Виртуальные связи - Татьяна Веденская

Алла Жданова была ее старая знакомая и клиентка, кстати, тоже. Лаура для той делала дизайн визиток и сайт-визитку. Это было, когда Лаура еще только вернулась из Новосибирска. Алла была серьезным человеком, а сейчас Лауре бы совсем не помешал хороший заказ. Только не станешь же показывать этого в разговоре. Тут надо имитировать равнодушный профессионализм.

– Вы сможете приехать к нам в офис, это на «Молодежной»?

– О, это не совсем рядом, – засомневалась Лаура. Они с Бьянкой старались не углубляться в город, он их раздражал, угнетал. Каждый такой визит почему-то кончался или скандалом, или ссорой с какой-нибудь продавщицей или кондукторшей. Кто его знает, чем Лаура всех так бесила? Высокая, худая, одежда необычная – яркая. Даже попытайся Лаура выглядеть серо, у нее бы не получилось. А Москва не любит ярких людей, особенно та Москва, что едет на метро, усталая и с авоськами. И потом, у Лауры с деньгами было плохо.

– Я могу подъехать к вам, – моментально сориентировалась Марина от Аллы Ждановой. – Дадите адрес?

– Знаете, я, возможно, смогу подъехать завтра. Лучше у вас, чтобы сразу посмотреть материал, исходники, – моментально сыграла в обратку Лаура. Куда уж эту Марину вести сюда. Да она не поймет, выпадет в осадок от ее совершенно невероятной квартиры. Пока Лаура в квартире просто жила, она не замечала того, что не успела доделать, починить. Покрасить или восстановить. Краны текут, в ванной комнате на старом кафеле грибок. В кухне дверь с петель слетает. А как ей не слетать, если ее то Бьянка шарахнет – характер показывает, а то и собаки штурмуют, хотят незаконным образом проникнуть на кухню, пожрать. Они все свыклись, сжились и не замечали ни пыли, ни старости, обветшалости их дома, но чтобы кого-то приводить… Было ясно, что придется переться на «Молодежную».

– Ну что ж, отлично, – согласилась Марина и, быстро обменявшись координатами и договорившись о времени, отключилась.

Лаура сунула телефон обратно в карман рубашки и принялась лихорадочно соображать, в чем же таком пойти на встречу. Чтобы было достаточно креативно, с вызовом, но при этом без перебора. Тут был еще большой вопрос, чтобы вещи оказались чистыми. Бьянка не всегда образцово-показательно выполняла свои обязанности. И вообще капризна была и категорична. Борец за мир во всем мире, непримиримый мизантроп, Бьянка любила только животных и ее, Лауру. С Бьянкой было сложно, а без нее было вообще невозможно, без нее этот мир становился совершенно непереносим. Только там, в укрытии их пещеры, невыносимая ущербность и неправильность этого мира становилась не такой давящей. Только там можно было хоть как-то жить.

– Так, домой! – скомандовала Лаура, дергая Кузю за поводок. И только тут заметила, что, пользуясь задумчивостью хозяйки, Кузя нашел и раскопал какую-то вонючую гниль, которую теперь на пару с Пансой восторженно пожирал.

– Ну, как ты мог! Ты же приличный пес. Ты же не Санчо, в конце концов, – возмутилась Лаура, но лабрадор только счастливо облизнулся и тявкнул. Природа брала свое.

Лаура усмехнулась и потащила собак домой.

– И что ты думаешь делать? Это же все-таки ребенок!

– Ну нет, пока что это только какое-то временное желудочное расстройство, не больше. Я могу выпить таблетку, практически так же, как «Маалокс», чтобы не было изжоги. – Слова звучали жестко, даже грубо. Яна никогда не видела Ирину такой. Бледное, без косметики, ее лицо было перекошено от ярости и паники одновременно. Она держала в руке банку с каким-то алкогольным коктейлем – в ее-то положении. Иногда Иринино лицо пропадало с экрана, и тогда было видно, что в ее кухне ужасный бардак, а в раковине полно посуды.

