Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник - Лилия Ильюшина

Тут можно было перейти к пункту № 2 «поспать», но Мэтью Грэнвилл не любит половинчатые решения! Я сосредоточился и выдал самое сильное призывное заклятие, на которое был способен. С дерева-в-дереве слетела табличка с планом грибницы. И свесилась уйма рыжих хвостов. Ворона намертво обхватила крыльями ствол, но пара перьев из облезлого хвоста все-таки выпали. Довольный, я побежал делать заказ.

Уверен, в этой забегаловке надолго запомнят мой звонок. Вряд ли кто-то еще с такой дотошностью выяснял стоимость обеда во всех известных валютах. Но, обжегшись на огнепятках, подуешь и на молоко. После еды я хотел забраться наверх, посмотреть, наконец, что там за комнаты.

Но стоило стать на первую же ступеньку, как началась бомбардировка мусором. Ладно, не очень-то и хотелось. Я отомстил тем, что оторвал кусок от столба желированной грязи и метнул наверх. Грязь угодила в дупло, из которого тут же высунулись недовольные перемазанные ежиные носы. Ага, одной загадкой мироздания меньше. Еще кусок сбил с ветки зазевавшуюся белку. Зато третий отфутболили с такой силой, что я долго отплевывался от грязи. Я подумал и в ответ отконвоировал в ванную консервированную акулу. Теперь Жаба может не волноваться за свою честь, с такой-то охраной. На это мне ответили полной блокадой спальни. Но в этой гражданской войне у меня было ценное преимущество: я мог эмигрировать.

Прикрываясь дырявым ведром, я выскочил на улицу. Добраться бы до «Сироты», там можно нормально почиститься. И поесть. То есть поспать. По привычке я прикинул расстояние и самый короткий путь. И тут же сообразил: можно же подлететь! Как раз неподалеку была стоянка пузырей!

По дороге пришлось натерпеться: на меня косились и показывали пальцем. Хоть Мэтью Грэнвилл – человек закаленный, но согласитесь, не очень приятно, когда все на тебя пялятся. Так что в дело пошел проверенный способ: челюсть выпятил, руки в карманы – и вперед! Пока я сговаривался с пузырем о цене, за спиной возникли две девчонки, рыжая и белобрысая. Они хихикали и шушукались. Только прекрасное воспитание и патрульный в трех шагах удержали меня от того, чтобы не треснуть их по голове. Я молча оседлал пузырь, и тут белобрысая отлепилась от подружки и спросила, ужасно покраснев:

– Скажите, а вы – Мэтью Грэнвилл? Можно мне автограф?

Пока я расписывался в блокнотике, с удовольствием понаблюдал, как безо всякой магии лучшие подружки превращаются в злейших конкуренток. Рыжая ловким движением откинула назад гриву густых волос и лучезарно улыбнулась. Белобрысая, в арсенале которой были только два жиденьких хвостика и скобки на зубах, решила брать другим:

– Я глазам не поверила, когда вас увидела! Представляете, доски по всему Карпетауну только о вас и говорят! Это правда, что вы в одиночку пережили Ночь Одиноких душ? И что будете учиться у самого Феррариуса? И что за вами по пятам ходит настоящий дракон, только маленький?

Правда, полуправда и откровенная ложь – вот три кита, на которых стоят средства массовой информации, и Карпетаунские доски в том числе. Нет, ну так наврать про Феррариуса!

– Поговаривают, что вместо комиксов о Чарли Пранке могут запустить серию о вас. Янусина готова поделиться информацией для первого номера, – неожиданно глубоким голосом проворковала рыжая.

Это был шах и мат. Я от удивления чуть не шлепнулся с пузыря. Белобрысая тонкими пальцами сжала блокнот и пошла ва-банк:

– Какая прекрасная идея! Кстати, через три дня праздник Весеннего Ветра, а у нас, горожан с Особыми правами, самые лучшие места! Не то что у Стандартных!

