Десять маленьких вдохов - К.-А. Такер

Брови Таннера изогнулись от удивления.

– Вы можете это устроить? Я имею в виду… – он откашлялся, и его лицо растянулось в кривой усмешке. – Я более чем уверен, что это на него подействует, офицер.

Дэн коротко кивнул, на его губах заиграла плохо скрываемая улыбка.

– Отлично. Я что-нибудь придумаю и утром первым делом предоставлю вам этот документ. – Повернувшись к Тренту, он сказал: – Я могу закончить смену пораньше. Побудешь здесь до четырех?

– Я буду здесь.

Дэн вышел, слегка пригнувшись в проеме. Таннер и его пижама с Бэтменом последовали непосредственно за ним, оставляя нас с Трентом наедине.

Я вгляделась в неясные очертания фигуры Трента, чтобы полюбоваться его прекрасным лицом.

– У меня такое ощущение, что я не видела тебя месяц, – прошептала я, поднявшись на цыпочки и нежно целуя разбитую губу.

Его рука коснулась моей щеки, и он улыбнулся.

– Ты, наверное, устала. Почему бы тебе не поспать? Я останусь и присмотрю за всем.

Я попыталась скрыть разочарование, отразившееся на лице. Быть рядом с ним так хорошо, так правильно, так спокойно. В моем теле пульсировали адреналин и влечение. Усталость – это последнее, что меня сейчас волновало. Но при этом я не хотела показаться навязчивой. Я окинула его с ног до головы своим лучшим подозрительным взглядом.

– А кто будет присматривать за тобой, чтобы убедиться, что ты ничего не стащишь?

– Я? Парень, который постоянно покупает входные двери незнакомкам?

– Незнакомым девушкам! – тяжело вздохнула я, всплеснув руками в притворном ужасе. – Приму это как оскорбление. Кроме того, откуда я знаю, что ты не какой-то там ненормальный клептоман, который ходит на шпильках, способный украсть нижнее белье Шторм и выпить всю горчицу?

Он закатил глаза.

– Это был кетчуп, и то всего раз! Он никак на меня не влияет, клянусь.

Я захихикала, когда руки Трента опустились мне на плечи. Он осмотрел меня с ног до головы и остановил взгляд на моем лице.

– Мне определенно нравится женское нижнее белье. Только не на себе.

Я с трудом сглотнула, когда сердце забилось в горле, кровь запульсировала в ушах и между нами пробежал электрический импульс, пробуждая каждый нерв в моем теле. Но затем он погасил его, отступив на три огромных шага назад и глубоко вздыхая. Я улыбнулась про себя. По крайней мере, я не единственная, кто это чувствует.

– Нам нужно что-нибудь сделать с дверью. Полицейская лента не очень-то сдерживает любопытные взгляды.

По мне прокатилась очередная волна жара. «Что увидят любопытные взгляды?» Трент порылся в шкафу и вытащил старое покрывало.

– Надеюсь, она не будет против.

Я помогла Тренту закрепить покрывало над проемом с помощью множества кнопок, скотча, и других липких штук, которые разыскала в кухонных ящиках. Когда мы наконец закончили, на часах было начало второго. Прилив адреналина иссяк, оставив меня совершенно вымотанной. Я шлепнулась на диван.

– Я весь вечер сегодня на ногах, наверное, и десяти минут не просидела.

Трент сел с другого края. Нежно подняв мои ноги, он снял сначала одну туфлю, а затем другую.

– Ох, – простонала я. – Можешь остаться.

Он усмехнулся, но промолчал, пока его умелые руки разминали ступни спокойными круговыми движениями. Круг за кругом, медленно, умело. Я застонала и откинула голову назад, наслаждаясь его силой, его безраздельным вниманием.

– Ладно, ты заслужил, по крайней мере, одно дефиле в нижнем белье. Вперед, – я лениво махнула рукой в сторону комнаты Шторм. – Выбирай средство поражения. У Шторм там ничего себе коллекция.

Он рассмеялся.

– Зависит от того, кто в нем будет дефилировать.

Я открыла один глаз, чтобы увидеть желание в светло-синих глазах, взирающих на меня. И снова увидела это мгновенное переключение от благоразумного, ответственного Трента к тому, который, похоже, хочет, чтобы я оказалась на спине под ним, и я не знаю, что и думать об этом, кроме того, что точно уверена – прямо сейчас я хочу последнюю его версию. Его рука начала двигаться чуть быстрее, чуть горячее, его дыхание стало тяжелым. А затем его ладони скользнули к лодыжкам, схватили их, дернули на себя. Я подалась, платье высоко задралось, обнажая ноги, я уперлась мягким местом в его бедро. Теперь мои обнаженные ноги растянулись над его коленями. Одна его рука покоилась на внутренней стороне моего бедра, посылая по всему моему телу разряды молнии. Указательный палец другой скользил вдоль внешней стороны: выше, выше, дальше…

Он остановился на моей татуировке, на краю шрама и погладил его туда и обратно вдоль рубца.

– Ты сделала татуировку, чтобы скрыть шрам?

– Если бы я хотела скрыть шрам, то вся правая сторона моего тела была бы одной большой татуировкой, – солгала я.

– Почему пять воронов? – спросил он, проводя пальцами по хвостам птиц.

– А почему нет? – я молилась, чтобы на этом он оставил расспросы.

Но он этого не сделал.

– Что они значат? – Когда я не ответила, он добавил: – Пожалуйста, поговори со мной, Кейси.

– Ты сказал, что я не обязана этого делать.

Мой голос стал резким. Трент словно вылил на меня ведро ледяной воды, погасив весь жар, который горел в моем теле мгновением раньше.

Он убрал руку с бедра и потер лоб.

– Я знаю. Я знаю, что так сказал. Прости. Я просто хочу, чтобы ты мне доверяла, Кейс.

– Это никак не связано с доверием.

– Тогда с чем это связано?

Я уставилась в потолок.

– С прошлым. С вещами, которые я не хочу обсуждать. С вещами, о которых ты пообещал со мной не разговаривать.

Его рука вернулась на мое бедро, взгляд сосредоточился на нем, когда Трент его нежно сжал.

– Я знаю, что сказал это, но мне нужно знать, что ты в порядке, Кейси.

В его голосе промелькнуло нечто, чего я не могла точно определить. Беспокойство? Страх? Что это?

– Что, так боишься проснуться примотанным к матрасу?

– Нет. – Я уловила в голосе Трента намек на ярость. Впервые за все время. Но он исчез, когда Трент мягко продолжил: – Я боюсь, что раню тебя.

Воздух в комнате наполнился унынием, когда Трент поднял на меня глаза, и я увидела, что они полны печали. Он наклонился, чтобы дотронуться до моей щеки, провел по ней большим пальцем.

Его слова… больше – его тон и боль в глазах пробудили во мне потребность избавить его от того, что огорчает.

Я хотела сделать Трента счастливым.

И я осознала, что хочу, чтобы он меня узнал. Целиком.