Верная неверная - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ресторан она не напрашивалась. Более того, отказалась от приглашения. И все равно чувствовала себя обязанной Тихону. И ресторан дорогой, и заказ он сделал серьезный — королевские креветки, буржуйские рябчики, шампанское «Вдова Клико».
— Значит, решила попробовать себя в большом деле? — спросил Тихонов.
Он взял спички, чиркнул одной, с наслаждением принюхался к запаху дыма. Только затем взял сигарету, сунул ее в рот и закурил.
— Тебе нравится серный дым? — спросил он.
— Ну, не знаю, — пожала плечами Юля.
— Не нравится. Вижу, что не нравится. А мне нравится. Я один из немногих, кто любит запах серного дыма. Может, потому что в этом дыму живет сатана? — Тихонов весело посмотрела на нее.
— Сатана? — внутренне содрогнулась она.
Глядя на Тихонова, можно было поверить в существование ада и тех, кто его населяет. Иван Андреевич спас ее от Миши, но тут же предложил работу, не имеющую ничего общего со святой невинностью. Если Миша, Костя и Вано — черти, то Тихонов — главный бес. И зачем только Юля позвонила ему?..
— Ты побледнела, — заметил он.
— Да нет.
— Да… Не бойся, я не сатана.
— Я не боюсь.
— Боишься. Все девочки боятся. Думают, что обнаженное тело — это низость и разврат. Но ведь снимаются. И даже гордятся этим.
— Мне просто нужны деньги.
— Деньги — это всего лишь повод, — одной половиной рта улыбнулся Тихонов. — И средство, чтобы преодолеть страх. Тебе нужно оправдание, и ты его получила. Поэтому смело позвонила мне. Или не смело?
— Не смело.
— Но позвонила… Пять тысяч долларов — немалые деньги. Не факт, что ты их получишь. Сначала ты должна пройти кастинг, для этого тебе нужно портфолио. У тебя есть портфолио?
— Портфолио?
— Портфолио — это частная демонстрация твоего потенциала. Это фотографии, с помощью которых можно заглянуть в твой внутренний мир. Ты можешь быть начинающей моделью без всяких знаний и опыта, но в тебе должно быть нечто такое, от чего дрогнет душа. Я вижу в тебе эту изюминку, а Косогоров этого может не увидеть.
— Косогоров?
— Да, главный редактор журнала, в который ты хочешь попасть.
— Журнала «Гриф»?
— Нет, журнала «Фокс».
— Э-э, я думала, что «Гриф»… — разволновалась Юля.
Она не возражала против фотографий в купальниках, а журнал «Фокс» мог предлагать откровенную эротику, как «Плейбой».
— «Гриф» — это «Веселые картинки» по сравнению с нашим «Мурзилкой», — усмехнулся Тихонов.
— Почему?
— Ты все узнаешь. Не торопи события. Всему свое время.
— Но я хотела бы знать… — настаивала Юля.
— Расскажи мне о себе, — перебил ее Иван Андреевич. — О себе, о своих родителях…
— У меня нет родителей, я сирота.
Когда Юля об этом говорила, жалобные нотки в голосе прорезались вместе с болью утраты, которая до сих пор давала о себе знать. Но сейчас Юля нарочно усилила эти нотки, чтобы Тихонов пожалел ее, пощадил. Может, он смилостивится над ней и отпустит домой. Черт с ними, с этими деньгами…
— Расскажи.
Она рассказывала, он слушал. Они пили шампанское, она пьянела. А потом Тихонов попросил счет.
— Я так понимаю, твой муж в больнице, — сказал он.
— Положение очень серьезное. Иначе бы я просто не обратилась к вам…
— Дома тебя никто не ждет.
— Я к двенадцати должна быть дома.
— Это ты себя уговариваешь, — усмехнулся он.
Иван Андреевич рассчитался с официантом, помог Юле подняться из-за стола, но руку не подставил. Он велел ей идти к выходу самой.
— Хочу посмотреть, как ты двигаешься.
Клим не баловал Юлю ресторанами, но все-таки было у нее платье для подобных случаев. И сегодня оно пригодилось. Платье недорогое, но — точно по фигуре, с открытыми плечами. Судя по реакции Тихонова, оно не вызвало у него нареканий, равно как и восторга.
И ее походка его не разочаровала. Умения и опыта нет, до профессионализма далеко, но все это придет, были бы задатки и желание. Об этом он сказал Юле, когда они подходили к его машине.
А машина у него королевская — большой черный «Мерседес». Может, потому Юля и решила, что у нее появился шанс почувствовать себя королевой. Водитель Тихонова открывал заднюю дверь, сам Иван Андреевич взял ее под локоток, чтобы помочь сесть, но Юля заартачилась.
— Мне пора домой.
— Тебе совершенно не обязательно ехать домой, чтобы там оставить свой страх. Ты можешь оставить его здесь. Сбрось его под ноги и садись в машину, — спокойно, с благодушной иронией сказал он.
— Не сбрасывается, — через силу пошутила Юля.
— Поверь, я тебя не обижу.
Он ладонью коснулся ее спины и легким движением направил к машине. Страх Юля не скинула, но в салон села. В конце концов, Иван Андреевич обещал.
Она села в машину и действительно почувствовала себя королевой. Но только на один миг. Это чужой «Мерседес», и Тихонов распутный король, у которого только одно на уме. И как бы то, что там, на уме, не перекинулось на нее…
Тихонов привез ее в редакцию журнала «Фокс», которая занимала часть первого этажа красивого дома довоенной постройки. Оказывается, он был совладельцем журнала, поэтому сторож, лохматый мужчина с помятым лицом, пропустил его и Юлю без проволочек.
Провожая ее взглядом, сторож усмехнулся себе под нос. Юля заметила это, пугливо обернулась, но мужчина смотрел на нее с постным выражением лица. И его взгляд не выражал ничего, кроме желания немного поспать.
Тихонов прошел в студию, включил свет, провел Юлю в гримерную комнату.
— Сначала нужно наложить макияж, — сказал он, показав ей на кресло перед огромным зеркалом.
— Я красилась.
— Это все не то…
— Но я не знаю, как надо.
— Я знаю.
Он действительно знал, как пользоваться кремами, пудрами, тушью, помадами, разбирался в кисточках, которыми наносился макияж. Он и накрасил Юлю, даже волосы подправил.
— Считай, что это мое хобби, — сказал он, будто оправдываясь.
— Интересное хобби.
— И необычное для мужчины… — усмехнулся Иван Андреевич. — Только не подумай, что я голубой.
— Я не думаю…
Юля на мгновение закрыла глаза. Лучше бы Тихонов был голубым.
— Если не веришь, я могу это доказать, — усмехнулся он.
— Не надо, — с замиранием сердца сказала она.
— Раздевайся.