Лисёнок Ян и Кристалл Судьбы - Ирина Никулина

твои уши это уже слышали. Даже если в тот момент ты это не осознал — оно есть в тебе… Вспомни!

Ян закрыл глаза и вновь очутился возле занесенного снегом перекосившегося деревянного дома. Вокруг ночь, тишина, только снег падает и падает сверху. Дом, свет, дверь, голоса… все это он видел и раньше. Вот призраки задули свечи и стали расходиться… вот и все, он ничего не смог вспомнить…

— Не получается…

— Попробуй еще раз, ну… пожалуйста, — Адель практически умоляла его.

Ян еще раз пережил встречу с призраками, но в этот раз все было как в замедленной, очень замедленной съемке и он услышал…

— Стоп! Вот оно! — он прислушался еще раз. Сколько удаляющихся шагов он слышит, скольких призраков? Он еще раз прокрутил в голове этот момент. Так и есть — двое!

— Двое ушли из дома в ту ночь! Но еще двое остались! Я только сейчас понял это! В темноте я думал, что ушли все, я спешил домой, я не обратил внимания тогда… — Ян открыл глаза. Все с волнением смотрели на него.

— Что это значит? — спросил Тим.

— А то, что, если двое захотели обсудить что-то без свидетелей, видимо в рядах противника наметился раскол! — Адель светилась от внутренней уверенности, — Я больше, чем уверена, что один из них заставил Яна найти этот дом. Один из них хочет, чтобы мы узнали об их планах! Он не согласен с остальными! Но кто?

— Это точно не Ларсон, он жесток и безрассуден, — сказал Джон, — Это точно не Смолл — эта ядовитая змея. Подлый хорёк Дулли? Сильно сомневаюсь. Остается Кливерт. А что, если предположить, что бывшего хранителя заела совесть? Это вполне логично после того, что он натворил. Тогда все сходится.

— Так что же получается, они догадались? Они заподозрили Кливерта, если решили разделиться, или просто не доверяют ему? — спросил Лэсли.

— А еще, не забывайте, они почувствовали присутствие Яна, не зря они послали ищейку по его следу, — сказала Анна, — а раз так, то они могли заподозрить, что среди них — предатель. Ведь кто-то должен был показать Яну тот дом… сам бы он его никогда не нашел.

— Смолл заметил меня тогда, теперь я это точно понял, — вмешался в разговор Ян, — он даже сказал, что что-то чувствует, а потом они резко начали собираться…

— Вот! Поэтому Смолл и остался, он мог захотеть обсудить это с кем-то, кому он доверяет… поэтому он и остался там вдвоем с Ларсоном, руку даю на отсечение, что доверенное лицо Смолла — это именно Ларсон… Все сходится! — заключила Адель.

Джон подался вперед.

— Итак… Кливерт на нашей стороне, ты уверена в этом, Адель?

— Факты — вещь упрямая. Я не верю в совпадения, но я верю в то, что Ян не случайно нашел тот дом, и понимаю теперь, что Кливерт в опасности.

— И что он будет делать, по-твоему? — спросил Лэсли.

— Им нужен кристалл, а Кливерт — бывший хранитель, и если, я подчеркиваю, если он на нашей стороне — он захочет найти его первым. Он будет втайне от остальных искать Кристалл Судьбы.

— Враг твоего врага — твой друг, — сказал Лэсли, — Я думаю, нам надо будет помочь Кливерту.

— Не торопись, — сказал Джон, — мы не знаем его истинных намерений. Я не стал бы ему доверять.

— Надо обо всем рассказать на совете — сказала Анна. — А сейчас нам всем надо подкрепить силы. Ночь будет долгой.

— Я очень проголодался, — сказал Лэсли и первым пошел к накрытому к ужину столу.

Каждый сразу увидел предназначавшееся для него место — для каждого было приготовлено его любимое блюдо. София удивлялась, откуда Дивон узнал, что она любит салат из крабовых палочек и чебуреки. А Лэсли удивлялся, что прямо напротив него оказалась Адель. Весь ужин он не отрывал от неё глаз и приговаривал: «Ай да Дивон, ай да духов сын».

Глава 11. Дулли отправляется в путь.

Часы на городской ратуше пробили без четверти восемь. Большеглазый автобус подкатил к привокзальной площади. Двери его раскрылись, и оттуда неудержимой рекой хлынул людской поток. Кто-то спускал тяжеленный, подпрыгивающий на каждой ступеньке чемодан, кто-то шёл с легкой дорожной сумкой, а кто-то с рюкзаком, — но уже с первого взгляда было понятно, что все это — пассажиры скорого поезда на Филлерт, который отправлялся с первой и единственной железнодорожной платформы города в восемь часов вечера.

Люди шли по направлению к зданию вокзала, они спешили. Последними из автобуса вышли три невидимые тени. Они шли налегке, не торопясь, как будто точно знали, что без них поезд не тронется с места.

— Терпеть не могу подобного рода передвижения, и как это люди ездят, набившись в повозку, как кильки в бочке? — кряхтел недовольный голос Дулли.

— Зато в поезде поедешь в мягком, эти места всегда пустуют, — ответил ему другой: грубый, властный, резкий — голос Ларсона.

— «Noblesse oblige» — положение обязывает, — отозвался глухой, низкий голос Смолла, — идти пешком заняло бы слишком много времени, а оно нам сейчас дорого, как никогда.

Три незримые обычному глазу тени двигались сквозь толпу прохожих. Они шли по платформе, ведущей к ярко зеленому поезду. Черный, блестящий локомотивчик уже пускал клубы пара в небо, словно ворча и приговаривая: «Пора ехххать! Пора еххххать!». Тени пробирались к последнему вагону в составе — это были три проклятых призрака: Смолл, Ларсон и Дулли. Кливерта меж ними не было.

— Время, время… оно решает все сейчас. Как же успеть обогнать время и раньше Кливерта приехать в Филлерт, ведь он-то выехал еще рано утром! Как мне догнать его? Ах, как же я сразу обо всем не догадался. Я ведь проследил за ним до самого кладбища, — в сотый раз заныл Дулли, — когда мы вышли из того дома, он постарался отделаться от меня. Я сделал вид, что отстал, а сам пошёл следом и проследил, куда он направил свои стопы. Он пошел прямо на кладбище, он ходил по свежим могилам и пил застывшую там скорбь, набирался сил.

— Все мы должны питаться, чтобы не сгинуть в мире людей. Здесь наши энергии уязвимы, пока не закончен переход… Страх, гнев, горе, ненависть, зависть — питательные и сильные эмоции, вкусные даже, если представить, что у них есть вкус… Горя на кладбищах больше, чем можно вообразить, вот он и ходил туда, — ответил Ларсон.

— Он не просто ходил, он копил энергию для долгого перехода, как я сразу не понял, не сложил дважды два, я упустил его, и теперь вот, он исчез, этот бывший хранитель…