Зов чужого прошлого - Марьяна Сурикова

– В лесу пропадали девушки, – она обхватила себя за плечи, – а кто возвращался, не помнили себя. Ты…

– Убийца?

Она сжалась сильнее.

– Манипулятор?

– Прекрати! Просто я не хочу стать зависимой! Это мерзко, когда тебя контролируют, когда ты не властен над собой. Не собираюсь давать даже шанса!

– Твой главный страх, Ана? – усмехнулся кардинал.

– Прекрати называть меня так! Я лишь приняла меры предосторожности.

– Как знаешь, – он сдвинулся еще ближе к краю, предосторожности ради, а то уж больно пугал несчастную девушку, когда тонкая ладонь снова коснулась плеча.

– Я ведь не называла тебя убийцей. Не мне знать, как это происходит, но едва ли та энергетическая сущность, тот туман был разумен и что-то понимал. Ты, вероятно, даже не помнишь ничего из того времени?

– Ты себя убеждаешь или меня?

Она замолчала, а потом глубоко вздохнула и вдруг придвинулась вплотную, будто приняла некое решение и боялась передумать.

– Помоги проверить браслет.

Наклонилась к нему, удерживая руку на плече, и волосы прошлись мягким водопадом по обнаженной коже спины, укутали плечи, легли в его пальцы невесомой волной, стоило их раскрыть. Повеяло легким ягодным ароматом. Оставалось еще немного развернуть голову туда, откуда доносилось тихое дыхание, взять в ладонь точеный подбородок и проверить, смог ли браслет закрыть ее силу.

Эйден повернул голову, поднял руку и, прикрыв ею рот, зевнул.

– Слишком много заманчивых предложений на сегодня. Да и настроение ушло.

Он даже не пытался вновь отодвинуться, Сэйна в возмущении отпрыгнула сама.

– Какая непостоянность! – произнесла с иронией.

– Да, – он с наслаждением закрыл глаза, – все нестабильно в последнее время.

Мужчина слушал тишину и снова догадывался по малейшим шорохам, что делает Сэйна. Ему даже не было нужды ее видеть. Вот девушка закусила нижнюю губу, как часто делала, когда нервничала: не по центру, а чуть прихватывая зубами левый краешек. Потом попыталась выровнять дыхание, успокоиться и еще некоторое время смотрела на него, решив, видимо, что темнейший уснул. Он хорошо чувствовал этот взгляд и столь же хорошо расслышал досаду в тихом вздохе: «Посеял сомнения, а мне теперь мучайся».

Сон повторился. Я резко проснулась и принялась озираться в испуге, схватившись руками за шею. После короткого разговора с магом, нашей почти ссоры, а затем позднего ужина снова уснула. И вот. Сон повторился. Такой же, как в Мэнэр-холле. Готова поклясться, что на шее опять появились едва заметные синяки.

Эйден? Я приподнялась и перевела настороженный взгляд на мужчину, но маг неподвижно лежал с краю, опустив голову на подушки. Полог шатра был задернут, никого кроме нас двоих внутри. Но почему тогда ощущения столь реальны?

Не удержавшись, отодвинула ткань и выглянула наружу. Платформы сгрудились вместе, формируя круг, в центре стояли деревянные шатры с товарами, а внешний контур окружала охрана. До меня долетало тихое бормотание, когда мужчины коротко переговаривались друг с другом. Еще доносились звуки ночного леса, окружавшего лагерь. Видимо, съехали с дороги, чтобы организовать стоянку.

Рассматривать дальше не стала, вернулась обратно. Сперва посидела немного, глядя, как лунный свет освещает лицо Эйдена. Мужчина и правда крепко спал. Значит, привиделось?

Опершись на локоть, чтобы очутиться ближе, стала изучать его, сравнивая с далеким образом, показанным дневником Аны. Брови вразлет, прямой нос, узкие крылья чуть подрагивали на вдохе. Скулы выделялись резче, но, кроме этого, следов истощения почти не осталось. Волосы даже казались гуще, у них появился блеск. Четко очерченные губы были крепко сжаты, и та складка между бровями хоть и стала менее заметна, но по-прежнему выделялась отчетливо.

Волевое лицо и, как говорил маэстро, со своей харизмой, без капли слащавости. Я даже задумалась на тему мужской привлекательности, припомнив Вашека. Его называли красивым, девушки так и млели. Рослый, накачанные мускулы, правильные черты. Он любил покрасоваться в одежде, которая отлично подчеркивала торс. Эйден был худощав и выше ростом, однако в его мышцах крылась большая сила, я успела это оценить. Он не красовался, всегда на изготовку, всегда оценивая то, что происходило вокруг. Тот взгляд, поразивший Ану в самое сердце, исчез навсегда. Этот мужчина никому не даст второго шанса.

Я потянулась к платью, свернутому в углу. Там, в кармане лежала книжка-кулон. Прежде чем лечь спать, сняла его со шнурка на шее. Не хотела рисковать и вновь погружаться в навеянные сновидения. Переложив дневник на ладонь, некоторое время изучала магическую вещицу. Сон тоже вызван не ей. Слишком четко магия Аны отражала воспоминания, словно погружала внутрь картины. Одно хорошо – теперь я точно знала, главное, не держать дневник близко к телу. В кармане ли, под подушкой, он всегда срабатывал. А вот стоило отодвинуть на некоторое расстояние, и связь терялась. Вот только досмотреть его все равно придется. Рано или поздно Эйден перестанет нуждаться во мне, и что тогда? Мог дневник дать ответ, каковы шансы благополучно выйти из игры?

Вздохнула. Браслет не помог против странного сна, но ведь он защищает только от определенного вида запретной магии, разве нет? А если совсем не работает? А разрядиться мог? Сколько он там у торговца лежал? Кстати, нельзя сбрасывать со счетов, что ушлый бородач подкинул пустышку. Подсунул обычное украшение. Как мне отличить подделку от стоящей вещи?

Как бы там ни было, но Эйден посеял сомнения. Теперь я мучилась, пытаясь понять, как заставить мага проверить накопитель. Предложить сперва наполнить медальон? Тогда смогу прочувствовать разницу и понять, как ощущается отнятие силы. В прошлый раз из-за активации портала меня мутило, и все ощущения сбились.

Взгляд устремился вверх, и тогда я увидела звезды на темном небе.

О-о! Как удивительна и красива настоящая магия! Ткань словно истончается, когда смотришь, становится почти невидимой. И в этом мире правда дышится легче. Красота и тишина. Так мирно вокруг, только шея продолжает саднить.

Весь следующий день явился повторением предыдущего, с той лишь разницей, что я не спала. Вместо этого сразу после завтрака, когда объявили сбор лагеря, устроилась по ту сторону ажурной занавески, чтобы изучить местность. Эйден вновь предпочел путешествовать верхом, держась впереди платформы и почти не оборачиваясь. В караване многие мужчины ехали на лошадях, а вот из женщин я заметила двух наездниц. Одна в возрасте, с обветренным лицом и в мужской шляпе, а другая молодая и очень привлекательная. Мне даже показалось, что на лошадь она забралась исключительно ради желания покрасоваться. По сравнению с первой дамой, которая превосходно держалась в седле, второй езда определенно доставляла неудобства. Тем не менее девица не спешивалась и не возвращалась в шатер, а, гордо задрав подбородок и сжав поводья затянутой в перчатку рукой, ехала среди остальных наездников, приковывая к себе взгляды мужчин.