Гетера с лимонами - Дарья Калинина

Эстрадные подмостки опустели. Погасли прожектора. Давно покинули концертный зал толпы восторженных фанатов и фанаток. Во всем концертном комплексе сейчас было от силы десятка полтора человек. Некоторые из них заканчивали приготовления к завтрашнему шоу, а трое сидели в гримерной, у звезды.

– Сегодняшний концерт – это нечто неслыханное! – восторженно говорил один из них. – Ты превзошел самого себя! Нил – божественный! Точно тебе говорю! Это святая правда!

Но тот, к кому относились эти слова, казался подавленным. Хотя с чего бы это? Ведь он был красив, талантлив. Он был знаменит. В него были влюблены сотни тысяч молоденьких девушек и женщин. Певший ему хвалу был оживлен и очень весел. А вот звезду терзали сомнения.

– Сегодняшний концерт окупил все расходы эстрадной группы на целый год вперед. Теперь можно пожинать плоды и купаться в лучах славы!

Снова никакой реакции.

– Нил, ты был великолепен! Просто не верится, что это пел живой человек! Казалось, вся преисподняя явилась сегодня на грешную землю и пела твоим голосом.

Но молодой человек, к которому относились все эти похвалы, держался весьма отстраненно. Похвалы мало его трогали. Он даже досадливо морщился, слушая друга.

– Я устал, – заявил он неожиданно. – И чувствую что-то недоброе.

– Что?.. – изумился друг. – Что случилось? Дорогой, ты заболел? Или что-то происходит с твоим чудесным голосом? Он пропадает?

– Нет-нет, тут другое.

– Что именно? Какие-то проблемы? Расскажи! Ты же знаешь, я разрешу их в один миг!

– Вряд ли ты сможешь мне в этом помочь. – Молодой человек печально улыбнулся. – Но рассказать, пожалуй, могу. Видишь ли, в последнее время мне постоянно кажется, что за мной кто-то следит.

– Кто?

– Не знаю. Чей-то злобный взгляд. Он буквально прожигает меня насквозь! И еще сны… Во сне за мной гонится какой-то черный человек. И я знаю, что он ненавидит меня лютой ненавистью.

– Да что ты говоришь?! Тебя все любят!

– Кроме этого человека.

– Это просто нервы! – заявил друг. – Вон, посмотри на Белку. Ей вообще все трын-трава.

Молодой человек покосился на девушку, замершую в углу комнаты, и его лицо исказилось, на сей раз – от гнева.

– Белка, посмотри на меня! Посмотри, я сказал!

Девушка подняла голову, их взгляды встретились, и молодой человек воскликнул:

– Снова?! Ты снова принимала их?!

Девушка со вздохом отвела глаза.

– Отстань, Нил, – прошептала она. – Не одному тебе фигово.

Нил не стал спорить и снова откинулся на спинку стула. Руки его бессильно упали вдоль туловища.

– Вот видишь? – прошептал он, взглянув на приятеля. – Еще и это. Это никогда не кончится.

Друг наклонился к его уху и прошептал:

– Я же говорил тебе, что наркомания не лечится. Во всяком случае – не в этой стадии. Бедная девочка, но она обречена.

– Не говори так! – вскинулся молодой человек. – Она – моя муза! Хорошая или плохая, а другой у меня нет. Погибнет она, погибнет и моя музыка!

– Знаю-знаю… Но ты не волнуйся! Мы что-нибудь обязательно придумаем!

Но Нил его не слушал. Он уронил голову на руки и застонал:

– О, как я устал! Как же я устал от всего этого!

Вскоре в гримерную заглянул начальник охраны.

– Можно выходить, – доложил он.

– Выходы расчищены?

– Мы отправили три машины с фальшивыми Клестовыми в разные стороны. А толпа фанатов уже давно рассосалась.

Приятель тронул Нила за плечо и с обворожительной улыбкой произнес:

– Пойдем же. Бери свою Белку – и пошли!

Троица в сопровождении охраны наконец-то покинула здание концертного комплекса. И никто из них не заметил пары злобных глаз, хотя глаза эти постоянно наблюдали за ними.

– Ну, погоди, гаденыш! – раздался злобный шепот. – Погоди у меня! Свалился на мою голову. Но я с тобой покончу! Сначала займусь твоей девчонкой. Потом придет твой черед. А потом… Потом я наконец останусь один! Один-единственный! Никем не заменимый! И вот тогда я буду счастлив! Да, придет и мое время! Придет, и очень скоро придет!

Евдоким шел своей обычной дорогой, какой ходил каждый день уже почти десять лет. Дорога пролегала через чистенький скверик, и Евдокиму она очень нравилась. Всякий раз, когда он шел утром на работу, его сердце переполняло чувство, похожее на триумф. Не каждому ведь так повезет в жизни, чтобы ходить до своей работы пешком, по бульвару, расположенному к тому же в историческом центре города. Это ли не счастье? Во всяком случае, это значительная его часть.

Потому что вы только прикиньте, что лучше для нормального человека, работающего пять дней в неделю? Рисковать сначала жизнью в маршрутке или давиться в автобусе, а потом – на метро? Или же просто выйти из своего дома и через четверть часа, после неспешной ходьбы, оказаться у себя на рабочем месте. Вот то-то и оно. Неторопливая прогулка куда приятнее давки в общественном транспорте. Это и дураку ясно.

Да и работу свою Евдоким любил. Все у него там было ровно и гладко. Хотя, возможно, немногие стали бы ему завидовать в этом плане. На место, где трудился Евдоким, большого количества претендентов никогда не было. Только настоящие энтузиасты и любители животных работали на должности смотрителя в зоопарке.

Что и говорить, надо ухаживать за животными и содержать их жилища в чистоте. И задачка эта не из приятных. Воняет, грязно, да еще и окружающие косятся – то ли с жалостью, то ли с издевкой. Но Евдоким к своей работе относился с пониманием. Надо? Значит, надо. В живой природе звери в состоянии позаботиться о том, чтобы навести чистоту и порядок у себя в норе или гнезде. А как им сделать это в зоопарке? Ведь открывать железные двери своих клеток они не умеют. К счастью.

Со школой Евдоким распрощался с радостью. И сразу же пошел в зоопарк.

– Близко, – объяснил он свое стремление разгребать грязь в клетках. – Животных я люблю. И никто мне тут не указчик. Было бы в клетках чисто, в кормушках полно, а в остальном – какой с меня спрос? Пьяный я к животным никогда не подхожу. И вообще, не употребляю. И трудовую дисциплину соблюдаю.

Обычно Евдоким приходил за два часа до официального открытия зоопарка. Иногда проходил через главные ворота, а иногда протискивался через одному ему известную дыру в ограждении. Дыра была хорошо спрятана за густыми кустами персидской сирени. И Евдоким полагал, что никто больше не знает про нее. Но сегодня день начался с сюрприза.

Протискиваясь в дыру, Евдоким заметил, что кусты и трава возле его лаза вроде бы примяты. Сначала он не придал этому особого значения, но все же что-то неприятно кольнуло его. Никогда такого не было, а тут случилось. Непорядок. А любой непорядок Евдоким не любил.