– Нельзя так говорить! – покачала головой Яна, разворачивая компьютер от окна – блики мешали.

За зиму Яна отвыкла от яркого солнца и теперь, когда оно вдруг неожиданно выкарабкалось из-под бесконечного неба цвета «серебристый металлик», глаза начали болеть и слезиться. Так, наверное, чувствует себя крот, вылезая из норы на свет божий. Закопайте меня обратно! Дайте темные очки, желательно от Prada. Желательно с семидесятипроцентной скидкой.

– Да что ты! А что я должна делать? Бежать в женскую консультацию и вставать в очередь на материнский капитал? Ты что же, считаешь, я мечтаю стать матерью-одиночкой?

– Ты же знала, что он женат?!

– И что! Я не планировала залетать. И вообще, почему ты тут меня учишь морали? С каких пор ты стала такая правильная? – Ирина билась в истерике.

Она уже жалела, что вообще рассказала о «ситуации» Янке. Надеялась, дура, на поддержку. Вот и поддержала Яночка. Хороша подруга. У нее самой, главное, в голове только одно – как бы выселить из квартиры своего муженька. Но советы-то – вот, раздает же. Что может быть проще, чем дать такой совет? Через Skype Янкино лицо было видно даже слишком хорошо. Она смотрела осуждающе. У, змея.

– Ты успокойся, Ириш. Никто ничего не планирует, само все происходит. Просто мы должны принимать правильные решения.

– И ты знаешь, какие решения правильные, а какие нет?

– Иногда это очевидно.

– Ну, знаешь, – возмутилась Ира.

– Ой, Ирка, я не о тебе, – всполошилась Яна.

– Да что ты? А о ком? О Пушкине? Зря он с Дантесом дрался? Лучше бы пошел в ментовку да заявление написал?

– Ох, Ирка. Какая ты нервная. Точно, беременность – это как детонатор. Подрывает в человеке все нервы. Я вообще говорила о Машке. Сестра у меня вообще свихнулась. Ее же муж бросил…

– Беременную? – тут же заинтересовалась Ира.

– Нет. Просто бросил. Без денег, без квартиры, а ее еще с работы выгоняют. А он ей еще машину оставил вместе с недоплаченным кредитом. А она его еще и защищает. Говорит, что не хочет его тревожить, что у него какие-то проблемы. Да у нее самой полно проблем.

– А, ну это как-то скучно и банально. Проблемы у всех. Но не все беременные. Слушай, ты можешь сесть чуть более в центр, а то у меня половина твоего лица съехала?

Яна бросила короткий взгляд на экран и передвинулась.

– Просто… если и есть в жизни что-то хорошее, так это дети. Жалко же вот так…

– И твой сынок – это просто лучезарное счастье, да? Лучшее, что у тебя есть в жизни? – моментально отреагировала Ирина.

Яна зло поджала губы и замолчала. Ей, конечно, было что сказать. Когда ее сын был еще маленьким, он хохотал, если его щекотали, целовался без устали и рыдал, если папа приходил пьяным. А папа приходил. И скандалы были спутниками всей Яниной жизни. Ее муж только на людях умел ласково улыбаться и произносить тосты «за любимую подругу жизни, мою дорогую жену Яночку». На деле все же Ирина была права, чтоб ей пусто было. Сын вырос, орал, отращивал патлы, не учился совершенно и уже, кажется, курил. В открытую не решался после того, как Яна однажды залепила ему пощечину – поймала с сигаретой на кухне. Ну а как обязана мать реагировать на такое? С другой стороны, потом долго мучилась угрызениями совести. Сама-то курит ведь. Какой пример ребенку? Теперь бы она его и пальцем не тронула, но он если и курил, то по-тихому, на улицах, у друзей. В общем, вырос теленок, и все счастье. Любила ли его Яна? Да, наверное, любила. Свое же, родное. Обнимала же, теплого, прижимала к себе. Сказки читала. Но Ирина права, она должна решить. Может, оно и не стоит того. Такие мысли, страшные, Яна старалась от себя гнать. Она прикурила сигарету, посмотрела на Ирину и другим тоном, мягко спросила: