Позови ее по имени - Галина Владимировна Романова

– А ты откуда знаешь, Тая? – спросила Даша, почувствовав странное беспокойство. – Часто сталкивалась?

– Нет, – холодно оборвала она ее. И добавила: – Проверь стояк в ванной. Иначе пожалуюсь.

Так откуда у нее ее номер телефона, а? Что за чудеса? И зачем звонила ей два раза? Только из-за капельного развода на потолке, который Даша, сколько ни вглядывалась, не нашла?

– Высохло уже, – скорбно поджав губы, проговорила Тая. – Ты бы еще через три дня зашла!

А Даша зашла к ней через час после разговора. Разве так много времени прошло? Как-то это все было неправильно.

– Неприятно, понимаешь, Сереж? Неприятно, неправильно и беспокойно.

Она позвонила бывшему коллеге, который год уже как делал карьеру где-то наверху. Успешно делал, между прочим. Позвонила, чтобы попросить о помощи.

– Так от меня-то ты чего хочешь, товарищ майор? – хохотнул Сережа, шумно дыша в трубку. Наверняка курил. – Сама чего не сунешься с запросом? Не пробьешь по базам?

– Я не на работе.

– О как! В отпуске? Кто же тебя отпустил? У вас там, я слышал, громкое убийство несовершеннолетней. На слуху наверху. На докладе. Так ты Скачкова попроси. Хотя… Не его уровень. – Сережа перестал пыхтеть сигаретой и вкрадчиво поинтересовался: – А ты по-прежнему одна, Дашка? И я прямо так вот запросто могу к тебе заехать? Или…

– Или, Сереж.

Даша скривилась. Бывший коллега всегда оказывал ей знаки внимания. Иногда бывал игрив, зачастую настойчив. Она отбивалась иногда вежливо, чаще грубо. Он не обижался. Но и надежды не терял.

– Или… – повторила она с нажимом.

– И кто он? Погоди, угадаю! Кто-то не из структуры, иначе ты бы мне не позвонила. У тебя был бы доступ. Я прав?

– Ты стопроцентный коп, Сережа! Зачет! Сто баллов! – Она старалась, чтобы ее голос звучал без раздражения, весело. – Так как? Поможешь?

– Да помогу, конечно. Да…

Сережа на мгновение замолчал, потом характерно пыхнул. Значит, закурил следующую, едва затушив предыдущую.

– Что? – поторопила она его. – Что – да?

– Ты чего не рассказываешь мне, что тебя отстранили от расследования?

Упс-с! Уже знает! Откуда? Зайцев поспешил доложить и ее рапорт обнародовать? Сволочь!

– Почему, Даша? Сразу признаюсь, ничего толком не знаю. Сплетни кое-какие дошли.

– Какие сплетни, Сережа?

Она зажмурилась, прислонилась спиной к стене в кухне, где разбирала горы пакетов с продуктами.

– Будто ты своего брата хотела закрыть по подозрению в убийстве твоей матери. И будто на допросе избила его. Врут?

– Врут, Сережа. – Она глубоко вдохнула, досчитала до пяти, тихо выдохнула. – Так что, поможешь?

– Помогу. Во всяком случае, попробую, – подчеркнул Сережа. – Зовут Тая. Адрес ты мне продиктовала. Фамилию не знаешь. Узнаем. И если она хоть раз недобро покосилась в сторону закона, узнаем тоже. Дай мне три дня. Перезвоню…

Перезвонит. В этом Даша была уверена. Как и в том, что Сережа знает о ее мрачно завершившемся романе с Зайцевым. Кто-то снабжает его сведениями из их отдела. А значит, знает, что она сейчас одна. Не занята в смысле никем. И свои прежние попытки укротить ее может возобновить запросто. Хорошо, что она спрятала машину в соседних дворах. Свет вечерами она включать не станет. И если Серега позвонит, она скажет, что не дома. Все просто.

Не станет же он ее телефон по биллингу пробивать. Это было бы уж слишком даже для него.

Она засветло приготовила себе ужин. И после девяти вечера уселась на высокий стул на балконе с тарелкой креветочного салата и бокалом белого вина.

Створка рамы была приоткрыта, и от вечерней прохлады, засквозившей с улицы, она замерзла уже через пятнадцать минут. Надо было что-то потеплее накинуть на себя, прежде чем соваться ранней весной на балкон в тонком трикотажном костюме.

«Пора избавляться от привычек», – подумала Даша с грустью. Они любили выходить с Зайцевым на ее балкон в темноте. И жаться друг к другу, когда мерзли.

К черту!

Даша поднесла бокал к губам и сделала два глубоких глотка. Она больше не станет о нем думать. Он отстранил ее. Он слил информацию о ее непрофессионализме. Он распускает о ней сплетни. И он…

И он только что въехал в ее двор на своей машине!

Зайцев?! Зачем он здесь? Проверить, не повесилась ли она с горя? Не загуляла ли с друзьями, устроив веселую вечеринку? Не дождетесь, товарищ полковник! Вешаться она не станет. А веселиться – повода нет.

Его машина медленно проехала по двору сначала в одну, потом в другую сторону. Постояла под ее балконом минут пять и исчезла в арке проездного двора. Он не сделал ни одной попытки до нее дозвониться. Просто сидел и смотрел на ее балкон.

Она надеялась, что смотрел.

Через какое-то время, еще не дав успокоиться ее тоске, во двор въехал Володя Скачков. Тот затормозил метрах в десяти от подъезда. Сразу принялся звонить.

Даша видела, как в салоне его автомобиля светится мобильный. Он набирал ей снова и снова. Вышел из машины, постоял, задрав голову к ее окнам.

Даша замерла. Если шевельнется, капитан может уловить движение, и тогда не отстать. Он войдет в подъезд и будет стучаться.

Скачков продержался на три минуты дольше Зайцева. Уехал.

Почувствовав, что окончательно окоченела, Даша вошла в квартиру. Нашарила на вешалке в прихожей старый пуховик. Забрала с кухни бутылку с вином и тарелку с сыром. И снова вышла на балкон.

От вина на душе стало мягче, мысли потекли ровнее.

Зря она все же к Гришке прицепилась. Надо бы поделикатнее. Он все же ее двоюродный брат. Тетка наверняка в курсе. И не позвонила. Значит, сердится. Гришка, конечно, раздолбай великий, но не убийца. Вряд ли он с такой жестокостью убил бы свою родную тетю – ее мать.

Вспомнив растерзанное тело матери, Даша всхлипнула.

Чтобы совершить подобное, надо быть зверем. Сильным зверем. Хладнокровным. Гришка не такой. Зря она его унизила подобным подозрением.

Однобоко мыслила, как сказал бы Зайцев. Повелась на чужие слова и косвенные улики, и…

Кстати! А ведь это Тая ловко направляла ее, рассказав историю о том, что Гриша якобы был в их дворе в ночь, когда вскрыли Дашину машину.

И откуда у нее, черт побери, номер ее мобильного?!

Даша сделала глубокий глоток вина. Взяла с тарелки тонкую пластинку сыра, отправила в рот.

Что ей надо? Отвлечь внимание? От кого? Или просто бездельем мается и оговаривает честных людей? А может, видела кого-то похожего на Гришу и решила, что это он?

Вопросов очень много. И главный: зачем это Тае?