Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории белого движения на Юге России - Ольга Морозова

Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории белого движения на Юге России - Ольга Морозова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 56
Перейти на страницу:

Это его образ наиболее идеализирован в добровольческой мифологии. Как и в случае с Корниловым, память о нем подверглась фольклоризации сразу же после его смерти. Осенью 1919 года эссе «Те, кто красиво умирают», опубликованное в газете ненадолго занятого Курска, приписало марковцам особую манеру держать себя – сдержанность и меланхоличную отрешенность. Так символизировалась их преданность образу погибшего шефа[257]. По-видимому, ближе к истине портрет генерала, данный бывшим полковником Е. И. Булюбашем в воспоминаниях, датированных 1962 годом, и писателем А. Н. Толстым. Булюбаш отказался служить под командованием Маркова, чтобы не портить с ним отношений из-за того, что тот бывает слишком резок и груб[258]. В романе «Хождение по мукам» А. Толстого Марков назван человеком, отравленным трупным дыханием мировой войны, испытывающим наслаждение игрой боя. Один из персонажей, офицер Рощин, дал характеристику «цветных» полков: дроздовцы, носящие пенсне в честь их покойного шефа; разочарованные корниловцы и марковцы, которые «шикарят грязными шинелями и матерщиной».

О гибели Маркова Эрдели сообщил малоизвестную деталь: тот был тяжело ранен в дневном бою и умер ночью. Погибшему генералу были адресованы слова настоящего восхищения и скорби: «…Горячий пылкий человек, умный, честный, благодарный, храбрый, любящий солдат»[259]. О смерти Маркова он плакал вместе с Деникиным. Далее он писал: «Убывает наша пятерка – Корнилов, Деникин, Лукомский, Марков и я. Двоих уже нет». Это пятерка тех, кто решил собирать армию на Дону. Теперь подчиненные оттаскивают его от наблюдательного пункта, чтобы с ним ничего не случилось.

Имя Врангеля упоминается в уцелевшей части записок только в связи с его болезнью. Зимой 1919 года Врангель тяжело переболел сыпным тифом. Ему привозили «мешки» с кислородом для усиления действия сердца. «Жаль, – пишет Эрдели, – после тифа слабое сердце». И немного позже:

«Сейчас пришло в голову, а вдруг Врангель умрет, меня посадят на его место на Северном Кавказе. Вот будет неприятный сюрприз. Для меня хуже нет этого Кавказа, тем более что лучшие части Добровольческой армии уведены к Дону, и здесь только оставшиеся терцы и кубанцы» (24.02.1919)[260].

Хотя генерал А. А. Брусилов и не вождь Добровольческой армии, но реакция Эрдели на слухи об офицерской организации под его началом в Москве интересна:

«На Брусилова надеяться нечего, веры в этого вьюна нет никакой, но все может быть, так как Брусилов воспользоваться моментом может и может перекраситься из монархиста в большевика, а потом в республиканца и опять в монархиста, сколько угодно»[261].

Отношения с недавним противником, немцами, и союзниками – особая тема в этих записках. Ох, как они не похожи на расхожие штампы эмигрантских мемуаров!

Прежде всего интересна позиция самого генерала в отношении немцев в изменившейся ситуации, когда они из врагов превращаются в фактор стабильности.

«Скорее бы хоть немцы пришли – в них и у них искать спасения и помощи. Я ли это говорю? Да, я служить не стану, с ними против своих не пойду. Но помощи их жду, скорей бы» (9.04.1918)[262].

«Я невольно, как гражданин покоренной страны, должен буду подчиниться силе, но увеличивать военные ряды немцев собой, хотя бы для уничтожения большевиков, немыслимо, конечно. И в душе буду благодарен врагам своим за прекращение гражданской войны и за то, что буду хоть и в покоренной стране, но иметь право на жизнь, а не на расстрел, как теперь» (10.04.1918)[263].

О немцах генерал пишет, что их присутствие вносит некоторую путаницу в традиционное черно-белое видение войны:

«У нас с большевиками общий сторонний враг – немцы, но это не препятствует отнюдь нашему сближению с ними [с немцами. – О. М.]»[264].

Большинство офицерства, измученные боями и невзгодами войны, начинали смотреть на немецко-украинские войска как на избавителей от ужасов Гражданской войны[265].

Но были и исповедники традиционных антигерманских настроений. Родзянко, бывший председатель Государственной думы, грезил о заключении мира с большевиками, чтобы бороться с немцами. Это крайне редко встречавшаяся позиция. А вот Эрдели высказал в ответ ему гораздо более популярную в 1918 году идею о том, что лучше бы они дрались без них, добровольцев, сами между собой – немцы и большевики.

В апреле 1918 года неясность отношения к продвижению немецкой армии на юг, в район Дона, казалась Эрдели крупнейшей стратегической недоработкой командования. Действительно, что делать добровольцам, если они встретят немецкие части? Вступить в бой? Сдаться и разоружиться? Лично Иван Георгиевич полагал, что к моменту соприкосновения их с немцами те уже расправятся с большевиками, и тогда добровольцам будет целесообразно разоружиться для того, чтобы им дали пропуск в Россию, «туда, куда кому надо».

То, что немцы большевиков сомнут, у него не вызывает сомнения. И тут, полностью решив, что нелепая история с большевизмом уже близка к завершению, генерал несколько капризно замечает: плохо то, что присутствие немцев разобьет тот патриотический порыв, который сейчас собирается против большевиков.

Он не заблуждался насчет отношений между немцами и большевиками. Обвинения в германских деньгах, гремевшие в 1917 году, его не убедили, он понимал их пропагандистский характер. А ныне, в 1918 году, то, что они, добровольцы, имеют общего с германцами врага – русских большевиков, он считал ужасным. Голос крови для него звучал сильнее, чем голос класса. Генерал сознавался на страницах дневника в предубеждении против немцев, что вообще бы с ними не вступал ни в какие компромиссы, но разумом понимает, что практичнее было бы на них опереться. Немцы прогонят большевиков, начнется подпольная борьба с немцами.

Будучи носителем представления о народе-богоносце – воплощении всех лучших качеств человека, он тут же замечает, что русский народ не простит тем, кто придет с немцами наводить порядок.

Германофильские настроения в добровольческих кругах оформились и окрепли, когда прошли слухи о том, что немцы активно действуют против большевиков на Украине и упраздняют советы. Раздались голоса за начало переговоров с германской армией. Но Эрдели считает, что при таком положении страны ее будут стричь все – и союзники, и Германия, что союз с Германией хорош только на первое время, но вообще это ошибочный курс[266].

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 56
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?