Августовские танки - Константин Мзареулов

– Генка! – крикнул Аркан в сторону машины Зорина. – Видишь, сбоку от тебя?

– Спереди тоже, – ответил Гена.

– Те, что спереди, мои будут. А ты возьми ту парочку.

– Договорились!

Высунувшись из башни своего БТ, взводный сделал недовольное лицо, глаза его при этом свирепо сузились. Лычкин явно собирался устроить подчиненным разнос: дескать, чего разорались, артиллеристам целиться мешаете. Однако поняв, о чем переговариваются командиры машин, сменил гнев на милость и оформил их диалог в виде приказа:

– Зорин, ты постреляй по тем сучкам на левом фланге. Реутов, твои цели – пушечная машина в тылу и пулеметное гнездо в окопе возле одинокого дерева справа от высоты с окопом на макушке.

Спохватившись, он начал отдавать приказ по всем правилам – назначил ориентиры, огласил полосу движения взвода. Капитан приступил было к порядку взаимодействия с пехотой, но Реутов перестал его слушать. По крышке люка, прикрывавшей старшего лейтенанта, что-то громко звякнуло, и стальная плита качнулась.

«Шальная пуля или снайпер?» – подумал Аркан втягивая голову в плечи. Прояснить эту тайну не удалось, потому что наконец заработала артиллерия.

Первые минуты пушкари палили неторопливо – пристреливались осколочно-фугасными. Нечастые фонтаны грязной земли хлестали вокруг высоток, снаряды ложились больше перелетами. Потом офицеры скорректировали свои прицелы, взрывы стали случаться все ближе к вражеским позициям.

«Сербиянки» стали стрелять в ответ, но подсолнухи скрывали расположение наших батарей. К тому же самодельные самоходки противника годились только для огня прямой наводкой, но никак не для обработки закрытых позиций.

Пристрелявшись, артиллеристы прибавили темп. Вспышки разрывов сверкали все чаще, но плотность огня была ниже всех разумных нормативов. О зоне сплошного поражения не приходилось даже мечтать. Дюжина стволов на полтора километра фронта при всем умении расчетов не могла обеспечить надежное подавление обороны.

Минут за десять «бог войны» выпустил отведенное приказом число боеприпасов, после чего наступило время шрапнели. Тысячи стальных шариков обрушились на не прикрытую броней и слабо врывшуюся в украинскую землю неприятельскую пехоту. Потом еще немного фугасных снарядов – и в небо взвились красные ракеты.

– Серега, вперед на первой передаче! – скомандовал Аркан.

Танк дернулся и затарахтел, подминая стебли. Через двести метров подсолнухи сменились мелкими цветастыми кустиками. Артиллерия прекратила стрелять, линия вражеских окопчиков тоже пока помалкивала. Оглянувшись, Реутов увидел, как из дебрей сельхозугодий выбегают и разворачиваются цепями солдаты с автоматами. Снова посмотрев вперед, старший лейтенант отметил, что «арабески» медленно перемещаются параллельно фронту – выбирают позицию для стрельбы. Для танковой пушки дистанция в полтора километра была великовата. Хоть и считается, что «сорокапятка» бьет прямой наводкой вдвое дальше, но хрен попадешь на таком расстоянии. Зато реактивная граната безоткатной пушки вполне способна поразить цель.

Вздохнув, Аркан опустился в тесную башню, захлопнул люк и приказал Сереге гнать на второй передаче. Черт с ним, что оторвемся от пехоты, зато быстрее выйдем на дальность эффективного огня.

– Пушка заряжена, – доложил Бородин.

Реутов молча кивнул, припав к триплексу. Стрелковые цепи действительно отстали, вровень с танками шли только восемь броников моторизованной роты. Дальше вправо, за мотострелками, должны были наступать второй взвод на Т-26 и командирский БТ-5 Глебова, но их Аркадий не разглядел. Зато увидел, как оснащенная станковым гранатометом «арабеска» выпустила первый снаряд именно по ним, но трасса уткнулась в грунт между БТР-60ПБ и БТР-152, причем с недолетом.

– Стой! – скомандовал Аркан.

Мехвод остановил танк. Дальность была чуть больше километра, поэтому старший лейтенант рискнул. Выстрел отправил в полет со скоростью звука двухкилограммовый осколочный снаряд. Лязгнул затвор – это Артур перезарядил орудие, и в тот же миг пламя вспышки расцвело рядом с пикапом.

Похоже, экипаж «арабески» тоже готовился к выстрелу, но близкие разрывы всегда сбивают прицел, и граната улетела под слишком большим углом возвышения. Зато Реутов, пользуясь паузой, подкорректировал наводку и снова нажал педаль спуска. На сей раз осколочный лег совсем рядом – если не пламя, то осколки наверняка зацепили машину, которая медленно завалилась на бок, уткнувшись пусковой трубой в чернозем.

Самодовольно ухмыляясь, Аркан приказал Варгушину возобновить движение, но через пару сотен метров снова скомандовал остановку и, потратив четыре снаряда, добился прямого попадания в другую «арабеску», оборудованную крупнокалиберным пулеметом.

До неровного пунктира стрелковых ячеек оставалось меньше километра. Подойдем чуть ближе – противник сможет стрелять из ручных гранатометов. Единственное спасение – гнать на полной скорости, ворваться на позицию, чтобы устроить там Содом, Гоморру и все казни египетские.

– Серега, вперед на третьей!

«Бэтэшка» пошла резвее, стремительно сокращая расстояние до вражеских пехотинцев. В наушниках злобно зарычал голос взводного:

– Реутов, гад, ты куда вырвался вперед?!

Поглядев в триплекс заднего обзора, старший лейтенант обнаружил, что БТ-5 капитана Лычкина и лейтенанта Зорина, двигавшиеся левее реутовской машины, малость отстали. Молниеносная оценка ситуации привела к естественному выводу: если кто-то ползет слишком медленно – это не повод, чтобы я тоже тормозил.

Впрочем, он все-таки сделал еще одну короткую остановку, подбил «сербиянку», палившую по наступающим стрелковым цепям, а потом выпустил несколько снарядов по неприятельской обороне. Даже пулеметное гнездо сумел разнести в мелкие дребезги. Больше мишеней для пушки высмотреть не удалось, поэтому старший лейтенант принялся бить по живой силе из пулемета.

Тем временем отставшие танки почти догнали Реутова, но «бэтэшка» № 225 все равно возглавляла наступление, опередив остальных на сотню метров. Враг стрелял из автоматов, и хотелось надеяться, что стальные корпуса танков и бронетранспортеров примут на себя часть пуль, выпущенных по пехотинцам. Ну, и бронежилеты кого-то уберегут.

От посторонних мыслей отвлекла Реутова высунувшаяся из окопа фигура с пусковой трубой на плече. Старший лейтенант навел на гранатометчика ПКТ и принялся сажать очередь за очередью. Наемник выронил базуку и упал навзничь – наверное, готов. Аркан расстрелял обитателя соседней стрелковой ячейки, взял на прицел очередного автоматчика, но тот уже вылез из своего ненадежного укрытия и на карачках улепетывал в тыл.

Застрелив его, Реутов осмотрел поле боя через призмы триплексов, после чего радостно крикнул в микрофон:

– Противник покинул окопы и отступает… Бегут сволочи!

– Сами видим, – раздраженно прервал его восторги взводный. – Куда торопишься, как шестимесячный?! Притормози, не отрывайся от подразделения!