Шаловливый дедушка - Дарья Калинина

А я прошла в холл и осмотрела кладовки. В трех других все было вроде бы как обычно. А в нашей кладовке в колонне было вынуто несколько кирпичей.

И цементной крошки вокруг на полу много насыпано было. Я сразу сообразила — любовница Платона что-то нашла у нас и скоро вернется. И я притаилась в кладовке Петра Семеновича, там у него всякой рухляди полно, беспорядок, есть где спрятаться. И вот несколько часов тихо было, я уже даже задремывать стала, но вдруг эта девка шмыгнула к входной двери и впустила какого-то мужчину. Потом они вместе прошли к нашей с мамой кладовке и начали там стучать. Должно быть, кирпичи вытаскивали.

— А потом?

— Потом они почему-то начали ссориться. Всего разговора я не расслышала, но голос у мужчины был страшно злой. Он ей сказал: «Ты меня обманула, дрянь! Где все? Ты уже успела припрятать? Где они?»

А эта девка в ответ начала оправдываться, что нужен ключ и что без ключа трудно точно сказать, где именно тайник. А мужчина разозлился еще больше, у него голос стал совсем тихий, но шипел от злобы. Потом они вышли из кладовки, и девка шла впереди. А мужчина размахнулся, раздался звук удара, и она упала на пол. А мужчина сказал, словно бы самому себе объясняя, зачем убил ее: «Дальше я и без тебя разберусь!» Он еще немного повозился в кладовке, я сидела совсем тихо, боялась, как бы он не полез и по остальным кладовкам. Но мужчина вскоре ушел.

— А свет в коридоре был, когда он уходил?

— Нет, свет они не включали, — сказала Вера. — Только когда он открыл входную дверь, стало чуточку светлей. Там лампочка сильная. Но мне его все равно видно не было, потому что кладовка так расположена…

— Это неважно, — перебил ее Вася. — А еще кого-нибудь вы видели?

— Да, теперь я перехожу к самому главному — оправданию невинного человека, которого вы схватили по ошибке. Когда тот мужчина с пакетом уходил, то в коридоре я увидела фигуру Платона. Это точно был он, я узнала бы его и в полной темноте. Должно быть, его разбудил шум и он пришел узнать, в чем дело. Только он опоздал, преступление уже совершилось. Он сразу же кинулся к этой девке и начал трясти ее, чтобы привести в чувство. Он был совсем не в себе от горя, потому что не соображал, что пачкает кровью свою пижаму. А потом он сбегал к себе в комнату, переоделся и куда-то убежал. Должно быть, хотел вызвать «Скорую помощь» для этой девки.

Только мог бы и не торопиться, когда после его ухода я к ней подошла, она уже не дышала.

— И вы ее спрятали к себе в кладовку? — спросил Вася.

— А что бы вы сделали на моем месте? Я сочла своим долгом помочь Платону. Я должна была избавить его от трупа. Пусть бы думал, что женщина очухалась и ушла. А я бы потом потихоньку выбросила труп из квартиры.

Вася поежился. Это странная дамочка нравилась ему, пожалуй, еще меньше Платона. Вот славная бы парочка из них получилась.

— Потом я замыла пол в холле и коридоре, чтобы не осталось следов крови. И подумала, что и в комнате Платона нужно прибраться, ведь там могли остаться какие-нибудь вещички убитой. И окровавленная пижама. Нужно было их спрятать. Пижаму я застирала. А вещички убитой женщины спрятала среди своих вещей. Чтобы все выглядело, будто она сама оделась и ушла. Платон — он такой чувствительный.

Если бы он узнал, что она умерла, вряд ли он бы оправился от этого удара до конца своих дней. А вы его еще и за решетку упрятали за преступление, которого он не совершал.

— Ваша история очень трогательна, — сказал Вася. — А что за пакет был у того незнакомого мужчины?

— Белый с красными буквами, — ответила Вера. — Ясней я не разглядела, там все-таки было темно.

И знаете, он как бы немного светился в темноте.

— Ясно, — кивнул Вася. — Светился, значит.

— Не мужчина, а мешок. А мужчина был очень рослый. Гораздо выше и сильней Платона, а он ведь тоже не хилый. Больше ничего не скажу. А дальше было вот что: когда я прибиралась в комнате Платона, меня неожиданно кто-то там запер. А потом я услышала, как мужской голос велит нам всем сидеть тихо по своим комнатам, если хотим остаться в живых. Я поняла, что наша квартира захвачена. А потом пришли эти девушки со своими друзьями и выпустили нас. А следом приехала милиция, должно быть, кто-то из соседей ее вызвал. Вот это было некстати, потому что они нашли труп, и заварилась вся эта история.

— Не повезло вам, — согласился Вася.

— Вы его выпустите? — с надеждой спросила Вера.

— Кого?

— Платона.

— Нет, пока не найдем того таинственного здоровяка, который разгуливал у вас с белым пакетом по квартире всю ночь. И пока не будет доказана вина того мужчины, Платон останется у нас. Извините, но ваши показания не слишком убедительны. Какой-то мужчина, какие-то голоса. Нам нужен убийца. А все ваши соседи в один голос твердят, что вы были влюблены в Платона. А значит, будете свидетельствовать в его пользу.

— Вам нужен убийца? — задумалась Вера. — Понятно. А иначе вы Платона не выпустите? И зачем вам искать убийцу, если у вас уже есть обвиняемый, на которого можно все свалить.

Вера еще немного помолчала. Потом заговорила снова. И на этот раз таким торжественным голосом, что Вася сразу понял, она готовится сразить его.

— Так вот, не хотела я вам признаваться, — сказала Вера, — но это я убила ту девку. На самом деле.

Да, да, так и запишите. Я убила эту тварь. Выманила в коридор, якобы для того, чтобы посекретничать, а сама дала ей камнем по башке. И потом еще искусала ее, не могла себя сдержать. Платон знать ничего не знал. Когда он увидел, что я натворила, то пришел в ужас и помчался вызывать милицию. Телефон у него в комнате, да и в квартире не работал.

— Послушайте, — рассердился Вася. — Вы мне тут мозги не пудрите. У меня рабочий день уже два часа как кончился. Никого вы не убивали, вы это только что придумали, чтобы выручить своего дружка Платона, в которого влюблены без ума.

— Нет, — покачала головой Вера. — Людмилу убила я. Из ревности. Знали бы вы, как я ее ненавидела.

Она хотела увести моего Платона на свою отдельную жилплощадь. Она ему постоянно рассказывала о своих двухкомнатных апартаментах на проспекте Просвещения. Сил не было слушать это. Три ночи я крепилась и вынашивала планы, а на четвертую пошла и убила ее. Это и есть мое чистосердечное признание. А про мужчину с пакетом я не придумала. Он был, только никого не убивал. Порылся себе тихонько в кладовке и ушел. Людмила была еще жива, это я ее прикончила.

Вася с отчаянием посмотрел на тетку. Ему было совершенно ясно, что она берет на себя вину за содеянное преступление, лишь бы обелить своего драгоценного Платона и вызволить того из тюрьмы. Неожиданно Васе в голову пришла замечательная мысль. Он даже повеселел.

— Ладно, вот вам лист бумаги и ручка, — сказал он Вере. — Садитесь и пишите, как было дело, как вы ее убивали, сколько раз ударили, куда кусали. Все в подробностях.