Она торжествующе посмотрела на подружку. Та пыталась что-то ответить, но изо рта вылетали только булькающие звуки. Перестаралась с очарованием и сломала модулятор голоса. Пора удирать, а то в запале разорвут на сувениры. Я помахал рукой обеим и взмыл повыше. Уже в воздухе я перевернулся и полетел головой вниз. Прохожие аплодировали, и я посылал им воздушные поцелуи. Честно говоря, так лететь довольно опасно, но тому, кто заменит Чарли Пранка, надо привыкать к сложностям, правильно?

Главная была в том, что я не подумал, как перевернусь обратно. Рабочих версий было две: первая – спуститься как можно ниже и потихоньку сползти с пузыря, и вторая – с шиком шлепнуться куда-нибудь в воду. Загвоздка в том, что воды-то в Карпетауне и не было! Лужи – вышитые, фонтаны – слишком мелкие. Если один вариант разумный, а второй – нереальный, что нужно выбрать? Правильно, золотую середину!

Неподалеку от «Сироты» я заметил большую стоянку пузырей. Решившись, я разжал ноги и спикировал прямо на них. Из меня чуть не вышибло дух, но пузыри спружинили падение: бодрой лягушкой я подпрыгнул, перевернулся через голову и приземлился на мостовую. Кто-то удивленно присвистнул; ноге досталось, но я уверенной походкой похромал к трактиру, в дверях которого стоял Визл.

– Всем привет! – радостно крикнул я, заходя в «Сироту».

Ко мне сразу же подтянулось несколько завсегдатаев. Пока все наперебой поздравляли, я с любопытством осматривался. После того, что устроили мы с Ласло, Визлу пришлось потратиться на ремонт, девизом которого было «Верните все обратно!». Честно, единственное изменение, которое я заметил, – между нишами с волшебниками натянули веревку.

Боб радостно хрюкнул, увидев меня. Он как раз был занят тем, что привязывал к веревке букет цветов. Когда он закончил, то дернул за шнурок, и букет пополз к дальней из ниш. Из нее высунулась тонкая белая рука и утащила цветы. Через минуту в обратном направлении последовала коробка конфет. Визл вздохнул и пояснил:

– Помнишь, ты попал снегоягодой прямо в нишу? Оказывается, в ней не волшебник, а волшебница! И она отказывалась выглядывать из-за фингала под глазом! В общем, второй волшебник сначала злился, потом заскучал, потом заволновался. И в итоге… вот…

– И как же вы теперь? Без света?

– Да света хоть отбавляй, теперь-то взгляды пылают от любви. Только Боб полдня эту веревку туда-сюда таскает. У них конфетно-букетный период, – кисло добавил трактирщик и почесал татуировку.

– Визл, я хотел сказать спасибо. Даже не знаю, как тебя благодарить! Ты меня просто спас! И вот, хотел вернуть.

Я протянул ему амулет. Визл был, по-моему, чем-то огорчен или расстроен: все время вздыхал, морщился и потирал щеку. Он повертел амулет в руках и вернул обратно:

– Пусть будет у тебя. Мало ли, пригодится. Мне пока этих хватает.

На шее действительно болталось еще штук пять или шесть разных амулетов и талисманов. До меня медленно доходило:

– Визл, ты – обыкновенец?!

– Ну да, – протирая очередной бокал, ответил он.

– И ты смог добиться всего без магии?! Получил Права жителя Карпетауна? Стал главой Братства Трактирщиков?!

– Мэтью, а ты всерьез считаешь, что обыкновенцы ничего не могут? – спокойно спросил Визл.

Я замялся, а он продолжил все так же спокойно:

– Я уже в курсе, что к тебе вернулась магия. Ну вот и расскажи, что ты успел сделать такого, чего не мог без нее? Мэтт, магия – это не игрушки. Я видел, как человек… люди, способные и талантливые, разменивались на ерунду. Им казалось, что они все успеют.