Иван Грозный. Двойной портрет - Сергей Платонов

О крымской опасности, грозящей Москве, и о соотношении сил на всех фронтах вообще Штаден говорит следующее: «Крымский царь так жаждет захватить Русскую землю, что я не могу ни описать, ни рассказать вашему римско-кесарскому величеству в полной мере. В особенности потому, что турецкий султан (посадил) в Польше королем Стефана Батория, как и его (крымского царя) посадил он в Крыму… Крымский царь… с помощью турецкого султана, который не откажет ему в поддержке, рассчитывает захватить Русскую землю, а великого князя, вместе с его двумя сыновьями, как пленников связанных увести в Крым и добыть великую казну, которая собиралась много сотен лет (курсив мой. — Р. В.). Из нее турецкому султану будет выдана чудовищно большая сумма. А турецкий султан уже отдал приказ пятигорским татарам, которые обычно воевали Литву и Польшу… чтоб с Польшей они держали перемирие и чтобы польскому королю тем легче было напасть на воинских людей великого князя».

«Великий князь не может теперь устоять в открытом поле ни перед кем из государей (курсив мой. — Р. В.) и как только убеждается, что войско польского короля сильнее его войска, он приказывает тотчас же выжечь все на несколько миль пути, дабы королевское войско не могло получить ни провианта, ни фуража. То же делается и против войск шведского короля. А как только отступят войска польского или шведского короля, войско великого князя опять готово к походу. Оно устремляется в Польшу или Швецию, жжет и грабит. И часто, когда (великий князь) уверен в удаче, он сам отправляется в Польшу, Лифляндию и Швецию; забирает там один, два или три замка, какой-нибудь город и тотчас же уходит опять на Москву. Теперь (впрочем) он направляется обычно не в Москву, а в Александрову слободу».

Преувеличивая в своем проекте силу врага Москвы на южном фронте, рисуя императору заманчивую перспективу захвата несметных сокровищ московского эльдорадо, Штаден старается подстрекнуть императора, вечно обремененного долгами и находившегося в финансовой нужде, к походу с нового фронта, им впервые рекомендуемого. Но для того, чтобы иметь здесь успех, надо застать противника врасплох, а пока сохранять дело в строжайшей тайне, иначе московит, через своих агентов, которых он держит при иностранных дворах, узнав о замысле, направленном против него, расстроит все предприятие.

Проект Штадена носит очень громкое и гордое заглавие: «План обращения Московии в Имперскую провинцию». И действительно он предлагает начать грандиозную по тому времени кампанию, уже по количеству потребных для интервенции войск.

«Чтобы захватить, занять и удержать страну (великого князя) — достаточно (иметь) 200 кораблей, хорошо снабженных провиантом; 200 штук полевых орудий или железных мортир и 100000 человек: так много надо не для борьбы с врагом, а для того, чтобы занять и удержать всю страну». Для этого предприятия датский король, обиженный, по мнению Штадена, при разделе Ливонии великим князем, даст 100 кораблей, хорошо обеспеченных продовольствием и снаряжением; 100 кораблей даст Ганза; шкиперов и лоцманов можно найти в Голландии.

Не обходится дело и без сентиментальностей в чисто немецком вкусе. Во главе экспедиции должно поставить одного из братьев императора, «который взял бы эту страну и управлял бы ею. Прежде всего он не должен быть суровым. И с бедными, и с богатыми должен беседовать охотно и каждому давать благожелательные аудиенции — до тех пор, пока страна не будет занята. При войске на первый раз должна быть, по меньшей мере, сотня проповедников: в укреплениях и городах, которые будут укреплены, они проповедовали бы слово Божие воинским людям. Таких (проповедников) достаточно можно найти по университетам». Затем следуют соображения делового характера. Вербовка солдат, снаряжение кораблей должны быть закончены в течение одного года, «чтобы все было готово, когда решили бы отплыть из Германии, — Гамбурга, Бремена или Эмдена. (Отправляться следует) 1 апреля и плыть сначала к заливу и реке Коле в Лапландии».

Сохранился, помимо плана, поданного императору, другой вариант проекта для отправки экс-государю Ливонии, гроссмейстеру бывшего ордена, которому пфальцграф Георг Ганс обещал, в случае успеха похода на Московию, вернуть прежние орденские земли в Ливонии. Тут мы читаем, что десанты, посаженные на корабли в Эмдене, после двухнедельного плавания, при благоприятном ветре, могли бы беспрепятственно высадиться в Коле, Кандалакше и в устье Онеги; они могли бы потом пройти очень большие расстояния, занять крупные населенные пункты, прежде чем подойдут из центра значительные силы противника, которые, помимо всего, будут в неизвестности, где им встречать вторгнувшихся имперцев.

Вопрос, наиболее трудный для автора проекта, состоял в том, как финансировать экспедицию в пределах полуразвалившейся империи, не имевшей ни определенного бюджета, ни постоянных налогов, ни обеспеченного кредита. По мнению Штадена, надо заключить заем у ганзейских городов и объявить сбор чрезвычайного налога, так называемого третьего пфеннига. Но всего этого хватило бы лишь на первое время, на перевозку войск, на оккупацию прибрежных пунктов и их укрепление. В дальнейшем война должна будет питать самое себя. Все расчеты строятся на предстоящем захвате громадных запасов золота, серебра, драгоценностей и дорогих товаров в самой Московской державе.

О размерах богатств, в виде золота и других драгоценностей, отложенных в разных хранилищах, рассеянных по всей Русской земле и скрываемых в тайне, в Германии существовали преувеличенные представления. Пфальцграф Георг Ганс пишет в вышеупомянутом обращении к гроссмейстеру Ливонского ордена: «Знаю я от Георга Фаренсбека, который с немецкими всадниками служил московиту против татар, обо всех его планах знал и с делами ознакомился с еще большими подробностями, которые будут открыты, если будет к тому охота… в некоторых местах может быть захвачен такой чудовищный клад из денег и драгоценностей, если соблюдать об этом тайну, что можно было бы на средства одного клада вести долгое время основную войну…»

В проекте Штадена мы находим замечательное описание Поморья, его торговых путей, по которым должна была двинуться имперско-германская интервенция. Тут Штаден со своим зорким глазом и превосходной памятью (или же надо предположить, что у него были обстоятельные записи) как у себя дома. Он дает точные указания расстояний между городами, объясняет, где надо создать военные базы, как велики должны быть оставляемые в них гарнизоны, где следует захватить казну или устроить склады. «С отрядом в 500 человек — половина мореходцев — следует занять Соловецкий монастырь. Пленных, взятых с оружием в руках, надо увезти в империю на тех же кораблях. Они должны быть закованы в кандалы и заключены по тюрьмам в замках и городах; их можно будет отпускать и на работу, но не иначе как в железных кандалах, залитых у ног свинцом, — за то, что наших пленных они продают турку. Так следует держать их до тех пор, пока не будет взята вся земля». Когда будет занято свыше 300 миль вдоль морского берега и вглубь материка вдоль течения Онеги, следует в Каргополе на перевале, где начинается течение рек, впадающих в Волгу, устроить большой укрепленный лагерь. В Поморье следует назначить комиссаров, которые следили бы за подвозом на кораблях различных товаров в страну и из страны и быстро доставляли бы сюда все, что ни потребовалось бы военачальнику. «Тогда ежегодно можно будет получать достаточные подкрепления из христианского мира. А великий князь ниоткуда не получит подкреплений, разве только привлечет он к войне своих крестьян, у которых — не то, что у крестьян христианских стран! — нет вооружения и которые ничего не знают о войне.