палящее солнце давно обуглило их спину и плечи, вытопило весь жир и превратило в подобие обугленных головешек. Однако так и не смогло прогнать их с луга, заставить укрыться от своего гнева в тени деревьев.

Они шли вдоль ровных грядок высаженного по весне земляного яблока, точными ударами срубая сорняки. До захода солнца еще много времени, надо успеть обработать этот участок и перейти на следующий. А там еще и поле ждет. Поэтому они редко поднимали головы, отвлекаясь только попить и вытереть тряпкой лицо, залитое потом.

На проезжавшие по дороге повозки и всадников внимания не обращали. Сколько их здесь проезжает за день, и не счесть. Привыкли. Голов не поднимают, глаз от земли не отрывают. Только уши слышат ржание коней, скрип несмазанных колес и гортанные выкрики возниц.

У каждого своя жизнь. Кому-то по дорогам ездить, кому-то в земле ковыряться. Так рассудили боги, не человеку менять порядок.

Но в этот раз что-то заставило их на миг оторваться от привычной работы и перевести взгляд на дорогу. Может, потому что уши уловили непривычно быстрый цокот копыт и частый стук колес на мелких выбоинах. А может, что-то толкнуло изнутри, подсказало. Трудно объяснить. Да и надо ли?..

Равнодушные взгляды скользнули по двум повозкам, несущимся от города, и взмокшим лошадям, перебирающим ногами со всей возможной скоростью. Сидевшие в повозках люди погоняли бедных животных, хлеща их кнутами.

Куда так можно спешить? Разве что воры удирают от стражи. Или торговцы что не поделили…

Минул миг, и взгляды крестьян вновь опустились вниз, а руки привычно взметнули тяпки. Шаг, взмах, удар заостренным концом грубо отработанного дерева по стеблю сорняка и опять шаг, взмах, удар…