Литерсум. Поцелуй музы - Лиза Розенбеккер

– Малу, что произошло? Если ты написала мне около пяти утра, должно было произойти что-то ужасное, – подытожила Эмма. И тут она оказалась совершенно права. Я не была жаворонком. Я рассказала ей, что произошло и что мы с мамой сидели в Параби.

– Вы не боитесь, что преступник хочет именно этого – запереть вас в Параби?

В животе образовался ком. Об этом не подумал ни один из нас. Мы находились тут, потому что так захотел убийца? Но тогда это бы уже стало известно или?.. Я быстро успокоилась и постаралась думать рационально. Мне все еще нужно было новое убежище.

– Понятия не имею. В любом случае уже поздно, ведь мы здесь. Ты можешь прийти и взять с собой ноутбук?

– Я уже в пути. Ты позвонила Тии? Может, ты могла бы остановиться у нее. В ее доме достаточно места.

– Ты уже была у нее дома?

– Возможно… До скорого! – Эмма положила трубку.

Я попробовала еще раз позвонить Тому, но он снова не подошел к телефону. Не прошло и десяти минут, как Эмма подбежала и обняла меня. При этом она задела мое ранение, но я не подала виду. Я была слишком счастлива видеть ее шляпу Шерлока Холмса. Мама тоже обняла ее.

– Я дозвонилась до Тии, – сообщила она. – Мы можем пойти к ней, она также предложила тебе остаться на какое-то время у нее.

От облегчения мамины плечи опустились, она погладила меня по голове. Ее глаза сияли, в них появилась надежда.

– Я пойду обратно и постараюсь спасти то, что еще можно спасти. Я люблю тебя, Лу.

Она еще раз прижала меня к себе и поцеловала в висок. Я не хотела, чтобы она уходила, но если кто-то и мог собрать этот паззл, это была она. Я очень надеялась, что Адамс будет хорошо заботиться о ней.

– Я тоже тебя, мам.

Эмма сопроводила ее в реальный мир. За эти пару минут, когда я была одна, в моей голове проносились всевозможные мысли. Я чувствовала себя плохо, дрожала от страха и проклинала как реальный мир, так и Литерсум. Все вокруг меня рушилось. Но я не могла не верить в хеппи-энд. Ведь вместе с мамой, Адамсом и Лэнсбери, оказывающими мне помощь, по-другому быть не могло, верно?

Немного погодя Эмма вернулась, схватила мою сумку, и мы погрузились в книжный мир Тии.

Я знала, что многие люди считали Лондон викторианских времен полным романтики. Но мир Тии был другим. Воздух был тяжелым, улицы казались грязными, а в некоторых углах ужасно воняло. Многие люди шли куда-то пешком, и в любой момент тебя могла переехать повозка. Я несколько иначе представляла себе фразу «полон романтики», но сейчас это не играло никакой роли. Главное, я пережила еще один день. «Ты снова драматизируешь», – пронеслось у меня в голове. Должно быть, на меня повлиял книжный мир.

Дом Тии и ее матери по-хорошему удивил меня. В него можно было попасть, зайдя через внутренний дворик, с виду он казался маленьким, но ухоженным. Присутствовало ощущение комфорта, можно было забыть о беспорядке на улице, в этом я была уверена. У двери нас поприветствовала женщина в блекло-розовом платье с белым фартуком, она уже ждала нас. Она проводила нас в гостиную, которая казалась музейной инсталляцией. Однако пахло там приятнее, чем в музейных помещениях нашего времени. На журнальном столике в вазе стояли свежие цветы, которые олицетворяли дыхание весны.

Дверь справа открылась, и в комнату вошла Тия. В тот день на ней было фиолетовое платье, выглядящее шикарно и современно. Она скомбинировала его со старыми брошами и клатчем, который в наше время посчитали бы винтажным. Она с восторгом посмотрела на нас и подарила мне сочувствующий взгляд, прежде чем обнять в знак приветствия.

– Эмма рассказала мне, что произошло. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь.

– Спасибо. Я даже не знаю, как тебя благодарить.

– Этого и не нужно. Чувствуй себя как дома. Я покажу тебе твою комнату, затем мы сможем поговорить. – Эмма ждала нас в гостиной, пока Тия показывала мне гостевую комнату на первом этаже.

– Ей уже давно никто не пользовался. Постельное белье свежее, так же, как и полотенца в ванной. Там должно быть все, что тебе понадобится. Если нет, дай мне знать. Мы можем организовать почти все. – Я положила сумку на кровать и осмотрелась в спальне. Она была уютно обставлена. Шелдону комната, возможно, показалась бы слишком безвкусной, но я об этом не беспокоилось. Главное, что мне вообще было где остаться.

Мы вернулись к Эмме, которая уже расположила ноутбук на журнальном столике. Я вытащила из сумки флешку и передала ей.

– Что на ней? – с любопытством спросила Тия.

– Все, – сказала я. Затем подробно рассказала обеим, что произошло в последние дни и почему я была вынуждена бежать. Когда я сама задумалась о том, сколько всего произошло за такой короткий промежуток времени, у меня закружилась голова. Несколько недель назад моя жизнь, включая жизнь антимузы, была относительно нормальной, а сейчас я находилась в самом центре какого-то заговора, который я даже не понимала. Я все глубже вжималась в кресло, стоявшее рядом с диваном, на котором расположились Эмма и Тия. Они внимательно смотрели на меня, пока я рассказывала. Эмма то и дело записывала что-то в блокнот. Я почувствовала себя клиентом ее детективного агентства, от чего улыбнулась. Передо мной сидела современная интерпретация известного дуэта, и я надеялась, что они будут настолько же успешными, как и оригинал.

После того как я рассказала все, о чем могла рассказать, мы принялись за дело. Девочки пододвинулись ближе друг к другу, и я села рядом с ними на диван. Три пары глаз уставились на ноутбук, потому что он содержал всю информацию, которая могла привести нас дальше. Я надеялась, что в этот раз нам удастся что-нибудь обнаружить.

Мы пролистали фотографии двух уже известных нам мест преступлений. Было еще несколько фотографий, которые мы не видели раньше, но и они не давали зацепок. За ними последовали фотографии жертвы из нашей квартиры. Я слышала, как Тия сглотнула слюну, казалось, и Эмма была не в состоянии смотреть на поле боя, развернувшееся в нашей квартире. Надпись на книгах хорошо читалась, и по моей спине пробежали мурашки. «Надеюсь, мы скоро найдем тебя, – подумала я, – и я смогу взять реванш».

Мы тщательно изучили фото, хотя это было непросто. Эмма приближала некоторые фрагменты, но ничего не говорила. Спустя полчаса мы добрались до жертвы под номером четыре. Никто из нас ничего об этом не знал, и мы напряженно ждали, пока откроется первая картинка.

Место преступления находилось в парке. Труп лежал между двух кустов под увитым плющом деревом. Жертвой стал мужчина лет тридцати, в рубашке и строгих брюках. Его зарезали, как мистера Эвенса и неизвестную женщину, в его груди все еще торчал клинок – орудие убийства, на котором нашли мою кровь. Больше ничего не было видно, на месте преступления не нашли никаких следов, кроме орудия убийства. Ни следов обуви, ничего. У мужчины не было ни портмоне, ни документов, и поэтому его личность, как и личность той женщины, не удалось установить, их ДНК не было в базе Скотленд-Ярда. Фотографии стали расплываться у меня в глазах. Мне нужен был перерыв. С Тией происходило то же самое, она стала ерзать на диване.